Оккупация

— Однако в последние пару лет посольства вновь стали закрываться. — Заметил Майер.

— Естественно! Все хорошо в меру — в том числе и дружба. Возможно, Эленох Первый встревожился, что откроется главный его секрет. Одно дело — дурить головы полуграмотным дикарям, и совсем другое — общаться с настоящими дипломатами. Уж те бы его точно раскусили. Вот и пошел на попятный, решил свести общение к приемлемому минимуму. Тогда и начали секретить все подряд, обманывать спутники с разведзондами, выдворять особо прытких шпионов. Определенное напряжение это, конечно, создало, но согласитесь, отношений с прилегающими соседями томусидиане не испортили. Напротив, торговый оборот даже возрос. Опять же и технологии стали уплывать одна за другой. Уверен — с молчаливого попустительства все того же Эленоха Первого! Собственно, он ведь не свое распродавал, — чужое. Потому что значительно более важным для него было заручиться поддержкой соседей.

— А что вы скажете насчет отпора американскому десанту?

— Вы говорите об Андаманском кризисе? Но там, по-моему, все предельно ясно! Нельзя же позволять садиться себе на шею! Вот томусидиане и показали, на что способны. Ударили и тут же извинились. Пленных вежливо вернули, а, спустя месяцок, еще и технологию цифровых мониторов подарили американцам.

— Ну, во-первых, не американцам, а японцам, а во-вторых, продали, а не подарили. — Пробрюзжал Карл Майер.

— Верно, — кивнул Миронов, — продали, действительно, японцам. Да только вот всплыла означенная технология отчего-то именно в Америке. Опять же, обратите внимание на цену контракта, — она не просто условна, она — смехотворна! Ясно, что Эленох Первый пытался таким образом загладить свою вину за сбитые самолеты.

— Интересная точка зрения! — Лоуренс покачал головой. — Вот уж не ожидал, что среди наших рядовых агентов окажутся столь крупные специалисты в области экономики.

— Мы не специалисты, мы — менты. — Хмыкнул Миронов. — Сказать по правде, в нашей работе подобные трюки с кнутом и пряником можно наблюдать сплошь и рядом. Даже слово такое в русском языке появилось «кидок». То есть, значит, когда сначала тебя по головушке гладят, подарками обласкивают, а потом кидают. Или наоборот — в зависимости от ситуации. В данном же случае Эленох Первый просто пытается держать дистанцию: бьет, если прижимают, и задаривает, если обижаются.

— А Лакуна? — нахмурился Коллинс. — Откуда тогда возникла Лакуна?

Миронов переглянулся со Шматовым, смущенно пожал широченными плечами.

— Вот про это ничего не могу сказать, — тема не по моей части. Может, это уже пришельцы — те, значит, что отправились в погоню, — сдвинули пространство, чтобы использовать Дайкирию в качестве проходной пешки? А что! — Воодушевленный свежей идеей, Миронов возбужденно взлохматил вихры на голове. — Очень даже запросто! Они, стало быть, сунулись на территорию Томусидо, получили от охраны Эленоха раз-другой — и задумались. Может, даже попытались использовать ту же Мьянму или Таиланд, но ничего не добились. Вот и сдвинули пространство, чтобы сформировать из диковатых дайков оккупационные войска. Опять же на руку им сыграла сдвижка пространства, сводящая на нет все преимущества современной техники. Дайки вторгались на территорию Томусидо и безнаказанно занимались розысками Эленоха. При этом пулеметы в них не стреляли, истребители над головами не летали и так далее.

— Не знаю… — покачал головой Стив Бартон. — Над нашими головами они летали — да еще как!

— Ясно! — Коллинс негромко пристукнул ладонью по столу. — Значит, уже имеем две равноправных версии. Что ж, и это неплохо. Куда хуже, если бы никаких версий мы не имели вовсе.

Глаза его скользнули по лицам присутствующих, столкнулись с немигающим взором Мадонны-Миранды, паничскми перепрыгнули на Вадима. Лоб Джона Коллинса на секунду собрался в страдальческую гармошку, брови сошлись на переносице вопрошающей волной. Кажется, прозорливый секретарь уже понял, что двумя версиями сегодня ограничиться не удастся.

— Я так понимаю, есть еще и третий вариант? — тихо поинтересовался он.

— Есть, — отчетливо проговорила Миранда. — И боюсь, он устроит вас еще меньше, нежели те, что сейчас были озвучены…

— Если вы рассчитываете нас запугать, это напрасный труд… — Коллинс бледно улыбнулся. — Здесь сидят люди опытные, и все мы прекрасно сознаем, что ситуация на сегодняшний день такова, что СИСТЕМА готова принять к рассмотрению любую точку зрения.

— Любую, но только не нашу.

— Это почему же?

— Да потому что, по нашему разумению, в действительности рассматривать просто нечего.

Взоры всех присутствующих удивленно обратился к Миранде. Вадим тоже взглянул на нее и поневоле улыбнулся. На нее, в самом деле, стоило посмотреть. Как в прежние боевые времена, Миранда выглядела более чем бедово: кожаный, усеянный блестками заклепок костюм, на руках — плетеные браслеты, на ногах — десантные ботинки из воловьей кожи, на шее — подаренное Дымовым ожерелье из человеческих ногтей. Кроме того, голову ее венчал золотой обруч с граненым камушком обычного змеевика, смуглое лицо хранило печать строгого превосходства. Одна нога была заброшена поверх другой, руки вальяжно скрещены на груди. Ни дать, ни взять — полководец, взирающий на поле боя — боя, заведомо выигранного.

— Вы сказали: «по нашему разумению»?

— Правильно, мнение Вадима совпадает с моим собственным.

— Хочу внести уточнение! — поднял палец Дымов. — Автор данного варианта целиком и полностью она. Я же до последних минут мало что понимал в происходящем. Кое-что подозревал, это верно, но не более того. К стыду своему, сложить целостную картину я так и не сумел. Если бы не Мадонна и не ее своевременная помощь…

— Не надо реверансов, амиго! — Мадонна улыбнулась самым краешком рта. — А впрочем, рассказывай сам. Думаю, у тебя это получится лучше.

— Значит, рабочий вариант все же существует? — с некоторой растерянностью осведомился секретарь.

— Если угодно — подобие варианта. Блеклая его тень. — Вадим на мгновение зажмурился. — Чтобы стало понятно, о чем мы говорим, я сейчас вам кое-что продемонстрирую.