Worm (ЛП)

Стояка охватила ярость:

-- Ты что тут, Рыцаря из себя изображаешь? Защищаешь этого... -- он прервался раньше, чем успел закончить. Вспомнил, с кем он говорит. -- Блин, нет, я...

Виста просто смотрела на него. Через секунду её глаза заблестели, и она уставилась в пол с гневным выражением на лице. Затем резко развернулась и побежала по коридору.

Он попытался догнать и остановить её, но коридор сжался, дав ей добежать до конца за пару шагов, и снова вернулся к нормальной длине, как только она завернула за дальний угол.

Он посмотрел на Славу:

-- Прости, -- произнёс он тихо.

Она ответила разъярённым взглядом. На секунду ему показалось, что она его ударит.

Её лицо смягчилось, она посмотрела в ту сторону, куда убежала Виста:

-- Ничего. Мы все вымотаны, мы на пределе своих сил, а ты ещё и волнуешься об отце. Один раз я тебя прощаю. Но только один.

Он кивнул.

-- Но тебе лучше пойти за девочкой и извиниться. Я слышала от Винрара -- именно ты убедил всех быть с ней помягче, из-за того что она тяжело всё это переживает. Убедил Сталкера быть с ней помягче, а судя по тому, что до начала занятий сказал Винрар, это было непросто. Может, я ошибаюсь, не знаю, как тут у вас в команде, но, думаю, если ты не загладишь свою вину, тебе долго этого не забудут.

-- Ага, -- промямлил он. Использовала ли она свою силу? Он почувствовал её странную ауру. Будто его закрыли в клетке с тигром-убийцей из джунглей.

Она ткнула его пальцем в грудь:

-- Извинись по-настоящему. Признайся, что ты не так сказал и сделал, признайся, что не должен был так поступать, и пообещай больше так не делать. Это, скорее всего, означает, что тебе придётся помягче относиться к Сталевару, раз Виста этого от тебя хочет.

-- Хорошо. Точно, так и сделаю.

Она толкнула его в плечо, и он качнулся в ту же сторону, куда побежала Виста. "Легко забыть, какая же она сильная."

-- Беги уже.

И он побежал.

"Ни на каплю не ощущаю себя прощенным."

Он проверил два пустых помещения и нервно заглянул в один из женских туалетов, затем обнаружил Висту, которая сидела на лестнице в задней части здания. Одна нога стояла на ступеньку выше другой, руками она обхватывала колено. Она слегка повернула голову, заметив, что в помещении ещё кто-то есть, затем вытерла глаза рукавом костюма.

-- Прости, -- сказал он ей в спину.

-- Ты мудак.

-- Ты права. Я редкостный мудак.

-- Ты это сказал ещё и при Славе, -- Виста развернулась и посмотрела на него. -- А он был её парнем.

-- Я знаю. Она сказала, что понимает, и что ничего страшного, но не знаю, насколько это правда. Но прежде чем я это выясню и разберусь, как искупить перед ней вину, я хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

Она наклонила голову.

Прошло довольно много времени, прежде чем Виста заговорила:

-- Именно из-за него я с радостью приходила сюда каждый день.

Он спустился по лестнице и сел рядом с ней:

-- Да.

-- Я знала, у меня нет шансов. Он был старше, он был богатый, красивый. Он встречался со Славой и, хотя они то и дело расставались, всё снова налаживалось миллион раз. Никогда не было времени поговорить с ним с глазу на глаз, разве что на совместном патрулировании. И я вообще не представляла, что говорить, даже если бы такой шанс появился.

-- Ты ему нравилась. Он хорошо к тебе относился.

Виста наградила его подозрительным взглядом:

-- Ты мне врёшь?

-- Нет! Нет, я имею в виду, ему нравилось патрулировать с тобой. Он никогда не говорил про тебя ничего плохого.

-- Он ни про кого не говорил ничего плохого, -- прервала она.

-- Не совсем. Когда Свинка узнала, что Призрачный Сталкер патрулирует в одиночку каждую ночь, и заставила нас присматривать за ней, он сказал кое-что. И про Свинку, и про Сталкера.

Виста слегка улыбнулась.

-- Ему нравилось общаться с тобой, Мисси. Признаков было немного, но я замечал. Когда Триумф или Эгида отправляли его в патруль с Винраром, Страшилой или ещё кем-нибудь, он отвечал "ладно" или "есть, сэр". Но когда в напарники ему попадались ты или я, он говорил "отлично", или просто очень широко улыбался, как будто вечер удался. Как-то глупо звучит, когда я обо всём этом рассказываю вслух...

-- Нет, я тоже это замечала, но думала, что принимаю желаемое за действительное.

Стояк вздохнул:

-- Он был хорошим парнем и как же хх..ффигово...

-- В моем присутствии можешь материться, Деннис. Мне тринадцать, а не восемь.

На его лице, скрытом маской, появилась смущённая улыбка:

-- Ладно. Прости.

Уже более серьёзно он признал:

-- Я как мудак сорвался на тебя за то, что Рыцарь бы наверняка сделал. Слава сказала, что я просто сорвал злость на Сталеваре и частично на тебе, и она права. И ты права. Я был зол, я и сейчас такой. Из-за всей бессмысленности произошедшего... и того, что сейчас происходит. Когда я нахожусь здесь, меня расстраивает и злит всё вокруг, потому что я чувствую, что должен патрулировать улицы. Когда я выхожу в патруль, я злюсь, потому что чувствую, что должен быть со своей семьей... но когда я возвращаюсь к семье, я чувствую ярость и беспомощность от того, что не могу ничем помочь вам здесь...

Он остановился, не желая рассказывать всю глубину проблем у него дома.

-- ...Я выместил злобу на новеньком, хотя он наверняка этого не заслужил.

Виста опустила голову ему на плечо.

-- Я скучаю по старому Деннису. По парню, который выбрал себе немного пошлое имя и озвучил его перед журналистами, так что Свинка и прочее начальство уже не могли заставить его поменять. Потому что это было забавно. Потому что он любил раздвигать границы дозволенного, и потому что считал, что это весело. Новый Деннис такой злой. Кажется, теперь я понимаю, почему.

-- А ты -- нет? Ты не злишься? Из-за всего, что происходит? Из-за того, как несправедливо всё получилось?

Она помотала головой, потеревшись о его плечо:

-- Да. Но нельзя давать этому поглотить тебя. Если тебе правда так не нравится Сталевар, не заставляй себя хорошо к нему относиться. Но не будь таким. Не злись всё время.

Он кивнул. Это было не так просто. Когда он пытался отпустить всё и расслабиться, он никак не мог избавиться от ощущения, что если у него получится, он просто развалится на части. У него не было большой надежды, что Панацея поможет папе, но как думать об этом без спасительной оболочки из пылающей ярости? Так он может утратить возможность служить и защищать людей, которым это действительно нужно. Эта мысль заставила его пульс ускориться.

-- Я работаю над этим, извини, если это тебя задело, -- ответил он уклончиво.

-- Ничего страшного, я крепче, чем выгляжу, -- она ударила кулаком по наплечнику своей брони.

-- И прости за то, что я наговорил. Ты хороший человек, Мисси.

-- Ну что, возвращаемся в класс? -- спросила она.

-- Давай, если ты в порядке.

Она кивнула.

Когда они вернулись, Стражи и Слава были в коридоре. Офицеры СКП в спешке выбегали из помещения, надевая шлемы.

-- Вы вернулись как раз вовремя, -- сказал Сталевар. -- Курсы отменяются. У нас проблемы.

* * *

Место преступления находилось в разрушенном здании. Три стены устояли, но крыши не было. Пол был усеян кирпичами, обломками бетона и мусором.

-- Есть ещё два таких же случая? -- спросил Стояк, широко распахнув глаза. Он задрал голову, чтобы посмотреть вверх.

-- Ага, -- ответил Сталевар.

-- При свете дня, -- сказал Винрар, -- посреди ясного дня.

Стояк глянул на затянутое облаками небо. Не такой уж сегодня и ясный день. И людей вокруг не было. Но преступление было наглым и более чем пугающим.

На каждой из трёх внутренних стен старого здания висело тело, в шести метрах над землей. И каждое из них было разделано по-своему. Слева был труп, с которого содрали кожу, определить пол было невозможно. Напротив них висело тело толстой женщины, обугленное до черноты. И завершал сцену труп, судя по его одежде, бездомного, или потерявшего дом в недавнем бедствии. Его руки и ноги были отрезаны в местах сгибов и соединены короткой, длиной в тридцать сантиметров, цепью. Цепи были прибиты гвоздями, удерживая труп в подвешенном положении, голова поникла. Выглядело это как ужасная марионетка с чересчур длинным телом. Цепи звенели и раскачивались на ветру.