Half-Life 2

– Там все чисто, прохода на улицу нет, – сообщил повстанец, входя вместе с Шоном в квартиру.

– Ничего интересного? – лаконично поинтересовался Фриман, вглядываясь в серый шпиль Цитадели, нависший над городом.

– Нет, – подал голос Шон, уже подойдя к своей Фрэнки, – Лишь небольшая квартирка. Там были голоса, мы думали, что кто-то из наших, но это был всего лишь Консул по ящику… И полусгнивший труп на кресле. В руке – сувенир… Видно, сам застрелился.

И Шон кинул Гордону револьвер. Ученый, поймав оружие, снова вгляделся в улицу. Ему показалось, или что-то снова мелькнуло между щербатых стен домов? Земля начала подрагивать все ощутимее.

– Черт, это опять страйдер! – тихо сказала Джилл, перехватывая автомат.

– Эй, лучше поторопиться! – вдруг вздрогнула Фрэнки, отскочив подальше от выхода из квартиры.

В коридоре уже слышались голоса ГО-шников.

– За мной, – и Гордон начал быстро спускаться по горе обломков вниз, на улицу.

– Что? Туда? – замер повстанец, имени которого Фриман так и не знал, – Ну нет! Там же страйдер! Легче принять бой с ГО, чем с ним!

– И что потом? – крикнул Гордон уже снизу, – Назад все равно не пойдем, только вперед, к Нексусу. Давай!

Повстанец, мысленно прокляв судьбу (проклясть Фримана у него бы не хватило духу), спустился вслед за остальными. Страйдер приближался, но пока что, похоже, не заметил еще группу Фримана. Убежать было невозможно – дальняя сторона улицы лежала в руинах, а дорогу перекрывала шокирующе огромная воронка.

– Твою мать, теперь еще и сканеры! – крикнул Шон, первым открывая огонь.

Фриман резко обернулся – кучка сканеров, каждый с хоппером на борту, отстала от повстанцев, которых видел Фриман, и уже неслась к нему. Первый из них тут же сбили выстрелы Шона. Детонатор сработал, и мина, которую нес сканер, взорвалась. От нее сдетонировали и остальные. От многократного взрыва заложило уши.

– Видали? – Шон с довольным видом погладил дробовик, – Эй, Фрэнки, а ведь я не только в стрельбе чемпион.

И он подмигнул подружке.

– Да я скорее со сталкером встречаться буду, чем с тобой!

– Брось, Фрэнки, я же завидный жених! Я даже не потребую приданного! Можем хоть сейчас обвенчаться, попрошу того чокнутого русского священника провести церемонию…

– Заткни пасть! – отвернулась Фрэнсис, – Я бы посмотрела на тебя, окажись ты в Рэвенхольме хоть на денек…

– Не хочу вас прерывать, но я бы на вашем месте уже бежал, – торопливо сказал Гордон, – Страйдер нас заметил, наверное по взрыву…

Все пятеро с секунду стояли, замерев, и наблюдали, как к ним идет огромный синтет, ловко пробираясь по обломкам.

– Быстрее, туда! – крикнул Шон, указывая в конец улицы.

Гордон пригляделся – похоже, под железнодорожным мостом повстанцы устроили привал. Других вариантов не было – с ними будет больше шансов убить страйдера. И Фриман побежал, догоняя девушку-повстанку и Фрэнки. Сзади уже слышались трубные звуки – страйдер раздражался, что жертвы убегают. Повстанец, приятель Шона, иногда оглядывался и стрелял в гигантскую фигуру, которая была уже в двадцати шагах.

– Не надо, – ты его только еще больше разозлишь! – крикнула ему Фрэнки, и побежала быстрее.

Несясь вперед, Гордон вдруг вспомнил. Вспомнил, почему эти страйдеры ему так знакомы. Он видел одного. В самый первый день, когда еще только шел по улице, испуганный и ничего не понимающий…

Повстанцы, разбившие лагерь под мостом, уже заметили бегущих и призывно махнули им рукой. Некоторые из повстанцев забегали, ища оружие. А страйдер сзади приближался. Фриман, оглянувшись назад, успел на миг увидеть нависшую над ним громадину синтета, когда одна из пушек страйдера ожила. Несколько плазменных пуль пробили асфальт у самых ног Шона, и тот ускорился аж в два раза, ощутив мурашки по спине. Земля дрожала от шагов синтета, воздух – от тяжелых выстрелов. До моста осталось совсем немного, лишь несколько метров. Гордон отстал от остальных – бегать в скафандре было не так уж и удобно. Остальные уже добежали и что-то кричали Фриману. Тот, считая метры до спасительного укрытия, опять оглянулся назад. Он успел увидеть лишь дрожащее, искаженное пространство перед страйдером – и ярчайшая синяя вспышка ослепила его. От грохота заложило уши, Гордон словно попал в водоворот. Он закричал, волна раскаленного воздуха ударила его в спину, придав ускорение. Ноги двигались автоматически, перед глазами – белая вязь. Последним, что Фриман ощутил, были несколько мощных ударов в спину и руки…

…

– Как думаешь, он себе ничего не сломал?

– Да нет, но отметелило его по полной… На нем одежда гражданина под скафандром была. Теперь понятно, как он скрывался все эти годы.

Фриман очнулся от боли в спине. Какие-то голоса доносились сверху. Он лежал на чем-то мягком. Было прохладно, он всем телом чувствовал обдувающий его ветер. Само тело болело, словно после драки. Он попытался что-то сказать, но изо рта вылетел лишь хрип.

– Эй, он сейчас очнется!

– Черт…

Фриман двинул рукой, и тут же на его глаза легла чья-то теплая ладонь. Только сейчас Гордон понял. Что на нем нет очков.

– Не спешите, Доктор Фриман. Сейчас я уберу ладонь. Глаза открывайте медленно.

Ученый приоткрыл веки – свет больно резанул по глазам. Подождав несколько секунд, пока глаза привыкли, он медленно открыл их и тяжело сел на заплесневелом сыром матрасе. Он был глубоко под мостом – лагерь повстанцев был разбит между толстыми бетонными опорами. Рядом горел чахлый костер, земля усеяна разным военным и походным хламом – от гильз до пустых консервных банок. По сторонам виднелись несколько кучек людей, сидящих у своих костров, невдалеке за наскоро сколоченным столом работал военный техник, судя по нашивке. И – неизменные "Лямбды" на рукавах. Повстанец подал ему очки.

– Глаза видят? Сколько пальцев показываю?

– Все, – выдохнул Фриман, щурясь.

– Ну, значит, пронесло… А мы думали, вам крышка, док, – улыбнулся стоящий перед ним повстанец.

Второй, кивнув, пошел к военному технику, и вскоре удалился.

– Что… что со мной было? – хрипло спросил Фриман, поднимаясь на ноги.

Тело хоть и болело, но словно обрело воздушную легкость.

– В вас стрелял страйдер, – повстанец небрежно указал рукой на дорогу, которую преграждал огромный обугленный труп синтета.

– Здорово я его уделал, – Фриман и сам удивился, как он может шутить в таком состоянии.

– Это его ребята потом из ракетниц сняли, – повстанец усмехнулся в тон ученому, – Эта тварь ослепила вас аннигилирующей пушкой и затем расстреляла из пулемета.

Фриман вздрогнул, оглядев себя. Но он был цел. Хотя…

– Удивительно, как вы вообще не лишились зрения, ведь бывали случаи, когда…

– Где мой скафандр? – резко спросил Фриман, – Где оружие? Только не говори мне, что…

– Да успокойтесь, док, с ними все в порядке! – махнул рукой повстанец, – Ну, или почти в порядке…

– Как это понимать? – Гордон даже боялся представить, что он теперь остался без костюма.

– Вон, Эдди его чинит, – и повстанец кивнул на военного техника, – Кстати. Меня зовут Ганс…

Фриман машинально на ходу пожал ему руку и уже спешил к Эдди. Техник лишь мимоходом глянул на Гордона, скупо кивнул ему и продолжил работу.

– Рад, что вы в порядке, – глухо сказал он, и как-то неестественно резко сменил тему, – Пулями сильно повреждены оба спинных щитка и. соответственно, часть системы обеспечения. Бронелисты рук тоже пострадали…

Он замолчал, глотнув из стоящей рядом бутылки. Скафандр был разложен на столе, разъединенный напополам в пояснице. Техник уже заканчивал ремонт, прикрепляя новые пластины взамен поврежденных. Темно-серые спинные и ручные щитки резко выделялись среди старых оранжевых. Костюм потерял заводской вид, теперь уже окончательно. Кое-где, на сгибах и суставах, эластичная кевларовая ткань была так сильно повреждена. Что Эдди пришлось наложить грубые титановые заплаты.

– Ваше счастье, что он не стрелял в голову, – техник отставил бутылку, – Я заменил динамик на новый и отладил инъектор – теперь барахлить не будет. Но система охлаждения, зараза, упрямая, так и не встала на место, так что будет иногда отключаться…