Призрак войны

***

Дельта шумно приземлилась почти на дно ущелья. Усилием воли она оставила поверхность без сопротивления, сознавая опасность дальнейшего падения, но больше думая о том риске, которому она подвергает себя, если она не предпримет этой меры предосторожности. Она соскользнула еще немного, но вскоре остановилась на скале. Восстановив трение, она попыталась встать. Ее поврежденная лодыжка отказалась принять на себя вес тела.

Она потрогала лодыжку руками. Сустав был поврежден еще больше. Ступня торчала в сторону под странным углом.

Расстроенная, она села. В ущелье было темно, но она еще различала зубцы гор на фоне неба.

“Я охочусь за другим”. Она собралась с мыслями и уселась прямее. Она перекрестила правую ногу с левой голенью и схватила лодыжку обеими руками.

Сила ее хватки не подвергалась испытаниям никогда. Она вцепилась в свою лодыжку изо всей силы, пытаясь выпрямить ее.

“Я – не то же самое, что мое тело. Оно – лишь моя оболочка”. Боль была стихией, силой, которую она не могла проигнорировать. Это было как свет и тяготение, как скалы и человечество. Она не сдавалась, применяя всю свою силу.

“Я не хочу зависеть от оболочки. Моя воля свободна и безгранична, подчинена моему выбору”.

Металл лодыжки издавал непослушные звуки. Но она знала, что, если необходимо, у нее хватит силы оторвать ступню полностью и ходить с обрубком ноги. Она прибудет на место назначения хоть на чет shy;вереньках.

“Я охочусь за другим”. Мысль была определяющей и заключающей.

Ее сустав щелкнул и стал почти нор shy;мальным. Она выждала, затем попыталась встать. Ее лодыжка держала ее, хотя боль была сильнее. Она сделала несколько шагов, припадая на одну ногу.

“Таков мой выбор”.

Ее выбор был – идти ночью, соблюдая осторожность в выборе пути.

ГЛАВА 8

Поскольку Дельта продвигалась на юг, становилось теплее. Разные растения росли из холодной, сырой земли, разные животные находили них укрытие.

Передвижение, однако, становилось труднее. Эрозия придавала горам необычно острые контуры. Перспективы сменялись, одна величественнее другой. Дельта хромала медленно с высоко поднятой головой, с почтением воспринимая разворачивающийся ландшафт безглазым лицом. У нее появилась новая концепция: концентричность. Некоторое время она занималась ею, как занималась сосновой шишкой, подобранной на дороге.

Звездный свод раскинулся над ней. Звезды севера постепенно пропадали, появлялись южные созвездия. Естественным было предположить, что мир шарообра shy;зен. Горизонт закруглялся, это было видно, когда она стояла на вершине горы, обозревая окрестности и дивясь красоте мира. Деревья были круглы, люди круглы, сосновые шишки круглы.

Она брела, глядя преимущественно впе shy;ред. Сосны закруглялись в одну сторону, связанные корнями на склонах гор. Мягкое одеяло коричневой хвои облегчало ходьбу.

Далеко впереди слышался рев воды. Этот звук был хорошо знаком Дельте. Она держала в руке черную колючую сосновую шишку, наслаждаясь контрастом первозданности и отполированности, черноты против ее серебристой руки. Налево гора круто опускалась вниз. Она стала осторожно опускаться.

Чем ниже она спускалась, тем меньше становились деревья. Вскоре они совсем исчезли. Казалось, они погрузились в почву по мере ее продвижения. Земля становилась более скалистой. Наконец она увидела реку. Она отблескивала серебром, играя своей силой. Дельта задумалась. Много воды, большая мощь. Небольшой поток изогнул ее лодыжку, и она до сих пор чувствует боль. Сколько же вреда ей может нанести большая река? Но она теперь знала то, что было неизвестно ей тогда: изменив качество металла своего тела, она получает защиту. Ужесточение металла спасает ее от большого ущерба. Если бы она знала это, когда она повредила лодыжку…

Потоки и реки очаровательны, но она научилась опасаться их мощи. Она прошла вдоль реки, не приближаясь к ней и не отдаляясь от нее.

Земля менялась, метаморфоза была деликатной и чарующей и безмерно удивляла Дельту.

Перед ней расстилалось холодное пустынное плато. Она пошла вперед, хромая в меньшей степени.

***

Новость о разрушении Рамсхорна привлекла умеренное внимание населения: нация ежедневно питалась новостями о малых катастрофах. Ураган бушевал в поселке автотрейлеров близ Скрантона. На стадионе Батон Руж рухнула секция дешевых мест для зрителей… Рамсхорн получил свою долю внимания и был забыт. Последовали другие новости. Трое солдат умерло после подземного испытания ядерного оружия в Неваде. Это также вызвало определенное беспокойство, на смену ему пришли новые события.

Это были только новости электронного вещания. Существовала также система коммуникаций при помощи негласно передаваемых слухов помельче оглушительных фанфар национальных средств информации. Мужчины и женщины, погибшие в Рамсхорне, имели переживших их родст shy;венников. Шериф, когда-то зацепивший Дельту, знал людей на юге. Двое охотников стреляли в нее, у одного из них был брат, водивший грузовик. Историю передали полиции, пожарной команде, войскам штата, даже ФБР. Люди, распространявшие слухи, знали, что слушать и для чего.

Шериф де Сото, приподняв ноги к пылающему семейному камину, рассказал историю своим близким. В школе его сын нарисовал робота, но совершенно невразумительно, так как пытался израсходовать весь свой серебряный карандаш на одну картинку. У его одноклассника в Рамсхорне погибла тетка. Ее мать навестила шерифа де Сото. Слухи поползли в другом направлении. Армия, встревоженная вмешательством Омикрона в Неваде, внесла свой вклад в распространение слу shy;хов. Расследователи на месте замерили утечку радиации через туннель. Сержанта охраны подвергли интервью. Из архивов были подняты все бумаги, в которых упоминался Эдуард Баск. Такому же обращению подверглись данные в отношении Эндрю Уилкокса. Телексные сообщения сновали в разных направлениях, добавляясь к неразберихе, производимой армией.

Генералов не информировали. Подразделения не мобилизовывались. Отменили несколько отпусков, было организовано несколько командировок. Очень мало было объявлено тревог. Все катилось по заведенным рельсам.

***

– Ну хорошо, почему ты убил Уилкокса, а не меня?

Омикрон посмотрел на Забулдыгу Баска в темноте пещеры.

Прошло несколько дней. Баск устал, он находился в лихорадочном состоянии и постоянно испытывал жажду. Он отдал бы все, чем владеет, чтобы взглянуть на небо, почувствовать на лице солнце. Пещера была холодной и стесняла его, он не видел выхода. Быть заживо похороненным достаточно плохо, но с этим человекообразным чудовищем…

– Уилкокс растрачивает энергию, а ты обращался с ней как надо.

Баску надоел невыразительный безразличный тон, которым говорил его похититель. Ему надоело дублирование голоса по радио. Ему надоело давать уроки языка существу с машинным голосом. Как ученик Омикрон не знал усталости, но собственно информации он практически не да shy;вал.

– Что ты имеешь в виду? Он сделал предупредительный выстрел.

– Он не стрелял на поражение.

– Это точно. А что бы сделал ты? Ты отразил бы пули. Я мог бы поразить тебя девятью попаданиями.

– Ты эффективно обращался с энергией.

“Пагубное влияние! Он научился так говорить, наверное, от меня? Я мог бы поступить как Уилкокс, и он сделал бы то же самое со мной”.

– Ты… – Баск перевел дух, – ты растопил его. Почему не меня?

– Мне нужно было учиться. Ваши ружья не могут нанести ущерба мне. Я могу ужесточить мою кожу. Расскажи, какое еще оружие есть у вас?

– Ты, мистер, вплотную приблизился к ядерному оружию. Лучшего оружия у нас нет. Кстати, насколько близко ты приблизился? Как ты добрался до него? Его ведь зарывают глубоко.