Полуостров Надежды. Трилогия

У входа в ближайшее здание их дожидались двое охранников КАЭС в черной форме, с висящими на груди автоматами. Оба козырнули начальнику гарнизона, после чего один из них, с пышными усами, произнес:

— Олег Борисович, он спустился к паропроводу. Туда, где установка Потапова. Мои ребята смотрят за ним, но издали.

— Это еще почему?! — возмутился Ярчук.

— Он гонит их. Орет, машет пистолетом, грозится пристрелить.

— Значит так, Новосельцев… Дай им по рации команду в случае чего стрелять на поражение. Но целиться тщательно, наобум не пулять, у него взрывчатка.

— Взрывчатка?!.. Но зачем?.. — выпучил глаза охранник.

— Да уж не фейерверк устраивать!.. Давай, Аркадьич, командуй, и веди нас срочно туда.

Новосельцев, на ходу отстегивая с пояса рацию, махнул второму охраннику, и они повели прибывшую группу внутрь здания. Правда, сначала этот второй, увидев входящих в двери собак, на пару секунд изумленно замер, а потом замахал на них руками: «Кыш! Кыш отсюда!..» Начальник гарнизона, не желая вдаваться в объяснения, так рявкнул на бойца, что бедолага помчался вперед с такой перекошенной физиономией, словно в одиночку шел в атаку на целое полчище варваров.

Там, где они шли, было столько всего чудесного и удивительного, что Нанас только мысленно ахал. Большая часть увиденного была ему совершенно непонятна, и уж тем более он не знал таких слов, которыми можно бы было описать увиденное. В голове крутилось только что-то вроде «железные штуки», да «огромные хреновины» — и то последнему слову он научился уже здесь, в Полярных Зорях, от охранников. Единственное, на что все это казалось хоть немного похожим, — подводная лодка, в которой жила в Видяеве Надя и на которой ему тоже удалось побывать. Только здесь все было в разы, а то и в десятки раз огромней, особенно сами обширнейшие помещения с высоченными потолками.

Юноше очень хотелось порасспрашивать кого-нибудь знающего, чтобы ему рассказали, объяснили, что здесь как называется и для чего оно служит, но сейчас об этом не стоило и мечтать. Оставалось надеяться, что, когда все закончится, это его желание сбудется. А сейчас нужно было лишь, не отставая, бежать за провожатыми — заблудиться в этом дремучем лесу многочисленных металлических конструкций, выкрашенных преимущественно в желтый, синий и серебристый цвета, было проще простого. И саам бежал — то пересекая огромные залы, то взбираясь куда-то по металлическим лестницам, то пробираясь между чем-то гудящим или шипящим, что еще пару-тройку недель назад он непременно принял бы за злых духов или кровожадных чудовищ.

Наконец, после того как охранники провели их вниз по очередной желтой лестнице, процессия остановилась. В месте, куда они попали, было тесно от множества перекрещивающихся труб и очень жарко.

Нанас сразу заметил трех незнакомых охранников, одетых в черную форму. Увидев начальника гарнизона, те доложили: наблюдение за объектом ведется, последний что-то делает возле установки Потапова. Что именно — разглядеть не удается, а на попытки подойти ближе объект отвечает бранью и угрозами открыть огонь из пистолета.

Только после этого юноша увидел и сам «объект». Сафонов, согнувшись, возился шагах в тридцати от них возле одной из толстых синих труб. Там возвышалось что-то вроде большой металлической клетки, в которой вполне могло поместиться человек пять или шесть. Вся она была уставлена и обвешана, как внутри, так и снаружи, всевозможными «штуковинами» и обвита проводами. Единственное, что было знакомо Нанасу кроме проводов, — несколько кресел, три или четыре, издалека было не разобрать. Наверняка это и была установка Потапова, в чем парень тотчас же и убедился: Ярчук, сложив ладони рупором, крикнул, стараясь пересилить доносящиеся отовсюду гул и шипение:

— Виктор Петрович! Брось валять дурака! Оставь установку в покое!

Мэр разогнул спину и обернулся.

— Уходи, Борисыч! — прокричал он в ответ. — Уходи и уводи всех, я не хочу напрасных жертв! Я все равно взорву эту чертову штуку, ты не сможешь меня остановить!

Глава 32

УСТАНОВКА ПОТАПОВА

После этих слов охранники вскинули автоматы и нацелили их на мэра. Глядя на остальных, поднял оружие и бывший варвар Гор, но стоявший рядом Нанас положил на ствол руку и наклонил его к полу.

— Нельзя… — начал он, однако зычный голос Ярчука быстрее него озвучил то, что он хотел сказать:

— Не стрелять! Ни в коем случае не стрелять! У него взрывчатка! И кругом трубопроводы с теплоносителем!.. — Затем начальник гарнизона вновь приложил ко рту ладони и обратился к Сафонову:

— Петрович, одумайся! Даже если я уведу людей, а ты взорвешь установку, то все равно погибнут все! Вообще все!.. От твоего взрыва лопнут трубы, а в них радиоактивные вода и пар! Разве ты не понимаешь, к чему это приведет?!..

— Не настолько уж они радиоактивны, чтобы погибли все! — откликнулся мэр. — Но уж точно не выживут те, кто находится здесь. Так что уводи скорей людей, последний раз тебе говорю!

— Ты не представляешь себе масштабов последствий! Ведь эта вода помимо всего охлаждает реактор. Без нее он перегреется и лопнет! Здесь будет второй Чернобыль, если еще не хлеще!..

— А на что автоматика? Она остановит реактор, ничего страшного не случится.

— Не думаю, что его можно остановить мгновенно, Виктор. Прошу тебя, не рискуй чужими жизнями!

— А мне насрать на чужие жизни, Олег! — размахивая руками, яростно завопил Сафонов. — Мне была дорога всего одна жизнь — моего сына! Но мы не смогли его спасти! Игната больше нет, а на остальных мне плевать! Ты слышишь?! Плевать!!! И на тебя тоже!.. На тебя в первую очередь! Я взорву эту сраную установку прямо сейчас — время вышло! И я буду счастлив увидеть в последнее мгновение жизни твою перекошенную рожу!

— Ладно, Виктор, — по-прежнему громко, но уже более спокойно, словно уговаривая, заговорил начальник гарнизона. — Тебе плевать на меня, ты меня ненавидишь, хочешь прибрать всю власть — это я могу понять. Но за что ты приговариваешь к смерти всех остальных? Ведь это твои люди, они тебе верили, шли за тобой… Вспомни, сколько мы с ними вместе всего пережили, пока город стал тем, чем он стал! Ты слышал, его называют Изумрудным городом, даже раем — в этом есть и твоя заслуга. Неужели тебе не жаль своих трудов? Неужто ты готов перечеркнуть все это, разрушить свою мечту?!..

— Не надо красивых слов, Олег, ты все равно плохой поэт! И не тебе беспокоиться о моей мечте! Откуда ты вообще знаешь, о чем я мечтаю?!.. Хотя, сейчас ты узнаешь. Я даже не стану ничего говорить, я просто сделаю это…

Сафонов поднял пистолет и нацелил его в сторону установки — наверняка на заложенную там взрывчатку.

— Ложись!!! — прокричал Ярчук своим спутникам, однако сам и не подумал этого делать — вместо этого он, отбросив автомат, выхватил из кобуры собственный пистолет и навел его на бывшего друга.

Нанас тоже почему-то не стал падать. То ли опять отказали ноги, то ли до его сознания не сразу дошла величина грозящей опасности — вспоминая об этом моменте позже, он так и не смог назвать точной причины. И, странное дело, мир вокруг него в эти мгновения словно замедлил свой бег. Юноша наблюдал, как целится куда-то внутрь железной клетки мэр — утомительно долго, словно цель постоянно от него ускользала; краем глаза он видел также вытянувшего руку начальника гарнизона с пистолетом, который тоже все не стрелял и не стрелял… А потом он увидел тоже весьма замедленно мелькнувшую позади Сафонова серую тень, услышал, невзирая на шум, клацанье зубов и не столько увидел, как догадался, что на мэра напал подкравшийся к нему сзади Сейд. Сразу после этого все опять обрело свою привычную скорость. Звякнул о металлическую решетку выпавший из руки безумца пистолет. Сам он, издав дикий крик, упал и стал извиваться, пытаясь вырвать из собачьих челюстей запястье. Но, осознав, видимо, что пес его ни за что не отпустит, оставил эту затею и, воя от злобы и боли, стал тянуться левой рукой к валявшемуся поблизости пистолету.