Гибель Третьего Рима (СИ)

Вот сначала команда вольных золотодобытчиков кое-как развела костер и приступила к просушке одежды, настроение было ниже пояса, оделись и пошли в сторону провала, все под смутным предчувствием близких неприятностей. Неприятные чувства уже накатили с момента входа в мокрый лес, одежда одним махом промокла, пацаны реально поняли, как себя чувствуют мокрые курицы, хорошо, что не петухи, это утешало. Когда дотелепались, хлюпая и чавкая обувкой, полной воды, до провала, они поняли еще реальнее, что они козлы, и всем хором, чудеса сыпались на их голову как из жопы изобилия причем даже без предупреждения. Каменного провала не было, бетонных труб тоже, вместо них расстилалось озеро из мутной воды бурого цвета, природа точно в натуре забурела, вот таких неожиданных интересностей уже не ожидал никто.

Толпа в полном офигении застыла на берегу искусственного или естественного водоема, какая разница, кучки золота скрылись под водой, да почти все веревки остались на уступах провала, вот полная картина незримого присутствия ценного пушного сибирского зверька.

Пушной зверек писец скалил зубы в ехидной улыбке, а кучка из девяти золотоискателей стояла понуро в полном обломе, не в силах даже выразить внутреннее состояние привычным набором коротких слов, с одежды сочилась живительная влага, но в горле так сильно пересохло, что смазать глотку было уже нечем. Главарь молча присел на ближайщий валун и погрузился в какую-то думку, а бандюки с надеждой зыркали на пахана, больше надеяться было не на кого. Одежду разложили на камнях, и бандюки впервые в жизни начали принимать солнечные ванны, жизнь воистину удивительная штука, то камера, то зона с колючей проволокой, то дела всякие скорбные, некогда было даже позагорать по-человечески.

Вот нашли клад, золото было уже в руках, а там и Багамы не за горами, и снова судьба-злодейка распорядилась круто с людьми, синяя птица ускользнула в небо. Череп посидел еще с полчаса, прикидывая к носу всякие шансы на благополучный исход, вода в озере потихоньку убывала, но медленно, похоже проход забило мусором и камнями, возможно даже золотыми. Но от этого не было облегчения на душе братанов, и здесь приходилось вынужденно ожидать у моря погоды, еда была, а вода мутная, можно заболеть расстройством желудка в дополнение.

Наконец главарь встал и предложил пацанам искупаться, у них оставалось еще пара мотков веревок, их длины хватало до места расположения золотых пирамидок, набранных за вчерашний день, если там немного понырять, то возможно удастся спасти утонувшее золотишко, откачать его и разложить повыше у скал, чтобы никакая стихия впредь не покусилась на этот драгметалл, добытый с таким тяжелым героическим трудом.

Пацаны оживились, они знали, что пахан их в большую обиду не даст, и забили уже на краю озера стальные крючья, привязали к ним оставшиеся веревки, начали работать водолазами, глубина на месте площадки, где складировали золото, была около двух метров. Работа пошла, пирамидки нашли на дне, однако вначале поднять удалось только мелкие камушки, большие тянули ныряльщика вниз, человек не мог всплыть с большим куском золота. Было очень жалко бросать такую добычу, и приспособили рюкзак, — набивали его самородками прямо на дне, зацепляли крюком за веревку и вытягивали на берег, работа спорилась, уже выволокли почти половину кучек, но даже это золото унести на плечах было невозможно за один раз, так порой и жадность губит фраера.

Братаны уже лежали в полном отпаде от этих водолазных занятий, отдыхали и жевали задубевшую медвежатину, они развели на берегу костер, вскипятили в котелке воду и заварили крутой чифир, снять немного напряжение, начали цедить бодрящий напиток, и снова для них природа выкинула очередное шоу, чифир даже не допили, вода в озере заволновалась, в самом центре появился водоворот. Уровень воды стал стремительно убывать, все быстрее и быстрее, а воронка стала просто гигантской, вода бурлила как в кипящем котле, начали обнажаться бетонные трубы, вода уже крутила свое колесо с дикой, бешеной скоростью, с ревом и гулом исчезала в каменном провале, и вскоре недавнее озеро провалилось под землю, точнее под скалы, словно по мановению палочки подземного духа.

Похоже пробку в провале размыло и вся водяная масса свободно проскользнула в невидимый канал, и только гул, и фонтаны воды из бетонных труб остались над блестящей, чистой и омытой каменной площадкой, остатки девяти пирамид из золотых самородков словно большая водяная корова языком слизнула. Даже на месте веревок, спущенных на уступы провала, болтались измочаленные обрывки, и остались только пара фалов, закрепленных на бывшем берегу озера. Братву словно гром среди ясного неба накрыл, они стояли, беззвучно открывали рот, таращили глаза на мокрую площадку, но золота там не было, только у их ног валялись камни из драгметалла, добытые в процессе экстремального дайвинга. Конечно эти самородки они все равно не смогут унести, а смытые бешенным потоком тем более, — однако было очень жалко, как в детстве, когда более крепкий карапуз отбирал большую, вкусную конфету.

Череп утешающе похлопал пацанов по плечам и сказал крепкую ободряющую речь, типа в глубине сибирских руд храните гордое терпенье, ваш скорбный труд не пропал даром, и добытого металла хватит для красивой жизни. А если закончится, можно вернуться и нарыть еще, короче нет причины для печали и тоски, жизнь все равно продолжается, и надо искать выход из этой каменной мышеловки, братаны немного ободрились и допили чифир.

Золотые самородки сложили у скал на внешнем периметре этой котловины, береженого и дух земли не обидит, и бог побережет, к вечеру уставшая толпа вернулась в палаточный лагерь и еще разок почифирила, ночью никто не спал, все лежали тихо, пучили глаза в темноту и прислушивались к малейшему шороху. Мерещилось разное, во сне в дуплах на кедрах пищали белки, жутко ухал и хохотал филин, а в жилах стыла кровь от мысли, что снова пойдут ливни и смоют в каменную дыру оставшуюся заначку на черный день. А утром все выскочили из палаток с первыми лучами солнца, невыспанные, с красными глазищами, не сговариваясь быстро оделись, на голодный желудок рванули к месту складирования золотого запаса для проверки наличия оного на положенном месте, рыжие камни лежали правильно, толпа успокоилась.

Началась операция «Исход» по вскрытию того закупоренного люка рядом с бетонными трубами, похоже день начался неплохо. Отряд из золотых мальчиков добрался до гудящих на полную мощь больших бетонных труб и начал подготовку к подрыву люка, вдоль перил у ржавой лестницы натянули тугие страховочные леера из остатков веревки. Потом сам Череп лично вскарабкался и осмотрел стальной входной люк, а скорее это была бронированная стальная дверь, с округлыми краями высотой в рост человека, дверные петли вероятно смазывались последний раз сто лет назад. С тех пор утекло много воды из бетонных труб, и похоже дверь потом ни разу не открывалась, механизмы замков заржавели навечно, главарь аккуратно облепил эти места небольшими кусками пластида и пристроил кусочки бикфордова шнура к детонаторам. Он поджег шнуры и кубарем скатился вниз по лестнице, глухо бахнули два взрыва, почти неслышимые на фоне гула огромных водных струй бьющих с напором из бетонных труб.

Дымок у дверцы рассеялся, но она была закрыта по-прежнему, и пахан снова вскарабкался вверх, на узкую и тесную металлическую площадочку рядом с дверью, — замки вырвало со всей начинкой, но дверь к металлической раме прикипела по всему периметру. Череп попробовал подломить ее титановой фомкой, даже колотил по всей поверхности, но никто не открыл стучащему, видно дома никого не было, затем вся команда по очереди превратилась в таких скромных дятлов. Каждый брал в руки зубило и молоток, и полчаса молотил по ржавчине, накопившейся в щели между дверью и рамой, вот девять человек тупо долбили все три часа, а затем главарь вновь ломил створку фомкой, с первого захода без особого эффекта.

А потом эту тактику чуть сменили, двое бойцов корячились сбоку с фомками, а Череп заколачивал в шель острие зубила и командовал рывком, места на площадке не осталось совершенно, и композиция из трех перекореженых тел напоминала такой шикарный стильный перформанс в статике. Бандюки матюгались на все лады, но дверь упрямо стояла на месте, пришлось пахану заложить в шов еще немного пластиковой взрывчатки, надо было экономить, мало что еще взрывать придется, всех сдуло с площадки у двери как ветром, еще один взрыв лениво колыхнул воздух, пластид — это сила. Дверь чуть-чуть приоткрылась на ржавых петлях, и можно было даже просунуть ладонь, а изнутри потянуло сухим воздухом с запахом горелой резины.