Наемники фортуны (сборник)

– Понимаю. Но настоящим богом будешь ты? Ты будешь править? Чего ты, в конце концов, добиваешься?

– Я действую в ваших интересах! Навожу порядок, никто не будет мешать вашей миссии, приводите этот мир к стволовой реальности, выправляйте его, улучшайте, делайте что угодно! Я не стану мешать! И, значит, никто не станет мешать, поскольку я не позволю. Но, – Губерт заговорил тверже, – и вы не мешайте мне. Пусть я не совсем верно представлял ваши возможности, но я тоже могу быть опасен. Ты понял, доминант? При всех ваших инструментах вы не всесильны, и не нужно меня недооценивать!

– Мы знаем тебя и твои возможности, человек Губерт. Поэтому я здесь и говорю с тобой, хотя мы знали о ловушке для Ил’хака. Но мы не желаем конфликта в будущем. Моя цель сейчас: забрать инструменты и поговорить с людьми, владевшими ими. После чего я готов обсудить дальнейшие действия с тобой.

Альбинос едва удержался, чтобы не прищуриться, глядя на Губерта. В роли доминанта он должен был оставаться бесстрастным.

– Где эти люди и почему их до сих пор не привели сюда? – добавил он. – Они точно живы, ты не обманул меня?

– Сейчас их приведут.

Губерт хотел шагнуть к пульту, чтобы поторопить Ромулюса, но не успел – в коридоре раздались шаги, прозвучал голос блондина:

– Вперед!

Первым в комнату вошел Разин. Выглядел он плохо – лицо совсем бледное, под запавшими глазами круги. За ним появился Тим с окровавленной повязкой на плече, следом – Ромулюс в серебристом бронежилете. Альбинос окинул их взглядом. Отметил для себя, что стоит на линии огня автомата Турана, который занял место в проеме так, чтобы первыми пулями положить блондина, – и сместился ближе к пульту, встав между Губертом и пленными.

Разин с Белорусом хмуро посмотрели на старика за столом, и Альб заговорил холодным тоном, раздельно и внятно:

– Человек Губерт, освободите пленникам руки.

– Но для нашей безопасности… – попробовал возразить старик.

– Освободите, – отрезал Альбинос с бесстрастным лицом.

Губерт кивнул Ромулюсу, и тот принялся снимать наручники с Разина, который уже вовсю таращился на Альба. Белорус разинул рот.

– Видите, – опять заговорил Альбинос. – Они удивлены и растеряны. Теперь отдайте инструменты, человек Губерт.

Он небрежно протянул руку в его сторону, старик вынул из кармана плаща световой нож и положил на стол. Нагнувшись, выдвинул ящик, достал сингулятор.

Альб не рассчитывал воспользоваться ножом, не знал, как тот работает, – но с сингулятором он управится за пару мгновений. Устройство хорошо знакомо. Стоит лишь взять овальный выгнутый лист бледно-желтого цвета, с узкой трубкой, выступающей из одного конца, и прижать к предплечью. Тогда инструмент встрепенется, как живой, сомкнется от локтя до запястья, выпустив из краев три пары изогнутых тонких когтей. Миг – и они вонзятся в кожу, соединив устройство с организмом «носителя»…

Он подошел к столу и только сейчас вспомнил, что Губерт не отключил излучатель. Мигающая красная лампочка в основании полусферы сообщала о том, что аппарат по-прежнему работает. Надо было что-то сказать, как-то потянуть время и разобраться с излучателем. Тогда силовая броня снова включится, можно спокойно присоединить сингулятор, справиться с охраной, а после прорываться наверх.

Обойдя стол, Альбинос скользнул взглядом по полу рядом с креслом Губерта, но так и не смог понять, где же спрятан тумблер, обесточивающий излучатель. Оставалось самое простое – перерубить кабель питания.

– Откуда у вас эти инструменты, люди? – Альб взял со стола сингулятор и показал пленникам.

Белорус не смотрел на него, он пожирал глазами световой нож – продолговатый шершавый предмет. Ну конечно, Тим ведь умеет с ним обращаться…

– Откуда? – повторил Альб холодно.

Ромулюс, сняв с пленников наручники, отошел к дверному проему, где маячил Туран.

– Нашел, – буркнул Разин, потирая запястья.

– Где?

Губерт добавил:

– Он не скажет.

– Кто ты такой? – произнес Егор с вызовом, обращаясь к Альбиносу.

– Ага! – поддакнул Белорус, по-прежнему пялясь на энергетический нож. – Вот мне тоже интересно!

Он даже про рану в плече забыл – подвигал руками, сжал кулаки, будто собирался кинуться к столу и завладеть инструментом. Ромулюс, ткнув его стволом автомата в спину, приказал:

– Стой смирно!

– А ты не пихайся! – Белорус локтем ткнул его в плечо.

Ромулюс замахнулся на него прикладом, и Разин едва заметно кивнул Альбу.

И, развернувшись, с выдохом ударил блондина в челюсть. Альбинос оттолкнул Губерта к стене, выхватил из-за пояса нож и рубанул по кабелю, тянущемуся от полусферы к полу. Затрещало, мелькнула вспышка, посыпались искры. Излучатель загудел, сотрясая стол. Пальцы Альба, соскочив с рукояти, коснулись лезвия, застрявшего в оплетке. Получив удар тока, он отлетел к Губерту.

Удар у Разина вышел слабый – сказалась усталость, к тому же организм был истощен действием сингулятора. Ромулюс увернулся от второго удара, сбил подсечкой Белоруса, кинувшегося к столу за световым ножом, и врезал прикладом Разину в грудь. Тот споткнулся о распластавшегося на полу Тима и упал на спину.

Блондин вскинул к плечу автомат. Застучали выстрелы.

Ромулюса швырнуло на середину комнаты, выронив оружие, он растянулся на полу. Шагнувший в комнату Туран сорвал с лица маску и крикнул:

– Уходим!

– Тур! – Белорус ворочался под свалившимся на него Разиным.

– Уходим! Музыкант, что у тебя? – Туран прыгнул к столу.

На шее Альба сжались холодные морщинистые пальцы Губерта. Старик оказался за спиной у гостя, которого принял за доминанта. Туран, водя стволом автомата из стороны в сторону, не решался стрелять. Стол перед ним ходил ходуном, полусфера излучателя дребезжала и подпрыгивала, разбрасывая искры.

– Чего вы возитесь? – крикнул Белорус сзади. – Дави этого хмыря!

– Тим, дверь! – не оборачиваясь, крикнул Туран. – Там в коридоре еще двое!

– Ща, ай…

За спиной раздались звуки возни, сопение и удары.

Туран не успел оглянуться – по ногам будто палкой вмазали. Он взмахнул руками и, упав на колени, врезался подбородком в край стола.

Хватка Губерта оказалась на удивление сильной – Альб хрипел, перед глазами потемнело. Старик шипел ему в ухо:

– Сдохни, доминант! Сдохни!

Альб скрежетнул зубами, зарычал, схватившись за столешницу, рванулся, увлекая Губерта за собой – и резко откинул голову, врезав старику затылком по носу.

С криком Губерт разжал пальцы. Альбинос, опираясь на стол, с трудом поднялся на ноги, не понимая – то ли колени и руки трясутся от напряжения, то ли стол так сильно вибрирует под излучателем.

Рядом с пультом лежал потерявший сознание Туран. Белорус сидел на полу посередине комнаты и тряс головой. Спиной к столу стоял Ромулюс – сграбастав Разина за ворот комбинезона, он короткими резкими ударами превращал его лицо в один сплошной кровоподтек.

Альб схватил гудящий излучатель за основание. Прибор оказался на удивление тяжелым. Медленно поднял и, перегнувшись через стол, обрушил на голову Ромулюса. Хрустнули шейные позвонки, блондин вздрогнул, отпустил Разина, который мешком завалился набок. Одновременно на пол упала полусфера с оборванным кабелем. Ромулюс качнулся и упал вслед за Егором.

И тут же на выгнутой бледно-желтой поверхности сингулятора мигнуло пятнышко света. Там словно включился какой-то датчик, только свет загорелся под гладкой поверхностью, а не на ней.

И такое же пятно мигнуло сквозь ткань комбинезона на животе Альба.

Быстро нащупав генератор силовой брони, он сместил его вверх, к диафрагме. Ощущая покалывание во всем теле, отдернул рукав, согнул руку и сунул ее в желоб сингулятора. Тот почти мгновенно присосался к предплечью, тихо защелкав в такт с генератором.

Альб поднял руку и мысленно окликнул: «Голос!»

На предплечье его из шести оставленных тонкими когтями доминантского оружия ранок выступили капельки крови. Под кожей его что-то начало смещаться, двигаться – будто шесть тонких змеек извивались под ней, удлинялись, тянулись вдоль плеча, к шее, вверх… Но одна «змейка» пошла наискось вниз, достигла генератора силовой брони, соединив два устройства.