На задворках галактики. Трилогия (СИ)

Хоть им и предстояло поселиться в одном номере, благодаря любезному Парвану, принявшему их за семейную пару, но комнат в их апартаментах оказалось аж три — гостиная и две спальные. Почему их поселили именно здесь, гадать не хотелось. Может другого номера не нашлось, а может тут все номера такие. Интересно, сколько тогда комнат в номере "люкс"? А на счёт заблуждения господина Парвана — то так даже удобней, семейная пара не привлечёт лишнего внимания.

Войдя в номер, они первым делом обследовали его на наличие "сюрпризов". Сделали это скорее по привычке — так, на всякий случай. Ни визуальное обследование, ни зондаж "нюхачами" ничего не дали.

Засиживаться в номере желания не возникало, хоть он им и понравился. Хотелось побродить по здешним улицам, поглазеть вокруг, набраться свежих впечатлений. Поэтому, дождавшись прибытия багажа и потратив полчаса на разбор упаковок и на обустройство гардероба, покинули "Адлон".

Как и положено, по сравнению с окраинами центр Фалонта выглядел гораздо обустроенней. Улицы — чистенькие, фасады домов — подновлённые, аккуратненькие ухоженные деревья (земные, кстати, среди которых чаще всего попадались каштаны и пихты), да и публика здесь в большинстве была солидная. Даже полицейские здесь расхаживали в начищенных сапогах и опрятных мундирах с надраенными латунными пуговицами. Благопристойные магазинчики и салоны, многочисленные преуспевающие конторки, рестораны и кафешки, которые почему–то сплошь и рядом назывались семейными. На вывеске любого кафе обязательно присутствовало слово "семейное". То ли в них принято было ходить семьями, то ли персонал в них состоял из членов одной семьи. А вот жилых домов было маловато — хорошо если половина. Состоятельные фалонтцы в большинстве предпочитали селиться в западном районе, где и покупали себе особняки, обнесённые высокими заборами.

Насытившись впечатлениями, а точнее обоим наскучило бесцельно бродить, Краснов начал склоняться к мысли о посещении какого–нибудь ресторанчика. Но тут, пройдя под аркой, они вышли прямо к приземистому одноэтажному зданию, без единого окна. Входная дверь из толстого стального листа была закрыта, хотя рядом с ней на новенькой табличке висело расписание. "Без выходных. Открыто с 9:00 до 19:00". Слева от двери торчал нажимной электрозвонок. А над самой дверью, сразу над козырьком, вывеска: "ОРУЖЕЙНЫЙ МАГАЗИН ЙОЛОПА", пониже мелкими буквами приписка: "с разрешения департамента полиции Фалонта".

— Что–то я недопоняла, — произнесла Комета. — А разве для подобных магазинов разрешение полиции не само собой разумеется? Или тут без всяких лицензий оружием приторговывать можно?

— Сомневаюсь. Скорее всего — эта дописка имеет какой–то архаичный, утративший значение смысл. Ты заметила, как здесь цепляются за традиции? Я думаю, всё дело в этом. Тебе слово "йолоп" ничего не говорит?

— Нет, вроде, — пожала плечами Хельга.

— С некоторых славянских языков йолоп переводится как болван, олух, а может — бездарь, точно не помню.

— А что, интересная фамилия. Если это фамилия.

— Зайдём?

— Зайдём.

После пятого звонка в двери открылось смотровое окошко, сильно смахивающее на триплекс. Их внимательно осмотрели, а потом раздался глухой металлический лязг и дверь плавно отворилась. На пороге стоял плотно сбитый скуластый торговец, обладатель короткой ухоженной бородки и цепкого немигающего взгляда.

— Господин Йолоп? — спросил Краснов.

— Нет. Но магазин принадлежит мне, — голос торговца был тихим и хриплым. — Если интересуетесь оружием, то прошу!

Внутри было много металла — и длинный прилавок, и стеллажи с образцами оружия, и пирамиды, даже на скрипящем паркетном полу — и то попадались заплаты из тонких стальных пластин. Кстати, душно тут не было, несмотря на отсутствие окон как источников естественной вентиляции. В противоположных концах потолочной плиты располагались вентиляционные отверстия, в центре потолка лениво гонял воздух широколопастной вентилятор.

— А отчего у вас на вывеске "магазин Йолопа" написано? — с обезоруживающей улыбкой поинтересовалась Комета, когда хозяин закрыл за ними дверь. — Я подумала, это фамилия владельца.

— Вы правильно подумали. Господин Йолоп открыл этот магазин лет двести назад. Потом продал его и уехал из Фалонта. Новый владелец не стал переименовывать магазин. А зачем? Все и так его называли "магазином Йолопа". С тех пор все новые владельцы не покушаются на название.

— Приятно услышать, что есть в этом мире постоянные вещи, — высказался Краснов и переглянулся с Кометой, от которой не укрылась двусмысленность фразы.

— Я тоже ценю постоянство, — заметил торговец. — И стабильность.

— А вы давно здесь хозяин? — спросила Хельга, всё так же улыбаясь.

— Да не так чтобы очень. Года полтора.

— Вы были военным моряком, ведь правда? — в её вопросе прозвучало столько неподдельного интереса, что лёд в глазах торговца растаял.

— Неужто так заметно?

— Заметно. Во–первых, ваша выправка, во–вторых, когда вы идёте, то ноги расставляете так, словно вы на раскачивающейся палубе.

— А вы очень наблюдательны, госпожа…

— Хельга.

— …Госпожа Хельга. Да, в прошлом я военный моряк. Но это было очень давно. Шестнадцать лет минуло.

— Расскажите, прошу вас! — Хельга наивно заморгала, успев перехватить одобряющий взгляд Краснова.

— Мне, безусловно, льстит ваше внимание, — он украдкой бросил на неё оценивающий взгляд, окончательно уверившись, что оба вероятных клиента — люди состоятельные, далёкие от будничных обывательских проблем (вон какие у неё ручки холённые), к тому же в Фалонте они новички, судя по незначительным мелочам в ношении одежды, — но, простите, я вас не понимаю. Что такая барышня, как вы, находит интересного во мне?

— Что ж вы так себя не цените? Почему–то мне кажется, что ваша жизнь овеяна романтическим ореолом.

— Ну что с вами делать? — подобрел торговец, доставая из помятой пачки сигарету и щёлкая зажигалкой. — Жаль вас разочаровывать, только никакой романтики в моей жизни не было. Родом я из Хаконы. Окончил геронское военно–морское училище, дослужиться успел до оберлейтенанта. Потом началась гражданская война. Новую власть я не принял, перевёлся со своего минного заградителя в отряд мониторов речной флотилии. Воевал. За три года ни разу не зацепило. Потом разгром. Чудом вырвался в Новороссию. Русские пограничники к таким как я настроены были благожелательно, а хаконская погранстража тогда уже перестала существовать. Осел я в небольшом портовом городке под Памфилионом — это в норвейской губернии Новороссии. Сначала перебивался чем придётся, потом двенадцать лет в торговом флоте. Получилось скопить денег. И вот, наконец, судьба занесла меня сюда.

— То–то я и смотрю, хоть произношение у вас, как у природного сокарца, — поделился своим наблюдением Краснов на чистом русском, — а некоторые ваши обороты свойственны новоросу.

— С языками у меня никогда проблем не было. Русский и испанский знаю, как родной. Не плохо говорю по–португальски. И эту языковую помесь, на которой говорят в Сокаре, я освоил без труда. А вот вы, хоть и прекрасно говорите по–русски, но сразу видно, что вы не родом из Новороссии. Ни один русак никогда не назовёт себя новоросом. Так русских могут назвать только иностранцы.

— Спасибо, я это учту. А теперь, собственно, хотелось бы взглянуть на ваш арсенал.

— Да, конечно, — торговец обошёл прилавок и, оказавшись по ту сторону, спросил: — Вас интересует что–то определённое?

— Не сказал бы, — ответил Краснов. — У нас нет строгих предпочтений.

— Хм, тогда, может быть, пистолеты? Осмелюсь предположить, карабин или, скажем, гладкостволка вам ни к чему. К тому же для них необходимо специальное разрешение. Или вас интересует охотничье оружие?

— Нет, охотиться мы не собираемся. Давайте остановимся на пистолетах.

— А на автоматическое оружие тоже разрешение надо? — спросила Комета.