Здесь обитают чудовища

Кот припал к земле, замолк, хвост его замер. По небу неслышно, один лишь раз ударив по воздуху большими крыльями, пролетело что-то темное. Джеремайя опрометью кинулся в хижину, одним прыжком перескочив через ноги сидящего у входа Ника.

Но звук, раздавшийся после этого… Смех? Тихий, не громче злобного смешка. И, как показалось Нику, донесся он сверху, не с земли. Эта летающая штука? Ник призвал на помощь разум и логику – хотя разум и логика его мира здесь совершенно не годились. Что тут реальность, а что – игра воображения?

Сейчас, утром, когда они готовились уходить, он предпочел счесть, что ночью у него действительно разыгралось воображение.

– Жалко, что придется тебе бросить свой мотоцикл, – хорошая вещь. – Миссис Клэпп пыталась запихнуть Джеремайю в плетеную корзину; кот упирался, не желая оказаться в заключении. Вдруг он извернулся и схватил зубами хозяйку за руку, правда не сильно. – Ну, ну, ну, ты же не хочешь остаться здесь, старина? – Она почесала его за ухом. – Давай-ка полезай. Знаешь же, что тебя понесу я. А когда тебе было плохо со мной путешествовать?

Миссис Клэпп закрыла крышку и проворно ее закрепила.

– Да, – снова обратилась она к Нику. – Хороший мотоцикл, и недешево обошелся, коли глаза меня не обманывают. Да, здесь не разъездишься – только если раздобудем себе этих белых зверей.

– Белых зверей? – Ник повесил связанные сумки на плечо и повернулся спиной к мотоциклу, стараясь забыть о его существовании.

– Которые есть у Людей с Холмов. Ах, вот уж красота, когда они едут верхом на своих белых зверях. Это лошади, то есть довольно на них похожи. Мы два раза видели таких всадников, когда солнце уже село, но еще было светло. Красиво.

Миссис Клэпп потянулась за лежавшим рядом маленьким свертком, но Ник положил на него руку прежде, чем она успела его взять.

– Вам хватит хлопот с Джеремайей, – сказал он.

Миссис Клэпп хихикнула.

– Это верно. Здоровый котище – ему уже десять лет. Нет… – в ее круглых глазах мелькнуло страдание. – Тридцать лет прошло – так ты сказал, да? Тридцать лет – никак не могу в это поверить. Мне бы уже девяносто пять стукнуло, а я еще гожусь не только для того, чтобы греться у очага. И Джеремайя – он бы по всему давно умер. Но он – вот он, и я держусь молодцом. Так что не верю я в твои тридцать лет.

– А почему вам обязательно верить? Они прошли там, а не здесь. Я когда-то что-то об этом читал – идем ли мы во времени, или оно идет в нас? А теперь можно добавить: сколь быстро или сколь медленно?

– Медленно, я точно говорю: медленно! – Она улыбнулась. – Подай-ка мой мешочек для запасов. Сейчас я его пристрою. Здесь много чего можно найти, чем ублажить желудок, просто идешь себе и собираешь по пути. Положишь в похлебку – и будете пальчики облизывать, добавку просить.

Миссис Клэпп перекинула через плечо сплетенную из травы веревку, на которой висели корзинка и плетеный же мешок, и, крепко сжимая ручку корзины с Джеремайей, засеменила прочь. Ник двинулся следом.

Подобные мешки были у каждого из англичан, на плече или за спиной, как рюкзаки. И каждый, заметил Ник, держал под рукой железный оберег: либо что-то из инструментального набора к «Джипу», либо, как Страуд, маленький нож с открытым лезвием.

Линда снова вела Ланга на поводке. Пекинес держался поближе к хозяйке, однако вытягивал шею, поводя носом, словно определяя и занося в свой каталог разнообразные запахи.

Они шли по берегу речки, в порядке, который, видимо, стал уже обычным: Хадлетт и Страуд впереди, за ними миссис Клэпп с Джин Ричардс и Линда. Крокер и леди Диана – в арьергарде. Ник присоединился к ним.

– Вода. – Леди Диана взглянула на струившийся поток. – Здесь, молодой человек, она используется для многих целей. Ее пьешь, ею умываешься, и к тому же вода может служить преградой для некоторых Темных.

– Только, встретив новый вид, никогда не знаешь – боятся они воды или нет, – проворчал Крокер.

– Да, конечно, – согласилась леди Диана. – Но, в сущности, тут все решает случай или везение. До сих пор нам безумно везло. Иногда приходилось очень туго…

– Это с какой стороны посмотреть, – опять заговорил Крокер. – Из скольких передряг мы выбирались еле-еле! Мне уж казалось, что мы полностью исчерпали запас своего везения, когда унесли ноги после крушения.

– А это еще что?! – Ник слушал разговор вполуха, больше занятый окружающим миром. В совершенном изумлении он глядел на то, что лежало впереди, частью в воде, частью на песчаном берегу.

Это был пароход, слегка накренившийся, так что его нижнюю палубу с одной стороны заливала вода. Подумать только – пароход! И как же он попал сюда, ведь речка для него чересчур узка и мелководна?

Подойдя ближе, Ник увидел, что на пароходе был сильный пожар, пламя оставило черные отметины даже на огромном кормовом колесе. Но как же он сюда попал – и когда?

Нику доводилось видеть пароход с подобным приводом на Огайо. Летом подобный пароход совершал ностальгические прогулочные рейсы. Один из таких, попавшийся в ловушку времени?

– Он слишком велик для этой речки… – проговорил Ник вопреки тому, что видел собственными глазами.

– Но не во время паводка в реке. – Леди Диана несла толстую палку, и ею она указала на оставшиеся на берегу от каких-то прошлых времен следы гораздо более высокого уровня воды.

– Мы натолкнулись на него, когда в первый раз пошли вниз по течению,

– добавил Крокер. – Похоже, что произошел взрыв. Хадлетт говорит, эти штуки часто взрывались, если из них пытались выжать слишком много. Если кто и спасся, – летчик пожал плечами, – они ушли. Он тут уже давно стоит.

– Дальше к югу эта речка впадает в другую, побольше. – Леди Диана кивнула. – Она берет начало из озера и течет на юго-восток. Если они попали в этот мир, то могли завернуть сюда… – Она покачала головой. – Началась паника, они ускоряли и ускоряли ход – вот здесь все и кончилось.

– Такие суда ходили больше ста лет назад. – Ник отвел глаза от обгорелого остова.

– Мы повидали и более удивительные вещи. – Леди Диана шла вперед ровным шагом, и Нику стоило некоторого труда не отставать от нее. – За морем. – Она замолчала, и Ник не стал спрашивать.

Пройдя мимо того места, где стоял обгоревший пароход, маленький отряд свернул прочь от реки и вскоре начал подниматься по склону холма, откуда открывался вид на лежащую у подножия равнину. Здесь Ник второй раз за это утро пережил глубочайшее изумление. Ибо равнину пересекали линии. Не слишком ровные, кое-где почти незаметные, но все же останки каменных стен, в былые времена огораживающих возделанные поля! А ниже по склону проходила дорога, хоть и засыпанная землей, заросшая бурьяном, однако явственно видимая дорога, которая когда-то шла прямо через эти заброшенные поля.

Страуд вскинул руку. Все, как один, мгновенно упали на землю, распластались среди кустов. На равнине появилась другая группа странников.

У них были лошади, маленькие по сравнению с теми, каких Нику доводилось видеть, – одни несли всадников, другие бежали свободно, направляемые теми же всадниками. За ними медленно двигалось сооружение, которому Ник не мог подобрать названия, поскольку никогда не встречал ничего подобного. На платформе, что с трудом тянули около двадцати впряженных лошадей, стояла куполообразная постройка. Повозка ползла вперед медленно и неуклюже, всадники сдерживали своих норовистых скакунов, чтобы те не умчали их вперед.

Отряд этот свернул на дорогу, избегая обнесенных стенами полей, так как повозка не смогла бы их преодолеть. Ник обрадовался, что они уходят прочь: всадники были вооружены луками и копьями, да и вид имели столь дикий, что едва ли составили бы приятную компанию.

– Монголы, – проговорила лежавшая рядом с ним леди Диана. – Настоящие монголы – возможно, род или семья.

– Вы хотите сказать, люди Чингисхана – здесь?

Пароход его поразил. Но эти монголы почти столь же противоречили всякой логике, как и странные животные в лесу. Тех, по крайней мере, окружали внушавшие трепет гигантские деревья, под сенью которых они казались на своем месте.