Пепел в песочнице (СИ)

— Молодец. — Арчер удовлетворенно махнул рукой сверху вниз, как-будто рубанул кусок колбасы — Не разочаровал. Завтра идем еще день и все.

— И всё? — Максим неожиданно понял, что он даже немного разочарован тем, что соревнование с Арчером так и не состоялось.

— Всё. Мы уже прочесали до самого побережья. Завтра мы или улетим или уплывем. Зависит от того кто согласится нас везти. Лучше бы, конечно, плыть. Но как сложится пока не понятно.

— Почему — плыть?

— Не думаю, что русские системы ПВО будут рады самолету с Аляски. Я слышал и читал многое о русском гостеприимстве, но не думаю, что оно настолько беспредельно в нынешней ситуации. Могут взорвать — он подумал и добавил — К чертовой матери. Мы сейчас в паре часов от города Скам Бич — Берег Мошенников. Там есть небольшой аэропорт и есть рыбаки. Нужно договориться с рыбаками, чтобы нас доставили в Россию. Это будет дорого.

В город вошли на следующий день к полудню. Побережье Мошенников — когда-то сильный портовый город, а ныне маленький тщедушный рыбачий городишко, до сих пор еще не отошедший от последствий Великой Депрессии 20-х, поражал сочетанием свидетельств былой роскоши и современного пыльного упадка. Когда-то белоснежные виллы богатых горожан были облезлы и как будто обгрызены, выставляя на показ темно-красный кирпич из под облупившейся штукатурки. Дыр в стенах лодочных сараев и складов было так много, что портовая часть города напоминала деревянный забор. Корабли и лодки, стоявшие у причалов, были невероятно ржавы. Покачиваясь на волне, они издавали загробный скрежет, от которого возникало желание, отвернуться и отойти подальше. Но если присмотреться, то можно было увидеть, что когда-то эти полупокойники представляли из себя часть одного из мощнейших рыболовецких флотов мира, а некоторые и вовсе родились модными и дорогими яхтами, созданными для того, чтобы катать на них стройных девушек и заливать палубу шампанским. В этой новой жизни им пришлось стать такими же рыболовецкими судами как и прочим, украсится сетями, лебедками и пропахнуть рыбой.

Жизнь в порту не кипела. У мостиков слонялись всего пара человек, и старикашка-нищий бренчал на расстроенной гитаре какой-то блюзок, бубня что-то себе под нос. Подойдя ближе, Максим с удивлением понял, что нищий исполняет «Дом восходящего солнца».

Они с Арчером постояли какое-то время, слушая странное исполнение. Нищий, обладавший хриплым пропитым басом и шепелявым ртом, в котором оставалось, дай Бог, половина зубов, творил с песней страшное. В его исполнении песня походила на нечто среднее между хрипом умирающего животного и ноктюрном. Его восходящее солнце было черной дырой, которая вместо того, чтобы освещать жизнь, грозила полностью пожрать ее, не оставив никакой надежды, никакого будущего, никакой радости.

Арчер скривившись залез в карман и достав оттуда зеленую десятку, бросил нищему в стоящую перед ним шляпу.

— Где я могу найти хозяев судов, мистер?

Нищий ударил ладонью по струнам и махнул рукой вдоль причалов:

— Там!

Голос его карканьем отразился от воды и бортов кораблей, и эхом пробежал вперед в ту сторону, куда указывала рука.

— Спасибо, мистер.

Шагая рядом с Максимом в указанном стариком направлении, Арчер потер лицо, как будто умываясь или стирая что-то с лица.

— Черт. Такие песни, наверное, поют в аду.

В указанном стариком направлении метров через триста находился корабельный сарай, переделанный под бар с милым названием «Конец Пути». Очевидно, когда-то это казалось забавной шуткой, двусмысленным юмором, но теперь, после страшного певца и ржавых кораблей чувство юмора тихонько ушло, освободив место для самого мрачного настроения.

Бармен, молодой, с кошачьими усами на пухлой роже, одетый в кожаную куртку на голое тело, предложил выпить. На вопрос «какие он принимает деньги» ответил — любые. Даже йены и юани.

Арчер и Максим сели за столик, свалив на пол свои рюкзаки и заказали себе по виски (единственное, что было из спиртного) и по рыбному стейку (единственное, что было из съестного).

Пока ждали стейки, как-то незаметно сами для себя уговорили по стакану виски. Потом девушка-официантка подала горячее, и обоих слегка разморило. Когда официантка подошла спросить, не надо ли чего-то еще, они попросили повторить все то же самое и позвать бармена для разговора. Благо посетителей кроме них было мало, и к стойке никто не подходил.

Бармен подошел мелкой подпрыгивающей походкой, от которой его щеки и торчащий между пуговиц куртки живот тряслись в такт шагам. Рожа его была настолько скверная и настолько не внушала никакого доверия, что Максим инстинктивно наступил ногой на лямку лежащего на полу рюкзака. От греха.

— Что изволят джентльмены?

— Джентльмены изволят хотеть найти какого-нибудь хозяина корабля. Корабля хорошего, прочного, готового к путешествию.

— Интересное желание в наши времена. Куда собираетесь путешествовать, если не секрет?

— Секрет. Коммерческая тайна.

Бармен все время пытался обращаться к Арчеру, чувствуя, что в этой команде он ведущий, но Арчер молчал, а говорил Максим. Это немного раздражало, когда задаешь вопрос одному, тому, который сидит справа, а получаешь ответ от другого и в левое ухо.

— В любом случае хорошо, что у вас такие масштабные цели: масштабные цели — масштабные деньги. А мне как бизнесмену приятно знать, что у меня клиенты с деньгами. — Он повел плечами и, не без удовольствия глядя Максиму в глаза заявил: — Очевидно, вас не расстроит известие, что ваш счет за сегодняшний ужин составил четыре тысячи долларов?

Арчер поперхнулся и начал приподниматься со стула, комкая в своем огромном, костлявом кулаке салфетку. Максим отреагировал быстро: Он под столом сильно стукнул ногой Арчеру по голени, от чего тот мгновенно сел обратно на стул и зашипел, и, наклеив на рот улыбку, поднял с пола рюкзак, в котором лежали деньги.

— Неужели такая инфляция?

— Инфляция ужасная, мистер — усатый бармен явно получал удовольствие от растерянности клиентов — Но не настолько. Просто цены здесь устанавливаю я.

Максим протянул бармену деньги.

— Вот Вам еще пятьсот долларов на чай.

Бармен довольно выдал одну из самых омерзительных улыбок и, взяв деньги, спросил:

— Чего-нибудь еще?

Максим выложил из рюкзака на стол КАМ «Сюрприз», такой же каким Арчер заминировал брошенную винтовку, и сам уже с легкой усмешкой глядя бармену в глаза, произнес:

— Бутылку виски, содовую. И пригласите капитанов, пожалуйста — он сделал небольшую выверенную паузу и добавил — Я надеюсь, Вы понимаете, что с этого момента цены здесь устанавливаю я?

Бармен кивнул и ретировался.

Вернулся он через полчаса в компании мужчины примерно приходившимся Максиму ровесником и женщины примерно лет под тридцать. Женщина — эффектная белокожая брюнетка с короткими волосами, зелеными, как и у Максима, глазами, отличной фигурой, волевым подбородком и мощной сексуальной энергетикой, решительно подошла к столику, взяла стоящий рядом стул, развернула его спинкой вперед и села напротив Максима, боком к Арчеру. Арчер покосился на нее, украдкой мазнул глазами по груди, но ничего не сказал. Мужчина подошел следом и тихо встал у женщины за спиной.

— Это что? — женщина показала на стоящий на столе цилиндр «сюрприза».

Максим посмотрел на Арчера, но тот даже и рта не раскрыл. Надо было вести беседу самому.

— Это русская мина. Если ее привести в действие, то она заминирует все это заведение. Очень быстро — никто выбежать не успеет.

— А потом? — женщина говорила с нажимом, но без страха или агрессии.

— А потом, если кто шелохнулся, — бух!

Женщина посмотрела на мину.

— Видно, что русская. Какая-то она такая… — она подыскала слово — грубая.

— Зато надежная. С гарантией.

Женщина внимательно осмотрела Максима снизу доверху, что-то прикидывая в уме.