Кристалл Альвандера. Корабль Альвандера.Дилогия

Я медленно бродил по комнате, ощущая запахи свежего дерева. Запахи? А, ну да. Каюта Феолы, помнится, тоже была насыщена запахами, но я как–то не обратил на это внимания. А тут… мда… А ведь дерево, судя по всему, живое. Я нагнулся потрогать его и ощутить ауру и тут услышал за спиной смешок. Сообразив, что к чему, я покраснел, старательно отворачиваясь от всех и сделал вид, словно хочу рассмотреть рисунок поближе.

– Здорово! – прошептал я.

Изображение погасло. Изольд собрал все кристаллы.

– К вам, молодой человек, у меня тоже есть пара вопросов. И еще, если не затруднит, попросите остальных членов экипажа связаться со мной, чтобы я мог спланировать их комнаты.

– Обязательно. Только скажите, сколько я вам должен?

– Вы? – Изольд удивленно глянул на меня. Потом на родителей. – Так уже заплачено. Ваши родители оплатили все работы.

Мы с Феолой разом повернулись к ним. Родители стояли обнявшись и с улыбкой глядели на нас.

– У вас ведь через пару месяцев день рожденье, – заметила мама. – Вот и считайте это нашим подарком. А через пару дней я закончу и планировку сада. Но не будем задерживать нашего уважаемого Изольда Игоревича. Идите с ним.

– Мы скоро! – Крикнул я, убегая вместе с сестрой за дизайнером…

Из архитектурного института мы уходили в полнейшем восторге. Сестра не переставая мечтала о том, как ей хочется пощупать всю эту красоту в реальности.

– Чем скорее мы закончим со всеми замечаниями, тем быстрее Стэнфорд закончит проект и тем быстрее он пойдет на завод, поэтому сегодня вечером берем чертежи и начинаем просмотр. Даже полковник Старх с Эннером уже набросали комментарии и замечания. Одни мы еще даже не смотрели его целиком. Сегодня вечером и займемся.

Феола замялась.

– А можно… можно я друга приглашу?

Я повернулся к Феоле и насмешливо ее оглядел.

– Друг, это Алькор? Да зови, конечно. Можно и остальных позвать. А сейчас, – я быстро глянул на Солнце, – нам уже пора на лекцию к Танаки.

Лучше бы сегодня ее я пропустил. Досталось по полной. По понятной причине, для меня понятной, самостоятельно ничего не сделал. И когда профессор спросил урок, то… ну понятно, что случилось. После чего и произошла крайне неприятная разборка. И лучше бы накричал. А то совершенно спокойным голосом пояснил, что сейчас можно простить, поскольку лично он может войти в положение и тому подобное. Но вот там, за Барьером, никто такого одолжения мне не сделает, а решения порой, придется принимать быстро и в очень неожиданных, не всегда приятных, обстоятельствах. При этом сумел подобрать такие слова, что я готов был сквозь землю провалиться от стыда. А робкая попытка заступиться со стороны Феолы оказалась пресечена самым суровым образом.

– А ты даже не думай заступаться! Твоя вина тоже велика! Кто знает, что вам за Барьером придется пережить? И после каждого случая ты так раскисать собираешься? Тогда уж сидите на Земле и не лезьте в космос!

Феола стушевалась и замолчала, виновато поглядывая в мою сторону.

Зато занятия с Эннером и полковником Стархом прошли без всяких проблем и недоразумений. Те хоть уже и состояли в моей команде, но, как и предупреждали, капитаном для них стану только когда ступлю на мостик корабля. А пока… упасть – отжаться триста раз, а потом бегом вокруг базы десять кругов! Жизнь постепенно входила в прежнюю колею с бесконечной нехваткой времени…

Вечером бурное обсуждение корабля с бесконечными предложениями по его улучшению. Постепенно до всех дошло, что если все эти предложения учесть, то придется проектировать новый корабль.

– Всем стоп! – скомандовал я. Мишка оценивающе оглядел меня с ног до головы и одобрительно кивнул.

– Настоящий капитан!

– Только без мундира, – хихикнула Вера–Вероника. – Дерри, я тебе обязательно мундир сделаю!

– Знаю любовь Веры к разным летающим тварям, гарантирую, что мундир будет похож по расцветке на наряд попугая.

Вера–Вероника запустила в шутника подушку. Алькор поспешно рухнул на колени. Изображая вымаливающего прощения. Вера–Вероника тут же уселась ему на шею и усиленно стала пришпоривать «лошадку». Алькор взмолился о пощаде и был прощен за чашку кофе, которую обязался принести. Когда гам улегся, я собрал все кристаллы с замечаниями в кучу, сообщив, что обдумаю их один.

Разошлись все только в первом часу ночи. Феола устало облокотилась о косяк двери и устало поинтересовалась:

– Ну и какие у нас планы на завтра?

– Все как обычно, – вздохнул я, – и ничего нового. Еще, правда, Стив сообщил, что приняли мой объединяющий кристалл. Уже сделан крупный заказ. Если так будет продолжаться и дальше, то скоро зародыши кристаллов станут дефицитом.

– Ну вроде как планируют строить еще несколько заводов на разных планетах. Еще я слышала об орбитальном производственном комплексе. Правда, я не уверена, что именно на нем будут производить.

– Это сборочный цех новой космической верфи. Пока же идет очень активное переоснащение старых производственных линий. Танаки говорил, что производство за последний месяц сократилось почти на сорок процентов. Не хотел бы я оказаться на его месте. Они собираются увеличить промышленное производство Солнечной за год почти в два с половиной раза, а тут такое сокращение.

– Ой. Прекрати. – Феола махнула рукой и допила свой чай. – Все ты прекрасно знаешь. Сам же продавал свои производственные линии, основанные на распределенной системе управления. Короче, не грузи меня на ночь глобальными проблемами. Итак голова трещит.

– А может я переживаю за судьбу родной планеты?

– Завтра переживать будешь. А пока пойдем спать.

– Эй! А убирать тут кто будет?!!! Эй!!! В следующий раз пирушку устроим у тебя в комнате! – Феола на мгновение всунула голову в дверь, показала язык и тут же исчезла.

Я печально посмотрел на стол, заваленный горой грязной посуды. Потом усмехнулся. К такому повороту я был готов заранее, так что посуду приготовил весьма специфическую. По моей мысленной команде все тарелки, чашки, ножи, вилки стали быстро сворачиваться в шарики, которые подкатывались друг к другу и сливались. Вскоре на столе лежал один большой шар. Под моим суровым взором распахнулись окна и шар вылетел в окно. Зашуршали кусты, в которые он влетел. Еще одна мысленная команда ему вслед и шар стал распадаться на органические соединения, из которых, собственно, вся посуда и состояла. Через двадцать минут от него не должно остаться и следа. Следом за ним в окно вылетели все крошки. А вот пол от них дом прибрал самостоятельно, превратив их в необходимые ему микроэлементы. Последний раз оглядев место недавней «битвы» и оставшись довольным, я бодро кивнул и отправился спать.

Жизнь снова потекла в привычном русле. Тренировки, встречи с новыми членами экипажа, которых представлял мне Старх. Он уже набрал команду техников, официально как нового командира представил и пилотам эскадрильи. Под руководством генерала Октавиана Несли занимался тактикой и стратегией. Просмотрел в записях тысячи часов учебных боев. Получил от мамы разработки по саду и на третий день передал все эти общие замечания Стэнфорду. Тот, узнав о сути изменений мамы, схватился за голову.

– Вы с ума сошли, господин Морозов! Вы представляете, какой труд восстановить общий чертеж после таких изменений?!

Я только смиренно склонил голову, хотя и остался при своем мнении. Ругая любителей, которые считают себя профессионалами Джэфри углубился в изучение сути предложений. По мере осознания предлагаемых изменений, он ругался все тише и тише. Под конец он уже перешел на неразборчивое бормотание в котором ощущалось немалое изумление.

– Слушай, – тихо попросил он, отложив кристалл. – А твоя мама принимает предложения по совместной работе? Готов предложить ей очень неплохое вознаграждение за разработку энергетических камер.

Я усмехнулся. Уже и про любителя забыл.

– Предложите. Но не думаю, что ее заинтересуете. Хотя… если вы сможете предложить какую–то очень необычную и сложную работу… Она ведь настоящий мастер своего дела. И подобные вызовы любит.