Остроги. Трилогия (СИ)

— Да, — спокойно ответил Равиль. — Там острог. Маленький по сравнению с Харьковом или Москвой. Завод там до Псидемии был, то ли запчасти для грузоподъемного оборудования делали, то ли теплообменники.

— А нам что за интерес?

И пока Равиль молчал, будто прикидывая, стоит ли вообще напрягаться с ответом, Никифор не выдержал, выдал скороговоркой:

— В том остроге патроны делают. Теплообменники никому не нужны, а на патроны интерес у всех, и интерес постоянный, как на жратву и воздух. А еще оружие ремонтируют, и самострелы у них собственной разработки.

Дан кивнул, сообразив, в чем дело. Это Равиль верно придумал. Дорога предстоит дальняя, патроны понадобятся. Много патронов.

Но ведь там стреляют. И это не очень хорошо.

Точнее — это очень плохо.

ГЛАВА 7

ПЛАНЕТА ОБЕЗЬЯН

Метров за сто от поселка танк мертво встал, выдав клубы угольно-черной копоти. Ксю последняя спрыгнула с брони.

Ощетинившись стволами, дальше двинули пешком. Дрон вел группу уверенно, будто не работу тут для босса делал, а прожил пару лет. Фаза помогал Маевскому справляться с земным притяжением, а Маевский, положив винтовку на плечо Фазе, рассматривал в оптику окрестности. Гурбан и Ксю тащили Доктора. Чуть в стороне передвигался Бек, опираясь на лом, словно шаолиньский монах на бамбуковый шест. Беку не нравилось в элитном поселке. Везде ему чудились засады зомбаков, о чем он каждые полминуты сообщал товарищам. И мало ли что тут высокие заборы — в два-три человеческих роста. Разве наличие гаража и бассейна делает эти дорогие особняки безопасней острога?..

Да что там Бек, Гурбану тоже было не по себе. И вроде тихо, ни зверья, ни людей не видать, а душа не на месте.

— Стой! — скомандовал он.

Встали. Замерли. Прислушались.

И ничего — до звона в ушах ничего. Тихо, как в гробу.

— Вон его дом, босса моего. — Дрон указал на особняк в кавказском, что ли, стиле: очень большой, но при этом с узенькими окнами-бойницами. — Пришли уже почти.

Из-за ворот участка по соседству виднелись верхушки яблонь и груш, сплошь усеянные плодами. Осень хоть и ранняя получилась, а урожай все равно выдался на славу из-за жаркого дождливого лета. Яблочки эти успокоили Гурбана. Мирно, хорошо, с чего тут неприятностям быть? Поселок давно заброшен, бурьян разросся, асфальт местами смыло. Все как везде, ничего особенного.

— Ого! — восхитился Фаза.

Остальные промолчали, издали разглядывая пролом в заборе.

— Подорвали? — Ксю первая нарушила затянувшееся молчание.

— Не похоже. Слышь, командир, давай я сбегаю на разведку, гляну?

— Действуй, Дрон. Только резво.

Высокая фигура мягко скользнула по улочке вперед. Достигнув пролома, постояла чуток, будто сомневаясь, и вдруг исчезла из поля зрения. Потекли минуты: одна, две, три…

Послышался крик:

— Командир, чисто!

*

Три полных этажа из отличного кирпича плюс чердак, на втором и третьем — лоджии с пластиковыми столами и стульями, и кресло-качалка еще. Кресло это Гурбан сразу приметил, оно в его понимании было особенно буржуйским: нормальный рабочий человек до Псидемии — а сейчас и подавно! — в таких креслах не прохлаждался. После трудового дня всем миром падали на диваны и смотрели по ящикам сериалы, в которых кто-то постоянно ржал за кадром. Но здесь, похоже, предпочитали развлекаться иначе — оно, конечно, с балкона в самый раз наблюдать за соседями…

Посреди двора, уткнувшись в давным-давно высохший и заваленный листьями фонтан, ржавел армейский «Урал». Дыра в заборе — его работа, без вариантов. И кому надо было таранить строение? А судя по пулевым отверстиям в капоте и на стекле, водила согласился притормозить только после очень настойчивых «уговоров». Трупа, кстати, в кабине не было.

Участок пересекали дорожки, выложенные из желтого песчаника.

— Справа баня. Чуть дальше и слева — летняя кухня. Там, за домом… — Дрон рассказывал о постройках с такой гордостью, будто все это принадлежало ему. — А в самом доме, ребятки, такой фарш, что пальчики оближешь. Идемте, покажу.

Но показу не суждено было состояться. Фаза шумно втянул через нос воздух и окликнул Гурбана:

— Командир, а Бек-то нрав, здесь зомбаками воняет.

Это был серьезный повод для беспокойства, ведь у Фазы нюх на зомби.

Гурбан пару раз вдохнул и выдохнул, оценивая ощущения, — ничего. В смысле, ничего это не значит, что командир не почуял опасность, — Фаза просто так пугать не будет.

Группа мгновенно выстроилась в круг, чтобы враг не зашел в тыл, автоматы к плечам, с предохранителей сняты. Чистильщики застыли, напряженно вглядываясь в сектора перед собой и вслушиваясь в тишину, которую нарушало разве что чириканье воробьев, рассевшихся на капоте «Урала».

— В дом? — едва слышно спросил Гурбан.

Дрон тут же откликнулся:

— В летнюю кухню.

Молча двинули к одноэтажному строению, на окнах которого Гурбан с удивлением заметил массивные железные решетки, выкрашенные белым. И вообще весь домик был белым и аккуратным, будто из сказки, где зло существует лишь по необходимости, из-за законов жанра. Сметанная такая кухня, вариация на тему пряничного дома. Странно, на особняке решеток нет, а тут…

Дверь особняка с грохотом распахнулась. На порог выскочило нечто косматое, в галстуке и лохмотьях, в которых с трудом узнавался деловой костюм. Обувь существо не признавало из принципа.

— Не стрелять! — рявкнул Дрон. Что-то особое прозвучало в его голосе, какая-то мольба что ли, из-за чего все послушались, огонь не открыл даже Гурбан. — Это мой босс, Евгений Борисович!

— Пролом в заборе. Трое! — сообщил Бек, вытаскивая из-за пояса топор.

— Баня. Пятеро! — Голос Ксю дрожал.

Фаза заметил еще семерых носителей слизней. Маевский, опиравшийся на Фазу, — двоих. Гурбан о своих наблюдениях предпочел не докладывать, чтобы не смущать команду. И так понятно, что особняк и его окрестности кишат зомболюдьми.

— В летнюю кухню? — переспросил Гурбан.

Дрон кивнул.

— Медленно, — велел Гурбан. — Очень медленно. Главного нельзя вспугнуть.

Вспугнули.

Босс Дрона, зомбак по имени Евгений Борисович, упал на четвереньки и зарычал. Потом встал, широко расставил ноги и, утробно воя, принялся колотить себя в грудь. При этом что-то сверкало на его левом запястье.

— «Ролекс», золотые. — Дрон словно прочел мысли командира.

До сметанного домика оставалось метров пятнадцать, когда твари атаковали.

Гурбаном заинтересовался здоровенный детина, в прошлом, похоже, спортсмен — иначе с чего бы на нем болтались остатки спортивной куртки, а на шее — почти что унитазная цепь из «рыжья»? Широкие плечи, рост под два метра — зомбак, ощерившись и широко разведя мускулистые руки, рванул к Гурбану так, словно был уверен, что пули не причинят ему вреда.

На миг командир чистильщиков опешил — слишком уж нагло пер зомбак. А тут еще обуза — Доктор. Но рефлексы, как говорится, не пропьешь. Палец коснулся спуска, автомат дернулся, очередь чикнула по спортсмену от паха до головы. Гурбан осклабился: вот и все, счастливо оставаться.

Как бы не так!

С дырой во лбу, истекая кровью, зомбак продолжал мчать на командира.

Победная улыбка на лице Гурбана погасла. Что такое, а?! Быть этого не может! Зомби, считайте, обычные люди, только управляемые слизнями. И умирают они соответственно. Это жизнь, а не фильм ужасов, из могил тут никто не вылезает, по погосту не бродит.

Очень хотелось выпустить в спортсмена весь рожок, но Гурбан заставил себя не делать этого. Патроны на кустах не растут, потратишь зря — потом локти кусать будешь. Точнее, тебе их обгложут вот такие, как спортсмен, у которого таки закончился заряд — зомбак рухнул на колени, завалился рожей вперед и затих. Ну вот, другое дело!

Прыгая на одной ноге, Маевский всаживал пулю за пулей в стаю из десятка тварей. Редея с каждым выстрелом снайпера, стая двигалась наперерез чистильщикам. Сашко успел завалить четверых, когда в дело вступил Бек. Тот орудовал своим топором, как умелый мясник: рубил зомбакам головы так легко, словно разделывал цыплят и слишком уж увлекся. Из «макара» Ксю выстрелила в затылок твари, что подкралась к Беку сзади. Когда-то тварь была девушкой на содержании у местного богатея. Стройность фигуры и наличие внушительных молочных желез на это очень намекали.