Искательница (СИ)

— Я тоже считаю, что Эджилл не отправил бы Делу в столицу. Он бы нашел ей мужа северянина.

— Мы можем это легко проверить, друже, — Мортен начал методично просматривать бумаги на столе ярла, затем полез в ящики стола и спустя совсем недолгое время извлек на свет целую пачку писем. Бегло просмотрев их содержимое, он скривился и зло швырнул бумаги на стол. — Не соврал, гаденыш!

Пока более спокойный и рассудительный сотник тщательно изучал переписку, искатель метался по комнате, пытаясь ухватить ускользающую мысль. Наконец, он понял, что же его так насторожило. Подскочив к столу, Везунчик поднес одно из писем к носу и тщательно его обнюхал. После чего проделал эту же процедуру со следующим письмом. Йоран отвлекся от чтения, наблюдая за другом, методично обнюхивающим сначала все письма, а потом и другие бумаги из ящиков стола ярла. Так и есть: все письма пахли одинаково — мужским парфюмом, в то время как остальные бумаги имели совсем другой запах — кожи, пота и горького остролиста, который на севере иногда курили вместо дефицитного табака. Причем интенсивность запаха парфюма была одинаковой, чего просто не могло быть, если бы хотя бы часть из них пролежала в столе несколько месяцев.

— Нас пытаются обвести вокруг пальца! — Зло оскалился глава гильдии искателей Силджа, и эта улыбка не сулила приезжему аристократу ничего хорошего. — Я покажу им всем, каково это — связываться с северянами!

Лорд Сайрус придирчиво осмотрел свое отражение в небольшое походное зеркальце и, оставшись доволен увиденным, небрежно стер остатки пены с лица. Он терпеть не мог, когда кожу щек и подбородка покрывала жесткая щетина. Увы, походный график с ночевками под открытым небом — проклятое Приграничье, даже нормальных постоялых дворов нет! — не способствовал удовлетворению подобных желаний. Так что первым делом, разместившись в лучшей гостинице Силджа, лорд Винтердейл изволил побриться.

Раздался стук в дверь. Аристократ улыбнулся — Вальтер как всегда пунктуален.

— Можешь войти!

— Мой лорд, — вошедший поклонился и тщательно притворил за собой дверь. Он был невысок ростом, да и внешность имел самую заурядную: светло-серые глаза, мышастого цвета волосы, собранные в низкий хвост, обычные, непривлекательные, но и не отталкивающие черты лица. Этот человек обращал на себя внимание только речью — он картавил.

— Рассказывай, — Сайрус опустился в кресло возле небольшого столика, сервированного к обеду на одну персону, и приступил к трапезе. Его гость остался стоять.

— Все выполнено в точности с вашими указаниями.

— Проблемы были?

— Случилась одна накладка, — чуть помявшись, ответил Вальтер. — Когда мы выполняли задание, в доме ярла находилась искательница. Она сбежала. Найти девушку за прошедшие пару дней не удалось.

— Плохо… Я тобой не доволен. — Лорд сделал глоток сухого вина из большого серебряного кубка. Затем промокнул губы салфеткой и поинтересовался: — Вас могут опознать?

— Нет, милорд, мы были под личинами.

Пауза затянулась. Аристократ хмурился, что-то тщательно обдумывая, и, казалось, не обращал на своего слугу никакого внимания. Все это время Вальтер стоял навытяжку, боясь лишний раз пошевелиться и, не дай Бог, привлечь к себе внимание господина. Он прекрасно знал, как лорд Винтердейл бывает скор на расправу. И как злопамятен.

— Почему ты решил, что это была именно искательница? — наконец, соизволил поинтересоваться аристократ.

— Северянка в мужском костюме и доспехе — так одеваются только искательницы. Полагаю, она просто испугалась и затаилась. А хватать каждую беловолосую девку в Силдже — занятие бесперспективное. Но мы продолжаем поиски.

— Оставьте. — Лорд поморщился, — у тебя будет новое задание. Нужно перехватить гонца, которого отправили в столицу местные управленцы, и подменить сообщение. Тихо и незаметно. После чего доставишь королю Антонию мое прошение о назначении меня градоправителем Силджа. Говорят, город сейчас закрыт на выезд, но ты же выкрутишься, да, Вальтер?

— Конечно, мой лорд, можете не сомневаться. — Мужчина еще раз поклонился.

— Хорошо, тогда можешь идти. Рихард передаст тебе послание. — Вальтер третий раз поклонился, на этот раз еще почтительнее, и, до сих пор не веря, что так легко отделался, уже собрался было выскользнуть за дверь, как его остановил голос лорда. — Хотя, постой. Что говорят в городе по поводу смерти ярла?

— Люди опечалены и злы. Ярла Эджилла и его дочь здесь любили и уважали. Еще у меня сложилось впечатление, что горожан гораздо больше нервирует не сам факт убийства — северяне привыкли тесно общаться со смертью — а, скорее, способ. О том, что ярлу подло перерезали горло, стоя у него за спиной, сейчас уже чуть ли не весь город знает. Люди недовольны, что такой храбрый боец погиб столь бесчестно — мол, из-за этого боги могут не принять его в своем Золотом чертоге. — Мужчина некоторое время помолчал, собираясь с мыслями. — Еще по городу ходили слухи, будто пропала некая Мия, подруга Венделы. Кто говорил, что она сбежала, кто — что ее тоже нашли убитой. Но буквально в течение полудня все разговоры прекратились, и сейчас на расспросы о ней люди реагируют очень настороженно. Как будто кто-то запретил о ней говорить.

— Эта та самая искательница, которую вы упустили?

— Нет, милорд, Мия была прислужницей в доме ярла. К искателям она не имеет никакого отношения.

— Как пошло, дружить с прислугой. — Лорд Винтердейл сделал еще один глоток вина. Вальтер не стал ничего комментировать. — Раздобудь ее описание. Заодно проверишь тракт, ведущий на юг — если она и сбежала из города, то точно не в сторону Пустоши.

— Будет сделано, мой лорд!

Отпустив слугу, Сайрус принялся сочинять письмо на имя короля, в котором он, помимо главного аспекта — прошении о назначении себя любимого на роль градоправителя — старательно расписывал ужасы, с которыми может столкнуться Силдж во время отсутствия грамотного руководства. Кроме того, описывая своих основных конкурентов на эту роль — ту парочку северян, что сегодня общались с ним в доме ярла — лорд постарался придать им определенные черты характера, не желательные для управленцев такого масштаба, как то импульсивность, твердолобость, зацикленность на мелочах и прочее в том же духе. Причем вся информация была подана исключительно с точки зрения заботы о государстве и народе. Насколько знал Сайрус, король Антоний в данный момент находился не в самом лучшем состоянии здоровья, так что вряд ли он будет особо старательно разбираться в ситуации, а просто подпишет приказ о назначении, исключая необходимость ломать голову о поисках лучшего из возможных вариантов. Так что в том, что он, не смотря на обстоятельства, складывающиеся отнюдь не в его пользу, задержится в этой отдаленной, если не сказать, крайней точке бытия надолго, лорд Винтердейл нисколько не сомневался. Все-таки дело того стоило. А ярл Эджилл был глупцом! Если бы он согласился отдать свою обожаемую дочурку замуж, как изначально и планировал лорд Сайрус, не пришлось бы пачкать руки с этими убийствами. Нет, жениться на невоспитанной северянке, хоть и, по слухам, красавице, он, естественно, не планировал, но статус жениха позволил бы ему находиться в Приграничье сколь угодно долго.

Оставалось еще накидать несколько тезисов, которые Вальтер должен будет добавить к письму северян — все-таки многочисленные таланты слуги, к которым, помимо крайнего презрения к чужой жизни и умению проникать в даже самые защищенные места, относилось и подражание чужим почеркам, аристократ весьма ценил. Поэтому он и не стал наказывать провинившегося исполнителя за произошедшую накладку со сбежавшей искательницей, списав все на непредвиденные обстоятельства. Но промах запомнил. Так что если Вальтер все же попадет в немилость, — а в том, что это возможно, лорд Винтердейл был более чем уверен, — тому припомнятся все его грехи. А заодно и грехи предков, так бездарно похоронивших самый ценный ресурс, имевшийся в этом неблагодарном мире — силу, способную даровать власть, здоровье и долголетие.