Порог резистентности (СИ)

Он кинул сообщение шеф-редактору, тот откликнулся почти мгновенно.

– Ты там в запой ушел что ли? – поинтересовался Бульдог. – Потерялся совсем, материала нет, не звонишь… Я пытался связаться, а ты в отключке все время.

– Угу. Работаю в поте лица. Столько интересного узнал про реликтовые криогенные структуры. Как раз хотел тебе серию репортажей отправить, а напульсник накрылся! – как можно беспечней сказал Тимур. – В общем, Бобик сдох!

– Хрена с два… – начал было Гердт, но замолчал, услышав кодовую фразу, которую они придумали тысячу лет назад. – Значит так, Тимур. Из командировки я тебя официально отзываю. Заканчивай свои дела, соберись и возвращайся сегодня. Сейчас же. Ты меня понял?

– Да.

– Переходи на безопасный тоннель и открой мне доступ к прямому каналу.

Какое-то мгновение Ларин колебался. С шеф-редактором его связывали чисто деловые отношения. Эдик был язвительным и хамоватым ублюдком. Водил дружбу с чиновниками самых высоких рангов и одновременно вращался чуть ли не в криминальных кругах. При этом везде был своим в доску. Открывать перед ним душу нараспашку не хотелось. Шеф-редактор, конечно, не Сегура. В голове просто так копаться не сможет, однако и уверенности, что когда-нибудь Гердт не использует против него то, что узнает, тоже не было.

– Не бойся, – сказал шеф-редактор, почувствовав его сомнения. – В гештальты твои лезть не стану. Чужие девиации и неврозы меня давным-давно не интересуют. Зато приглядеть за тобой смогу.

Этого заявления было вполне достаточно, чтобы потом, если что, можно было бы подать на Гердта в суд.

– Ловлю на слове.

Мысль, что сноб Эдик не бросил его в такой ситуации и даже предложил подстраховать, внушала оптимизм. Он, скорее всего, об этом пожалеет, но… Тимур сделал пару несложных манипуляций, запустив Гердта в свою голову.

– Порядок! Работает, – сказал шеф-редактор. – М-да, мрачновато там у тебя, как в монастыре.

Тимур связался с Центральной, чтобы заказать вездеход до ближайшей станции пространника.

– К вам как раз едут гости, – отозвался диспетчер. – Если поторопитесь, то сможете выехать через полчаса.

– Отлично!

Пора рвать когти, пока сюда не заявились подручные Алинтас и не попытались отобрать материалы расследования.

Ларин последний раз взглянул на изображение девочки-с-глазами, затем закрыл голо-экран и сделал несколько резервных копий архива на кварцевых носителях. Складывая вещи в сумку, рассовал квадратики носителей по потайным карманам.

Он тут больше ни минуты не останется. Все. Кончилось добровольное заключение на ледяной каторге!

Сумка никак не хотела закрываться – в спешке набросанные вещи топорщились, попадали под собачку молнии. Тимур зарычал, яростно дернул. Замок сломался. Плевать! Когда он получит Пулитцера, купит себе сто тысяч таких сумок!

"Пулитцера, значит? Ну-ну…" – хмыкнул в голове Гердт. Вот, сука, уныло подумал Тимур и бросился вон из комнаты. По извилистым коридорам "Эскудеро" он почти бежал, подгоняемый злостью и желанием поскорей выбраться из этого холодильника.

"Я пробил по своим каналам, – сказал Гердт, – твоей персоной недавно интресовались…"

"Кто?" – спросил Тимур и едва не налетел на начальника станции Штерна.

– Вас-то мне и нужно, господин Ларин. Эти господа хотели поговорить с вами, – сказал растерянный профессор, хватая его за локоть. Он показал на двоих идущих следом. – Они из…

"Глобальная Служба Безопасности", – сказал Гердт.

– Глобальная Служба Безопасности, – повторил невысокий плотный мужчина, оттеснив начальника станции. – Тимур Ларин? Нам необходима ваша помощь.

– Э-э-э… А что, собственно… Моя командировка закончилась, и я, в общем-то, собирался уезжать. За мной пришел вездеход.

– Это не займет много времени, а кроме того, вездеход без нас не уедет. Надеюсь, вы готовы сотрудничать с ГСБ?

– Кхм… Я… конечно.

– Тогда давайте пройдем в кабинет начальника станции, – безопасник указал на второго гостя – очень толстого, очень светлокожего и беловолосого: – Господин Сниарренге.

Неужели альбинос, удивился Тимур, в наше-то время? И они же, вроде, глухие? Или это тигры-альбиносы глухие? О чем я думаю? Что за черт?! Какого хрена нужно службе безопасности от мирного журналиста? Да еще здесь, в Антарктиде?

"Сейчас узнаем. ГСБ просто так в гости не ходит, – сказал Гердт и добавил: – Не мандражируй, старик".

В кабинете его усадили на стул рядом с альбиносом, от которого, как от бордельной девки, несло тяжелым пряным запахом парфюма. Надо же было так надушиться…

– …ни в чем не обвиняют, – хорошо поставленным голосом вещал плотный. – Однако ГСБ надеется на…

А почему у него глаза не красные, задумался Тимур. Нет, это у кроликов.

Он машинально потер зачесавшуюся щеку. Первый раз вижу альбиноса. Да что там говорить – людей с белым цветом кожи Тимур встречал всего несколько раз в жизни. Один такой был в средней школе. На фоне мешанины желтых, черных, коричневых, красноватых лиц, заполонивших планету, классический европеоид смотрелся непривычно. Того мальчишку, помнится, дразнили "мышь белая". И маленький Тимурка дразнил, как же без этого.

Представив, как он обращается к странному представителю органов безопасности "Господин Мышьбелая", Тимур едва сдержал нервный смешок.

– Господин Ларин!

Тимур вздрогнул. Вдруг зачесались ладони – нестерпимо, до слез, но скрестись перед этими двумя, точно какая-то шимпанзе, было решительно невозможно. Тимур стиснул зубы и уставился на плотного.

– С какой целью вы находитесь на станции?

– По заданию редакции журнала "Сингулярность" готовлю серию очерков о работе антарктической станции. Доктор Штерн может подтвердить, я брал интервью у него и некоторых его сотрудников. Вот мои документы, – он протянул пластиковое удостоверение. Плотный считал информацию, кивнул удовлетворенно.

Вот и пригодилось, подумал Тимур.

– Скажите, вы когда-нибудь входили в контакт с представителем аутеров? – бесстрастно спросил гээсбэшник, переходя сразу к делу.

Опа! Большой брат смотрит на тебя? Все переговоры с Сегурой велись по защищенному каналу. Единственная встреча состоялась в безлюдном месте. Что там глобальное правительство вещает о неприкосновенности частной жизни? Или… или Сегура решил больше не иметь с ним дел и сдал властям? Может он и Рифа вот так сдал?

Тимур мысленно пнул себя, вспомнив, что Гердт может слышать все, что он думает.

– Можно узнать, с какой целью вас это интересует? – Тимур взял себя в руки и решил не сдаваться так просто. Журналист он или как? А пресса у нас как-никак четвертая власть. – Какое это имеет отношение к моей работе и пребыванию на станции "Эскудеро"?

– Вы хотите беседовать в менее непринужденной обстановке? – плотный прищурился и стал похож на кота, только что укравшего связку сосисок. – Ордер? Казенный транспорт до ближайшего представительства ГСБ? Официальное изъятие данных персонального коммуникатора?

– На каком основании, господин…? – Тимур вопросительно поднял брови, только сейчас сообразив, что коротышка не представился.

Даже имя не хочешь сказать, ну и ладно. Только не ждите, что я прямо сейчас подам вам голову Сегуры на блюде. Не на того напали. О золотом правиле хорошего журналиста никогда не слышали! Напомнить?

Нервный зуд в ладонях прошел, но теперь лицо и шея горели так, будто с них содрали кожу. Приступ? Ладно, если бы он вышел за пределы станции без надежного шерстяного "намордника", прямо в объятия вечной зимы. А в теплом-то помещении? Зуд довольно быстро переползал на грудь и спину. К тому же дышать было совершенно нечем – экзотический аромат "Мышьбелого" пропитал небольшой кабинет Штерна насквозь.

– На основании имеющейся у нас информации, что вы вступили в несанкционированный контакт. Думаю, вы понимаете, что это расценивается как противоправное действие.