Быть драконом

К слову говоря, вторая тайна бытия, которая не дает мне покоя, – непонятная укладка шпал на железных дорогах. Никак не могу взять в толк, отчего шпалы укладывают таким диковинным образом, что, шагая с одной на другую, приходится семенить. Шагать же через одну тоже невозможно – приходится прыгать. Почему так? Нет ответа. Тайна.

Между тем я мало-помалу приближался к городу. Сквозь облачную муть стали видны переливы его ночных огней. Я спустился чуть ниже и взял курс на восток.

Не случайно.

Первым делом мне предстояло разобраться с бандой Кости Хохолка, с отморозками, которых мой информатор назвал «грабителями с большой дороги». Действительно – грабители, действительно – с дороги. Все так. Но если б только так. Ладно бы только грабили пеших да конных, так ведь взяли моду убивать почем зря. Если говорить всерьез и конкретно, то в актуальный Список я этих уродов занес за то, что в начале июня расстреляли группу местных «челноков». Пилили-пылили люди себе в Китай за товаром, планы строили на будущее, мечтали о чем-то, а тут эти. Трах-бабах – и нет никаких планов, и нет никакого будущего. А есть пять трупов, включая труп водителя микроавтобуса, который и вовсе был не при делах. И за что, спрашивается? За пятнадцать тысяч зеленых денег. Цена жизни человека – три тонны зеленых денег? Так получается? Впрочем, времена нынче такие, что и за алтын зарезать могут. Удивляться не приходится.

Хохолка с его подручными я собирался найти между восьмым и пятнадцатым километрами Лачугского тракта. Неделю назад закинул гадам дезинформацию про фермера, который-де повезет из Города обналиченный банковский кредит. Надеялся, что ребята наживку схватят и заодно крючок проглотят.

Они, слава Силе, клюнули.

Правда, нашел я уродов не сразу: шел на бреющим чуть в стороне от трассы и, не заметив (складки местности подвели) их темно-зеленого джипа, пролетел мимо. Но, услышав протяжный сигнал, оглянулся. Это водитель белых «жигулей» обругал их за то, что стоят с выключенными фарами. Правильно сделал. Спасибо ему.

Я сделал поворот на «горке», подтянулся, жестко спикировал на крышу джипа и провел по лакированной жести всеми восемью когтями передних лап.

Первым на раздавшийся скрежет выскочил водитель. Он даже испугаться не успел, я маханул хвостом и срубил его голову отточенным ребром нароста. Обезглавленное тело рухнуло наземь и стало обильно поливать черное красным, а голова, прокатившись по капоту, свалилась на другую сторону машины.

Меня же окатила – оршегланг! – горячая волна отобранной Силы.

Впрочем, долго упиваться возрождением своего магического могущества мне не пришлось. Хлопнула задняя дверка, и с криком «Что за дела?!» из машины выскочил еще один выродок. Оказалось – сам Костя Хохолок. Увидев меня, захлебнулся собственным криком, побледнел лицом и обмочился. Потом вновь заорал (уже иначе – не истошно, визгливо), сорвался и побежал через поле к кромке леса.

Я нагнал его в три взмаха, повалил на землю и…

И – оршегланг! – вновь возбужденно вскипела черная кровь.

Между тем оставшиеся в джипе, сообразив, что на их глазах разверзся ад, решили спасти себя банальным бегством. Двигатель заурчал, фары вспыхнули, и машина, набирая скорость, покатила в сторону города.

Азарта от погони я не испытывал, нет. Какой тут, к чертям, азарт? Ничего личного. Я просто делал то, что должен. Просто делал. И даже две пули, которые выбили несколько чешуек из золотого панциря груди, не разозлили меня. Пустое.

Нагнав машину, я разбил заднее стекло, после чего, вогнав когти в жесть, уселся на крыше. Ответил угрожающим ревом на крики отчаяния и накрыл крылом переднее стекло. Убрал только тогда, когда джип, пометавшись по дороге испуганным зверем, собрал несколько бетонных столбиков на правой обочине и на всей скорости вылетел с полотна. На то, как он перелетал кювет, как заваливался в полете на правый бок и как приземлялся на крышу, я наблюдал уже со стороны.

Подлетев, почувствовал острый запах разлившегося бензина и, недолго думая, пыхнул огнем.

Оршегланг! – одна волна Силы обдала меня сразу. А вторая – оршегланг! – настигла, когда был уже метрах в пятидесяти от пылающего джипа.

Теперь мой путь лежал в поселок Новый.

Направился туда не через город, а напрямки, но на всякий случай все же облетел стороной залитый сигнальными огнями аэродром.

Крюк вышел небольшим, и уже совсем скоро я благополучно приземлился у коттеджа инспектора Федерального казначейства Дорохова Р.Д.

Тишина вокруг стояла необыкновенная, только где-то в ухоженной траве газона неумело воспевал луну глупыш-сверчок да поскрипывала старая сосна. Нарушать ночное благолепие мне не хотелось, поэтому ломиться в дом не стал и просто поджег беседку.

Роберт Дмитриевич Дорохов, примерный семьянин и дисциплинированный работник, который месяц назад изнасиловал в своем гараже, а после задушил заочницу сельскохозяйственной академии, выбежал из дома полуголым. Но меня это не смутило. Я вогнал ему когти задних лап в плечи, издал победный рев и поволок под облака.

Он был тяжел, но не настолько, чтобы мне это мешало летать. И то, что он орал и извивался, словно червяк на крючке, меня тоже не особо беспокоило. Я мог бы легко долететь с ним до столицы. Или до Владивостока. Но смысл? Долетел до ближайшей рощи и отпустил на волю. Упал Роберт Дмитриевич, с моей точки зрения, удачно. Животом на острую верхушку сосны.

Оршегланг!

Затем я совершил перелет на другой край города, к особняку оптового торговца героином Романа Зуева по кличке Злат. Этот сукин сын, загубивший немало юных душ, оказался не из трусливого десятка. Пьяно орал, матерился и отстреливался из «Бекаса», полагая, видимо, что я фантом, рожденный белой горячкой. Шмалял будь здоров. Но, правда, недолго. Я слишком торопился, чтобы позволить этому человеку с лицом утопленника перезарядить ружьишко. Не позволил. Подлетел и – оршегланг! – вырвал пустое сердце из его груди.

А легче всех отделалась Алла Викторовна Купреянова. Вряд ли детоубийца поняла, кто подцепил ее за шиворот и – оршегланг! – кинул вниз, когда она, услышав непонятный стук, вышла на балкон.