Worm (ЛП)

-- А это так?

-- Что?

-- А ты сама хороший человек, Эми?

Она обиженно глянула на меня.

-- Я тебе завидую -- тебе так просто видеть мир чёрно-белым. Веришь или нет, мне хотелось бы думать, что я хороший человек. Всё, что я делала, было сделано потому что мне казалось, что на тот момент это было правильно. Но если оглядываться назад, то иногда цель не оправдывала средства, а иногда были непредвиденные последствия, -- "например, Дина." -- Но я не думаю о себе как о плохом человеке.

-- Тогда ты или ничего не знаешь, не понимаешь, или у тебя очень извращённый взгляд на мир.

-- Возможно.

Она продолжила:

-- На самом деле, мне всё равно. Если ты собираешься считать себя хорошим человеком... -- она помолчала, покачав головой, -- то не трать мое время. Скажи да или нет, чтобы я смогла пойти помочь другим людям.

Вряд ли это можно было назвать выбором. Долгий тяжелый путь к выздоровлению, которое может и не наступить, и чреватый потенциальными осложнениями, которые не замедлит подарить мне судьба, или излечение сломанного позвоночника с потенциальными осложнениями, которые решила подарить мне Панацея?

То есть какой бы вред она ни соизволила мне нанести -- если уж зайдёт так далеко -- он будет нанесен, чтобы сделать меня жалкой. Но тогда, по крайней мере, мне будет кого ненавидеть.

-- Пожалуйста, -- сказала я, -- используй свою силу.

Она кивнула человеку в форме СКП и он вышел из закутка. Затем она подошла к краю кровати.

-- Я сдвину твою маску, чтобы дотронуться до кожи.

-- Даю разрешение, -- сказала я. -- Хотя мне интересно ещё с того ограбления, почему ты не могла протянуть руку и дотронуться до кожи головы?

-- Без комментариев.

Ага, возможно, что-то насчет волос. Слабое место в её способностях? Может быть, ей мешает "мертвая" ткань?

Секунду она возилась с моей маской.

-- Ниже, -- подсказала я ей. -- Маска перекрывается с остальным костюмом возле ключицы.

Она нашла нужное место, отодвинула маску и прикоснулась кончиком пальца к горлу, как будто проверяя пульс.

Боль мгновенно ушла. Дышать стало легче, я почувствовала тупое давление в сломанной руке.

-- У тебя не зажившая до конца травма головного мозга.

-- Это из-за Бакуды.

-- Хм. Тут я бессильна.

Это не предвещало ничего хорошего, но я не была готова возлагать слишком большие надежды на то, что она говорила, и о чем, возможно, умолчала.

-- Ладно, -- мой голос окреп без изнурительного давления в груди и спине.

-- Микротрещина в плечевой кости, повреждены нервы левой руки, ухудшена мелкая моторика.

-- Правда? Я не заметила.

-- Да. С этим я тоже не собираюсь возиться.

-- Я этого и не жду, -- нельзя позволять себе злиться на неё.

-- Сломана рука, сломан позвоночник, трещины в ребрах, небольшие повреждения кишечника, почек и печени, внутреннее кровотечение. Займет пару минут.

Я кивнула. Все было серьёзнее, чем мне казалось. Из-за этого я немного растерялась.

Отчасти мне хотелось попросить прощения за то, что произошло во время ограбления банка, но из-за нашего предыдущего разговора могло показаться, что я пытаюсь отговорить её причинить мне вред.

Я почувствовала огромное облегчение, когда к ногам начала возвращаться чувствительность. Ощущения были острые, подобные удару током, но различались по виду от жара до холода и других незнакомых чувств, проходя от живота до кончиков пальцев, прощупывая каждый внутренний участок моих ног.

-- Ой! -- вскрикнула я , когда боль прострелила от бедер до лодыжек.

-- Нужно было проверить нервы и восстановить связи, но я слишком устала, чтобы делать всё это моими способностями, а накачать тебя эндорфинами я не могу -- скоро подойдут Оружейник, Мисс Ополчение и Легенда, чтобы с тобой поговорить, и мне сказали, что тебе для этого понадобится стопроцентно ясная голова. Так что будет немного больно.

-- Подожди, что? Зачем мне нужна ясная голова, чтобы говорить с ними? Зачем им вообще со мной говорить?

-- М-м-м... Я чувствую эмоции, гормоны и изменение химического баланса. Ты напугана.

-- Конечно, блин, напугана... Ой! Бля, больно! -- моя нога дёрнулась.

-- Так будет каждый раз. когда я теряю концентрацию. Так что лучше лежи тихо.

-- Нет, я серьёзно. Зачем им со мной говорить? Поэтому я в наручниках? Чтобы никуда не делась, пока меня, типа, не арестуют?

-- Без комментариев, -- она улыбнулась краешком губ.

-- Эй, так не пойдет. Ты не можешь называть себя хорошим человеком и бросать меня мучиться от неизвестности.

-- Могу. Не знаю, о чём они хотят с тобой поговорить, хотя у меня и есть определенные подозрения, -- она покосилась на цепь с наручниками. -- Однако мне дали понять, что ты нужна им способной ясно мыслить и самостоятельно передвигаться.

-- Зачем? -- я начала подозревать зачем, и это подозрение усилилось после её взгляда на мою цепь. Если меня собрались арестовать, то накачивать меня наркотиками нельзя, иначе любые признания вины и соглашения со мной не будут признаны в суде. Я была в этом практически уверена, хотя один семестр уроков по праву не сделал меня экспертом.

-- Если верить женщине из СКП, с которой я говорила, будет лучше, если все вы не будете ничего знать до последнего момента.

-- Все мы? -- то есть речь не только обо мне.

-- Оговорилась, -- она слегка улыбнулась, как будто ей нравилось водить меня за нос.

-- В это число входит Сплетница? -- спросила я. -- Ты её лечила?

Она насмешливо подняла бровь. -- Нет. Точно не лечила.

-- Это потому что ей не нужна была твоя помощь или потому, что она погибла? Ой!

Моя нога снова дернулась, мышцу бедра сильно свело, словно судорогой. Затем напряжение ослабло.

-- Думаю, на этом всё.

-- Эй! -- я снова повысила голос, -- ответь мне! Перестань выёбываться!

Она отняла палец от моего горла и множество мелких синяков и ссадин тут же дали о себе знать. Я могла дышать без труда. Я попробовала пошевелить пальцами ног, почувствовала ими подошвы обуви костюма. Пошевелила левой рукой -- боли нет. Потянула цепь и почувствовала, что все работает как надо и мне не больно.

Она наклонилась и поднесла губы к моему уху. -- Не очень-то здорово, а? Чтобы ты знала, то мозгоёбство, что устроила мне твоя подруга, в сто раз хуже, чем это.

-- Но это не... -- я замолчала.

-- Что "не"? Ты стояла и смотрела, подыгрывала, ты воспользовалась ситуацией. Или ты хотела сказать, что всё было не так плохо? Да что ты понимаешь? Ты не знаешь меня, не знаешь Славу, не знаешь, о чём Сплетница говорила, как она угрожала разрушить мою жизнь. Представь, что человек, который тебе больше всего дорог, узнает твои самые тёмные тайны. Тайны, которые даже если их когда-нибудь и примут, испоганят всё, о чём вы после этого будете говорить.

Я невольно представила себе это. Мой отец узнает, что я злодей и обо всем, что я сделала. И с того момента теперь всегда будет во мне сомневаться.

-- Прости, -- тихо сказала я.

-- Может, ты и искренне, но я сомневаюсь. Извини, что оставляю тебя в неизвестности насчет твоей подруги, и о чем большие дяди-кейпы будут с тобой говорить, но мне надо идти помогать другим.

Но по голосу было ясно, что ей совершенно меня не жаль.

-- Эй! -- снова закричала я, -- А ну вернись!

Она обернулась и, уходя, мрачно посмотрела на меня. -- Удачи с Оружейником.

Я со злостью дернула цепь. Я почти, почти дала команду тараканам с кровати последовать за ней. Остановилась, увидев, что человек из СКП придерживает перед ней занавеску.

Когда придут Оружейник с Легендой, будет слишком поздно.

Я послала тараканов за человеком из СКП. Они добрались до него и залезли в сумки на поясе и патронташ.

Нашли ключи на поясе.

Достать ключи из сумки было труднее. Это нужно было сделать тихо, а связка была тяжелой и тараканы не могли поднять ее своими жвалами. Я попыталась поднять её тельцем одного таракана, которого поддерживали другие. Безуспешно, ключи соскальзывали с его выпуклого панциря.