Разрешите доложить!

ьбы. Чтоб враз и навсегда.

Вошел. Лежит колдун живехонький на диванчике и, глядя в потолок, умиротворенно чему-то улыбается. Увидел Пинькова – обрадовался.

– А, служивый! Здорово, здорово…

– Здоровей видали, – холодно отвечает ему Пиньков. – Ты что ж делаешь, дед?

– А что такое?

– Да то самое! В овраге-то, а? Бардак!.. Пупырчатые, а? Кровь пьют шлангами! Хрящ за мясо не считают!..

– Быть того не может, – лукаво отвечает колдун. – Мне об этом никто не докладывал…

– Еще бы они тебе сами на себя стучали! – говорит Пиньков. – Ты на гномиков посмотри! Пропадают гномики-то! Ведь до чего дошло: селекционеры и те впроголодь живут!..

– Да-да, – прикинувшись озабоченным, говорит колдун. – Вот это действительно безобразие! Я и сам, знаешь, собирался селекционерам ставки поднять…

– Да разве в одних селекционерах дело? – перебивает его Пиньков. – Я вон гномика с собой привел, он тебе больше моего расскажет!

– Ни-ни-ни, – испуганно говорит колдун. – Ни в коем разе. Сам говоришь: порядок должен быть. А по порядку это не ко мне. Это к моему заместителю по гномиковым делам.

– Это какой же заместитель? – спрашивает, ужаснувшись, Пиньков. – Это тот, что ли, мордоворот за дверцей? Да он же гномиков живьем глотает – по нему видно!

– Строг, – бодро соглашается колдун. – Что строг, то строг. Пожаловаться не могу.

– Ну, дед! – говорит Пиньков. – Ну, дед! Завалил ты службу!

Сбросил колдун ноги на пол, сел, руки в бока упер.

– Ну и звалил! – признает с вызовом. – И что мне за это будет? Бога-то все равно нет!

Вот так, товарищ старший лейтенант! Верно поэт предупреждал: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…» Это нам с вами – что есть Бог, что нет его – Устав помним и службу знаем. А такие вот, как этот колдун… Он пока грозу чувствует – вроде бы ничего служит. Но как только понял, что начальства над ним нету – всё! Рви провода, топчи фазу…

«Вот это удружил я гномикам!» – думает Пиньков.

– Ну ладно, – говорит он, вроде бы остывая. – Бог с ним, с Богом. Я ведь к тебе по другому делу-то. Вот когда я в прошлый раз здесь был, у меня такая штука, помнишь, за плечом висела. Автомат называется.

– Ну, – соображая, говорит колдун.

– Ну так вот оставил я его здесь. А вещь казенная, я за нее отвечаю. Ты думаешь, почему я вернулся-то?..

Обрадовался колдун.

– Ну вот, – говорит. – Сам на сознательность давишь, а сам казенные вещи бросаешь где попало.

– Не твоя печаль, – отвечает Пиньков. – Я бросил – я и отвечу. Ты мне лучше скажи: он не у тебя тут случаем?

– Кто?

– Автомат.

– А что, на месте нету?

– Да нету, – говорит Пиньков. – Смотрел.

– Ну, значит, подобрал кто-нибудь, – говорит колдун.

– А кто?

– А кто ближе – тот и подобрал.

«Ага, – размышляет Пиньков. – Значит, скорее всего, тот пупырчатый из-под ближнего дерева. Зря я тогда с ним до конца не разобрался…»

– Погоди-ка, – говорит. – А вот, болтают, еще реликвия какая-то где-то там у гномиков появилась. Может, автомат, как думаешь?

– А