Fallout - Истории Севера (Земля Свободы) (СИ)

— Хорошо. — не выдержала Лэсси и прошептала Биллу. — Просто… — она тяжело выдохнула, но не могла чего-то сказать в присутствии местных. — Пойдём.

Часть местных жителей отправилась за повозками гостей, а путники, следуя за Артуром и его сыном, направились в город. Первое время все молчали, и это создавало момент неловкости, который решил сгладит Генрих.

— Ваши стены. — сказал он. — Ведь они построены для обороны от монстров?

— Монстров? — переспросил Артур. — Мой друг, я даже не знаю наверняка, кого вы имеете в виду, местных мутантов или рейдеров Башни?

— По дороге сюда, — сказала Люси, — мы напоролись на нескольких троллей. Это было очень внезапно, с трудом отбились.

— Кого-то потеряли? — вновь уточнял Артур. — Нет? Значит вы крутые приятели, и это прелестно, что не может не радовать меня и всех нас. Нужно будет отправить несколько человек, возможно их останки ещё не сожрали дикие звери. Тролли хотя и смертельно опасны, в наших краях являются чуть ли не единственной дичью… — объяснил Артур. — Мы многое используем из их плоти и костей.

— Это от этого у вас… это… — не скрывая отвращения на лице, проговорила Лэсси.

— К сожалению нет, иначе тог да бы это легко лечилось отказом от использования тролятины. Но вы не волнуйтесь, в качестве продуктов мы не станем предлагать вам что-то подобное, у нас есть и достойная пища. И говоря о стенах, да, они созданы специально для обороны от троллей, в своё время это была настоящая напасть в этих краях, позже они по-видимому расползлись по всей пустоши.

Пока они беседовали, то успели дойти до города и зайти за его стены. Внутри было чисто, насколько это вообще возможно для подобного поселения. Все здания были деревянными, многие из них стояли на высоких брёвнах. Некоторые имели самые разные формы и конструкции, словно строились совершенно разными людьми с разным умением и творческим подходом.

— Как вы называете своё поселение? — спросил Билл у Артура.

— Не только мы, но и некоторые другие, хотя признаться о нас мало кто знает даже из опытных путешественников. Оно называется Поместье. Ну, когда-то здесь было настоящее Графство, не большое, но заправляли в нём чистокровные дворяне. Я их потомок, и с самого дня, когда всё перевернулось с ног на голову, моя семья главенствовала в Поместье. Посмотрите туда. — сказал Артур и указал рукой в середину поселения. — Это настоящий дворянский особняк моего семейства.

В центре города и вправду находился пошарпанный, местами очень повреждённый от времени и латанный древесиной небольшой двухэтажный особняк. Но в его мрачных очертаниях всё ещё угадывались и были заметны отделка и украшения, в стиле викторианской эпохи, что на фоне всего остального смотрелось даже впечатляюще.

— Если хотите, — продолжал Артур, — можем организовать вам экскурсию по нашему поместью, там всё ещё есть на что посмотреть, и есть что послушать из истории нашего рода и в целом истории США и Великобритании.

— Это вполне возможно. — сказал Билл, после чего искренне добавил: — Я очень люблю истории прошлого.

— Великолепно! Ну а пока что прошу вас пожаловать в нашу столовую.

Отряд путников и Артур со своим сыном вошли в столовую, внутри было ещё несколько человек, которые по-видимому готовили пищу и накрывали на стол. Само здание и всё внутри него было сделано из «обветренной» радиационными ветрами древесины, от чего она приобретала серый оттенок, и очень высыхала. Внутри вкусно пахло, первым делом на стол подали горячий напиток бледного цвета.

— Что это? — с недоверием спросила Лэсси.

— Это браминье молоко, в котором заварен спир-гресс. Полезно, очень бодрит, поднимает настроение, что как вы понимаете очень полезно в наших условиях. К тому же браминье молоко помогает выводить радиацию из организма, что нам так же необходимо.

Все присутствующие с интересом попробовали этот напиток, даже Лэсси, хотя и не без тревожного чувства. Уставшее сознание путников тут же прояснилось, они почувствовали себя бодрее, веселее. На какое-то время вновь настало молчание, борьбу с которым начал Генрих.

— У вас тут по-своему мило Артур, хотя и много неясностей. Так какова же ваша история, друг?

В ответ Артур улыбнулся и сказал:

— Вы имеет в виду последние события, или все в целом?

— Никто из нас раньше не бывал тут, да и не слышал о Поместье ничего. Думаю, всем будет интересно.

— Ну, с чего бы начать. Как я уже говорил, эта земля принадлежала моей семье. Конечно, в те времена уже не было дворянства и его влияния или власти, но права оставались правами. Кроме поместья у нас недалеко был большой луг и собственный лес, которые впрочем мы используем и сейчас. Луг, как огромный огороженный загон для браминов, лес хотя почти весь и погиб, как видите мы продолжаем использовать и его. Луг это конечно очень громко сказано, у нас растёт только грубая трава, которую вы можете найти повсюду в пустошах, хотя нам её не всегда хватает. Много браминов мы не держим, маленькое стадо из десяти голов для собственных потребностей. На лугу располагаются и наши поля с маисом, есть несколько колодцев. У нас тут вообще глубоко под землёй протекает водяная жила, но я боюсь, что вода весьма заражена радиацией.

— Похоже, бомбы вас не задели? — спросил Билл после очередного глотка.

— Нет, но немного позже ад пришёл и сюда. Мир очень быстро изменился сразу после катастрофы. Вначале в появившейся вокруг нас выжженной пустыне начались страшные бури, радиоактивные бури, а позже и просто песчаные, но это конечно было повсюду. За все эти года бури изувечили однажды прекрасный мой дом, они и сейчас периодически налетают на нас, в том числе и радиоактивные. Говорят, что дальше на востоке их намного больше, не знаю почему уж так. Люди начали приходить сюда сразу после катастрофы, и судя по записям моего деда и отца, чего только их общине не пришлось пережить: и первые шаги в новом, неизведанном мире, его опасности, и новые правила жизни. Различные опасные элементы, группы тех, кто хотел выжить любой ценой, не считаясь с другими, внутренние ссоры общины. Много всего. Порой поселение почти вымирало, но потом вновь кто-то приходил, к тому моменту как всё вокруг начало возвращаться обратно к порядку, если так вообще можно выразиться, тут сформировалась единая община, потомков которой вы сейчас видите.

— Нас все знают как лучших охотников на троллей! — радостно и горделиво сказал Джонатан. — Наша община уже десятки лет убивает троллей. У нас есть своя тактика и приёмы. Я тоже однажды убил тролля! Мы тогда защищали пастбище от них.

— Веди себя скромнее Джонатан! — строго сказал отец. — Простите его, порой моему сыну очень скучно, он очень рад необычным гостям вроде вас.

— Мне это знакомо. — сказал Билл улыбаясь. — Я тоже не мог дождаться, когда смогу выходить за стены своей общины, правда тогда я не понимал, насколько всё может быть сложно, и мерзко.

— Да, Джонатан характером похож на человека, которому стоит путешествовать. Но с учётом того, как люди к нам относиться, ему лучше не покидать наших земель.

— В смысле? Что не так? — с искренним недоумением спросил Билл.

— Они Изгои… — тихо прошептала Лэсси Биллу на ухо, но правда её смогли услышать все присутствующие.

Биллу это ничего не объяснило. Заметив его замешательство, Артур попытался осторожно намекнуть на то, о чём говорила Лэсси.

— В начале наше поселение было как и многие другие. Те же трудности, те же несчастья. В то время когда наше общество было уже очень собранным, проявились признаки этой кожной болезни. Эта болезнь совершенно не заразна, её скорее всего вызывает постоянное воздействие радиации. Просто тогда наши предки совсем не подумали о том, что это удобное для жизни место на самом деле очень заражённое. Как только красная сыпь проявилась, другие люди стали чаще стрелять в нас, чем говорить с нами. Наши предки не могли лишить себя счастья семейной жизни, и вскоре у них появились дети, появление сыпи у которых было неизбежным, но со временем. Я думаю, что это потому, что радиация сейчас везде, некоторые пытались увезти своих малышей подальше отсюда, но их ждала та же участь даже в районах с меньшим фоном. Вскоре стало ясно, что мы везде чужие, а потому наша община избрала отшельнический образ жизни. Мы продолжаем заводить семьи, рожать детей, может это и жестоко по отношению к ним, но бывают и куда худшие уделы. Мы любим их, мы дружная и мирная община, в данном случае общая «отмеченность» сближает нас, да и по правде говоря особой нужды жить в взаимодействии с тем жестоким миром нет.