Цена риска

Паррима, Остров Скаи. Федеративное Содружество 24 декабря 3055 г.

Герцог Риан Штайнер никогда не связывал гнев с горячностью. Для него он всегда ассоциировался с чем-то холодным, даже ледяным, например со спокойствием или с ясностью. «Месть,– часто повторял он,– это то самое блюдо, которое подают холодным».

Он знал, что и жена, и многие из приближенных не переваривали его хладнокровия и трезвой расчетливости в политических и личных делах. Для самого же герцога горячность была синонимом катастрофы, это он хорошо запомнил еще с тех времен, когда был пилотом в составе ВВС Содружества Лиры. Любой, даже начинающий летчик знает, к чему ведет перегрев самолета. Это либо смерть в машине, либо крушение. Горячность, страстность приводила многих его товарищей к увечьям и смерти.

Эмоции порождают ошибки. Эта мысль запечатлелась в его сознании с четкостью библейской заповеди, и Риан нещадно давил в себе раздражительность, не позволял проявления никаких ощущений, хотя бы отдаленно напоминавших эмоции. Сейчас он сидел, крепко сжав губы, и внимательно всматривался в ряд зеленых неоновых цифр, плывущих в воздухе над его столом. Иногда он отрывал пристальный взгляд от цифр и строго всматривался в лица своих ближайших помощников.

– Поздравляю вас, господа. Очевидно, что средствами массовой информации Острова Скаи охватывается все большее число людей. Отрадно, что нас смотрят и слушают даже те, кто, мягко говоря, не слишком симпатизирует нам.– Риан ткнул тонким изящным пальцем в несколько цифр. Они показывали рост материалов о Питере Дэвионе.– По-моему, он слишком быстро идет в гору. Меня интересует почему. Прошу вас высказать свои соображения.

Дэвид Ханау, невысокий крепыш, заговорил с явной неохотой:

– Ему ставится в заслугу примирение между обществом охотников и обществом сохранения живой природы. Он активный сторонник сохранения и воспроизведения диких животных, а также передачи их в миры, где число представителей животного мира существенно уменьшилось.

Риан, недовольный ростом популярности своего врага, нетерпеливо махнул рукой, прерывая Дэвида:

– Ближе к делу, что из этого следует, как мы должны отреагировать?

– Честно говоря,– запинаясь, начал оправдываться помощник,– народу нравятся пушные звери – их считают милыми и привлекательными. Большим успехом пользовались фотографии Питера со щенками пантеры. Питер знает, что такого рода материал трогает, и старается не упустить возможности покрасоваться перед публикой в качестве защитника живой природы. Он отдает столько энергии этому делу, что, не знаю, хватает ли у него сил и времени на женщин.

Второй помощник, Свен Ньюмарк, блондин с густыми бровями, нахмурился:

– Он случайно не гомосексуалист? Ханау вспыхнул.

– Ответьте же,– поторопил Дэвида Риан. Ханау открыл рот, закрыл и снова открыл:

– Информации на этот счет я не имею. Я проверял, нет ли у него внебрачных детей, и нашел нескольких женщин, с которыми он имел связи в свою бытность курсантом военной академии Нового Авалона. Ни у кого из женщин нет от него детей, и все отрицают наличие у Питера гомосексуальных наклонностей.

Риан пригладил рукой волосы. На макушке у него уже образовывалась лысина, и это тревожило герцога.

– Да, внебрачный ребенок стоит больше, чем слушок о гомосексуализме. Дети никогда не бывают безразличны, не то что любовники. Вне всякого сомнения, здесь заложен некий генетический императив.– Риан сложил ладони вместе, палец к пальцу.– Какие у нас шансы на Лионе? Должно быть, неплохие?

– Да,– ответил Ньюмарк,– в общем ничего, единственно, где у нас слабые позиции,– это в милиции Лиона. Когда Питер возглавил это подразделение, секретариат Дома Дэвиона по разведке вывел из ее состава всех сомнительных людей. Их оказалось так много, что их места пришлось занимать даже еще зеленым солдатам. Поэтому боеспособность милиции Лиона сейчас так низка, что даже сопляки из вооруженных сил Федеративного Содружества рядом с ними могут показаться великолепно обученным грозным легионом. Воевать эта милиция будет только в случае внезапного нападения кланов, в основном они проводят время в постоянных тренировках.

– Это мне известно.– Риан ответил на сообщение помощника довольной улыбкой.

Ньюмарк был одним из беженцев с Расалхага, получившим убежище на Острове Скаи. В поле зрения Риана он попал после того, как опубликовал в эмигрантской прессе серию статей, в которых критиковал принца Виктора за неспособность решить вопрос с Расалхагом.

Риан снова поднял глаза на вереницу цифр:

– Кажется, количество передач о Галене Коксе растет более умеренно. Ньюмарк кивнул:

– Он привлек внимание прессы совершенно случайно, сыграли свою роль некоторые совпадения. Прежде всего ему помогло то, что он путешествует с Катрин Штайнер.

– А она умеет манипулировать прессой, не правда ли?

– Да, мой господин. Она умеет привлекать к себе много внимания, и часть его перепадает и на тех, кто находится рядом с ней. Кстати, Кокс до сих пор не распространялся относительно своего знакомства с Катрин. Газетчики пытаются раскопать о нем что-нибудь интересненькое и, кажется, что-то уже нашли. Родился он на Острове Скаи и во время войны три тысячи тридцать девятого года потерял родителей. Позже учился в военном колледже на Тамаре. Кстати, ваше превосходительство, награду за храбрость он получил из ваших рук на выпускной церемонии.

Риан хорошо помнил саму церемонию, но детали стерлись из его памяти, что и неудивительно, ведь все происходило так давно. Он появился на выпуске офицеров исключительно с целью лишний раз блеснуть перед публикой, показать, что он не сошел с политической арены. На церемонии он присутствовал вместе с женой, Мораша Келвой, наследницей трона Тамарского Пакта, и одной из его тогдашних задач было убедить Мелиссу Штайнер и Хэнса Дэвиона в необходимости отвоевать эти миры у Свободной Республики Расалхаг. Выступление перед выпускниками военного училища давало ему возможность вербовать себе сторонников среди офицеров.