Золотые врата. Трилогия (СИ)

Корсаков обошел дом, поднялся на крыльцо и постучал. Звук пропал в толстой двери, как камень в болоте. Корсаков забарабанил кулаками, потом повернулся к двери спиной и пару раз саданул ногой.

В окне рядом с крыльцом вспыхнул свет, за дверью послышались торопливые грузные шаги, потом хриплый спросонья голос сказал:

– Я вот сейчас выйду и голову оторву!

– Пашка, открывай, зараза, – крикнул Корсаков, – это я, Игорь.

– О, черт, – загремела щеколда, дверь распахнулась. Воскобойников, голый по пояс, в тренировочных штанах с пузырями на коленях, всмотрелся в Корсакова, – Игорь? Ну, ты даешь жизни! Заходи.

Корсаков ввалился в дом, прошел в холл с камином и рухнул на стул. Воскобойников подошел, оглядел его критическим взглядом.

– Сейчас угадаю, – сказал он, – ты шел пешком от Москвы, потом силы кончились и остаток пути ты полз на карачках. Правильно?

– Очень смешно, – проворчал Корсаков, – ты один?

– Марина спит. Вернее, спала, пока ты не стал дверь выламывать.

– Водка осталась?

– А куда она денется, – пожал плечами Павел, – я теперь непьющий. Кстати, и некурящий тоже. С твоей легкой руки.

– Опять я виноват.

– А кто? – сварливо спросил Павел, но по глазам было видно, что он совсем не собирается ругаться, а даже наоборот. Он оглянулся на дверь, – понимаешь, Игорек, если спишь с человеком в одной постели, то запах табака скрыть невозможно.

– Ага… – пробормотал Корсаков, – вот значит как. Ну, что ж, поздравляю.

– Спасибо, – Воскобойников поскреб мощную волосатую грудь, – мы жениться решили. Осенью, к зиме поближе, – он снова расплылся в улыбке, – вот здесь закончим, – он обвел рукой вокруг, – и свадьбу сыграем. Знаешь, кто будет главным гостем?

– Кто?

– Ты, старый развратник, ты!

– Спасибо, ребята. С удовольствием буду главным гостем. Если только жив останусь. Меня сейчас только что собаками не травят.

Павел присел на стул.

– Ну‑ка, рассказывай.

– А‑а, – Корсаков махнул рукой, – все равно не поверишь. Лучше выпить налей.

– Кто это тут выпивать собрался, – Марина, в коротком халатике и наспех убранными волосами возникла в дверях, – господи, Игорь! Что с вами случилось?

– Долгая история, Мариночка. Так что, мне‑то можно выпить? Ей‑богу, в лечебных целях.

– Только если будете закусывать, – Марина открыла холодильник и стала вытаскивать продукты, – подогреть котлеты?

– Необязательно.

Воскобойников принес бутылку водки, водрузил ее на стол. Марина положила на тарелку несколько котлет, соленый огурец, нарезала сыр и хлеб.

Корсаков сорвал с бутылки крышку и дрожащими руками наполнил стопку.

– Эк тебя колотит, – покачал головой Павел, – опять загулял?

– Если бы загулял не так обидно было, – Корсаков махнул стопку, сразу налил еще и снова залпом выпил. Сморщившись, похрустел огурцом, – а скажите мне, граждане реставраторы, кино у вас поблизости не снимают. Про рыцарей, про колдунов, про крестьянские войны?

Павел и Марина переглянулись.

– Вроде нет, – прогудел Воскобойников с тревогой глядя на Игоря, – а что?

– Да скачут по полям всякие. Все копьем ткнуть норовят. А еще костры раскладывают, заманивая добрых путников.

Марина, не сводя с него глаз, присела на стул. Воскобойников задумчиво подкрутил ус.

– Слушай, а ты точно не того, – он щелкнул пальцем по горлу, – не перебрал, а?

– Трезвый, хоть портрет пиши. Ладно, – Корсаков решил не посвящать друзей в подробности своих приключений, – Марина, я в прошлый раз тут в картишки играл, пасьянс раскладывал…

Марина слегка прищурилась.

– Игорь, давайте не будем темнить. Пасьянс из карт Таро не раскладывают.

– А, значит, вы видели колоду. Скажите, вы ее случайно никуда не засунули. Ну, может валялись карты на столе, мешали вам и…

– Нет, – девушка покачала головой, – карты я видела, но не прикасалась к ним. Вы заснули прямо за столом, а будить я вас не стала. Вы, конечно, знаете, что это Таро Бафомета? Так вот, к этим картам я даже прикасаться остерегаюсь.

– Что, потерял? – спросил Воскобойников, – какие‑нибудь старинные, дорогие.

– И старинные, и дорогие тоже, но дело не в этом. Владельцы требуют вернуть, – уклончиво ответил Корсаков, – карты для них нечто вроде фамильных драгоценностей.

– Ох, не договариваете вы, Игорь, – покачала головой Марина. – Я перебирала бумаги, когда вы уехали и знаете что нашла? Имя офицера – ребенка Анны Александровны. В бумагах довольно туманно упоминается об услуге, оказанной этим офицером. Кто‑то очень влиятельный сделал все возможное, чтобы он не попал в число пяти приговоренных к смерти декабристов, хотя он и присутствовал на Сенатской площади. К сожалению, офицер умер по дороге в Сибирь на Большекольшевском этапе Вятской губернии от воспаления легких. Неизвестные благодетели посчитали, что род офицера не должен прерваться и настояли, чтобы ребенок, зачатый в тайной связи офицера с княжной Анной родился на свет. Более того, они принудили отца Анны после ее смерти признать ребенка своим. А теперь самое интересное: мальчик по матери – Белозерцев, а по отцу, – Марина сделала паузу, – ну, кто угадает?

– Не томи душу, – пробурчал Воскобойников.

– Наполеон Бонапарт, – предположил Корсаков, которому водка уже ударила в голову.

– Наполеон к тому времени уже помер, – уточнила Марина, – по отцу мальчик – Корсаков, – эффектно закончила она. – При крещении получил имя Николай. Ну, как вам такой расклад, ваше сиятельство Игорь Алексеевич?

– Вот это номер! – воскликнул Павел, – говорил же тебе: подавай документы на наследство.

Корсаков задумчиво кивнул.

– Значит мы с Анютой родственники.

– Да, – подтвердила Марина, – она твоя пра‑пра… и так далее бабка.

– Нет, я про другую Анну, – немного смутился Корсаков, – недавно встретил девушку, ее сходство с портретом княжны просто поразительное. А вчера узнал, что ее бабка по отцу дворянского рода и фамилия бабки – Белозерская.

– Так вы с ней приходитесь друг другу братом и сестрой? – спросил Павел.

– Братом и сестрой? – вроде бы даже испугался Корсаков. Он прикинул что‑то про себя и вынужден был согласиться, – если я – тоже потомок Анны Александровны, то получается, что так. Только очень дальние. Даже не седьмая вода на киселе, а семьдесят седьмая. Это не страшно, – он улыбнулся, – скажу честно, мне не хотелось бы ее потерять.

– Давай, давай, – Воскобойников хлопнул его по плечу, – берись за ум, Игорек.

– Подождите, – Марина встала, я принесу бумаги. – Там прослеживается история рода вплоть до тысяча девятьсот семнадцатого года.

Она вышла из холла. Корсаков приподнял бутылку, посмотрел на Воскобойникова. Тот отрицательно покачал головой, Игорь пожал плечами и налил себе.

После всех приключений, после забега по пашне, нападения рыцаря и схватки с мужиками возле костра его охватила приятная истома. Если бы еще карты нашлись – совсем не о чем было бы беспокоиться.

Вернулась Марина с папками. Она разложила их на столе, придвинула поближе стул.

– Вот, Игорь, смотрите. Род Корсаковых‑Белозерских принимал участие практически во всех определяющих историю России событиях. Вот здесь сведения о Сергее Корсакове, участнике Крымской войны, вот записи об участии Александра Корсакова в обороне Порт‑Артура. Тут же сведения, что поручик Николай Корсаков находился в охране поезда Николая Второго и имел все шансы спасти монархию. Об этом упоминается в дневнике императрицы. Она пишет, что запись эта сделана со слов самого Николая Второго. Подробности неизвестны, но согласитесь: очень странно, что ваши предки находились вблизи эпицентра событий, меняющих лицо страны.

– Да минет меня чаша сия, – провозгласил Корсаков, поднимая стопку. – Как там говорится: блажен, кто посетил сей мир, в его минуты роковые! Не желаю быть блаженным, желаю быть просто Игорем Корсаковым, веселым и беззаботным. Ваше здоровье, господа реставраторы! – он лихо опрокинул водку в рот, по‑гусарски прокатил ее до локтя, подбросил и со стуком поставил на стол.