Нетрацы. Тетралогия

Уже находясь в пятидесяти километрах от лагеря, он, как и рассчитывал, услышал сначала один, а через несколько секунд и второй взрыв. Закладывать мину во второй транспортник он не стал. Корабли стояли слишком близко друг от друга. Уничтожение одного из них неминуемо должно было коснуться другого. Смертельное касание, как говорили в древности.

Высокие языки пламени подсветили пустыню на десятки километров. Вездеход и фигура нетраца, стоявшего во весь рост на сиденье, подсвеченные огнем, переливались красноватыми всполохами. Диверсант без восторга и сожаления наблюдал за делом своих рук. Там, где прогремели взрывы, в огне погибли десятки тысяч врагов и сотни единиц техники.

«Кто же и когда будет нас ловить? – мелькнуло у него в голове. – Перестарался. Так здесь можно застрять надолго. Все это последствия общения с Колдуном», – был сделан следующий вывод.

Выбросив парализованные тела патрульных счастливчиков за борт и заводя машину, Самум дал себе обещание больше не устраивать никаких диверсий, а терпеливо дожидаться своего пленения.

Когда к утру над горбами барханов показались вершины трех пальцев, пустынник, облепленный мелкой песочной пылью с головы до ног, радостно улыбнулся, будто вернулся домой. Три каменных исполина, торчащие из песка, как ему показалось, охотно встретили своего старого знакомого.

Загнав машину под козырек, где несколько месяцев назад, во время первого рейда, стоял катер‑невидимка, Самум выбрался на песок и слегка размял затекшие от долгой езды члены.

Сегодня лохотников, как выражался Колдун, ожидать не стоило. Нетрац снял и вытряхнул от пыли комбинезон, умылся, а потом с большим удовольствием плотно позавтракал. Выкурив сигарету, он вынул из рюкзака и натянул на вездеход маскировочный полог, забрался под него и почти мгновенно уснул. Выработанная годами привычка не позволила забыть подключить свой браслет к охранной системе слежения, установленной еще Колдуном на одной из верхушек скалы.

Дни у трех пальцев тянулись медленно и однообразно. Если бы не копайзер и беседы с шип‑топом, то Самум давно бы взвыл самым настоящим призывом песчаного волка. Только на четвертые сутки браслет легким вибрированием подал сигнал, сообщая, что в пределах охранной системы появился воздушный наблюдатель. Это мог быть только самолет‑разведчик, так как птиц в здешних безводных местах диверсанту ни в первое посещение планеты, ни сейчас на глаза не попадалось.

«Наконец‑то можно заняться делом, – мелькнула радостная мысль. – Героические солнечники ударились в бега. Противник на орбите празднует победу. Брошенные ученые с „нетерпением ждут“, когда их захватят и начнут медленно и вдумчиво промывать мозги. Послушаем, что вы запоете, когда увидите, что осталось от вашего экспедиционного корпуса».

Настроение нетраца значительно улучшилось, будто его пригласили на званый прием, а не в разделочную к психотехникам.

Только через двенадцать часов следящая система сообщила, что к трем пальцам приближаются многочисленные цели.

Пора было начинать игру. Самум, не медля, включил двигатель вездехода, направив машину в сторону «сковородки», так группа Шамана называла между собой каменистое плато у старых разрушенных гор.

Проехав пару часов по пустыне, он понял, что не успеет скрыться. Цепь загонщиков уже катила ему навстречу.

Резко развернув машину, диверсант двинулся на восток, пытаясь проскочить между цепями, зажимающими его с севера и юга. Вскоре за его спиной в небе появились три точки, быстро увеличивающиеся в размерах. Без всякого сомнения, это были топтеры, наводимые на цель воздушным разведчиком. Выжав все, что мог дать двигатель вездехода, психолог смотрел только вперед, старательно входя в повороты между барханами и стараясь не перевернуть машину. Стрельбы он не боялся. Брать его будут только живым.

Неожиданно впереди слева по курсу он заметил еще тройку хищников.

– Что‑то они сильно перевозбудились, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Мне хватит здесь и того, что я имею.

Продолжая гонку, нетрац вскоре заметил, что воздушные охотники, висящие впереди, ведут редкий огонь по наземной цели. Такой целью здесь могли быть только члены его группы.

– Зыкыр тебя забери, Босу, – сквозь зубы выругался он. – Обещал ведь сохранить парней.

Близкая очередь, прошедшая впритирку по левому борту, заставила руки автоматически рвануть руль вправо. Машина чуть не перевернулась, въехав боком на бархан. Водителю пришлось взять еще круче и добавить скорости, чтобы не перевернуться и выскочить на гребень песочной горы. Небольшой прыжок. Мягкое приземление. Пробуксовка колес. Вездеход вновь катил по ложбине, несколько изменив курс. Еще очередь, но теперь Самум ее просто проигнорировал.

«Пугнуть их, что ли, для достоверности», – мелькнула мысль.

Два тяжелых футока лежали на заднем сиденье, но, вспомнив об их отдаче, диверсант решил не калечить себе руки сумасшедшей отдачей оружия.

Летящие впереди машины вскоре значительно приблизились. Загонщики больше не стреляли. Похоже, дичь шла в нужном для них направлении.

В очередной раз свернув, вездеход выскочил на огромную пустынную площадку, которая была мгновенно узнана нетрацем. Здесь, под сорокаметровым слоем песка, покоился, заполненный до отказа тиналом, гигантский транспортер, утопленный в ходе проведения первой операции на Сохара.

Психолог остановил машину, доехав до середины площадки. Навстречу ему из‑за гряды барханов вылетела знакомая песчанка, за фонарем которой виднелись двое людей.

Самум встал на сиденье и поднял руку. Горячие головы партнеров по «неудачной» экспедиции могли спокойно пойти на таран или, не задумываясь, выстрелить противотанковой ракетой.

Водитель песчанки узнал его в последний момент. Машина вильнула в каких‑то нескольких метрах от вездехода, проскочила мимо и, развернувшись почти на месте, вернулась, став бортом к его вездеходу. Фонарь кабины отъехал назад, и на нетраца уставились два диверсанта из управления Лузгина, приданных экспедиции.

– Какого Зыкыра вы тут делаете? – зло спросил Самум.

– Играем в прятки, – ответил водитель.

Несмотря на смертельно опасную обстановку, его лицо светилось улыбкой.

– Я же отдал приказ спрятаться.

– Нашли и выгнали из логова подлюки, – ответил напарник. – А тут еще пушку, как назло, заклинило.

– Глушите шарманку, – приказал Самум и, сделав круговой жест выставленным пальцем над головой, сел на сиденье, прихватывая из пачки губами сигарету.

Водитель и пассажир песчанки завертели головами. Вокруг действительно было на что посмотреть.

Над барханами, обрамляющими площадку, на высоте не более пяти метров, зависло шесть топтеров. Десантные люки машин были распахнуты и вниз один за другим сыпались солдаты группы захвата, одетые в песчаный камуфляж.

– Каждый хочет получить свою долю славы, – прокомментировал высадку Самум, выдохнув струю дыма.

Водитель песчанки и его напарник покинули свои места и, прикрываясь бортами обеих машин, поводили стволами автоматов.

– Стрельба отменяется, – проговорил психолог, по‑прежнему неподвижно сидя в вездеходе и продолжая курить.

Оба ствола мгновенно повернулись в его сторону.

Сотрудники управления спецопераций не любили предателей и не имели такого понятия, как сдача в плен. Пока в их руках оружие и они были живы, схватка продолжалась.

Нетрац предвидел такое развитие событий. Держа сигарету в правой руке, левой, пряча ее за бортом вездехода, сжимал рукоятку парализатора. Он мысленно ругался последними словами, но изменить ничего не мог.