Звездный корпус

— Так точно, сэр!

Они были уже у входа в Камеру, когда морпех в шлеме шагнул им навстречу, поднимая лазерный карабин.

— Стой! — крикнул он. — Не подходить!

— Отставить! — Уорхерст навел на него лазер. — Опустить оружие и покинуть пост!

— Я… не могу выполнить ваш приказ, капитан.

— Генерал Кинг?!

— Поверьте, Капитан. Я знаю, что доктор Хэнсон вызвала вас по сети. Но она… была не в себе. Вы не в курсе ситуации.

— Плевать, сэр! Покинуть пост!

— Кто может заставить меня, капитан? Вы?

— Нет, сэр. Некто по имени Кассий.

Обычно эту тему в Корпусе открыто не обсуждают, и тем более с рекрутами. Офицеры и сержанты, разумеется, осведомлены о некоторых технологических тонкостях, но редко задумываются о таких вещах. Да и зачем? Бронекостюм «Марк VII» нашпигован сотнями микропроцессоров, которые воспринимают мельчайшие движения человека, который его носит, и точно следуют им. Конечно, он изготовлен из ультралегких сплавов, с использованием карбоволокна и ламинированного пластика… но даже несмотря на это, непомерно тяжел. В «отключенном» бронекостюме даже самый крепкий морпех не сможет не то что двигаться, но даже стоять.

В отличие от людей, Кассий никогда ничего не забывал. В том числе и об этом.

Одна команда — и бронекостюм генерала Кинга превратился в мертвую массу металла и пластика. И эта масса была очень большой.

Генерал Кинг рухнул на ступени, точно рекрут, которого «подстрелили» во время учений.

Гэвин Норрис

Камера Ока

Пирамида Ока

Новый Шумер, Иштар

19:51 по местному времени

Норрис склонился над неподвижно застывшим аханну, не замечая, что покрывается крупным потом.

— Да, да. Вы меня правильно поняли. Мы отдаем вам наши технологии и забираем у вас рабов-сэг-ура. Ровно столько, сколько вы готовы отдать.

— Зачем… нам хотеть… технологии черноголовых? — пробормотал инопланетянин. Он говорил по-английски, не очень уверено, но внятно. — Мы — Божественный разум. Мы — ваши боги.

Снаружи раздался грохот. Норрис инстинктивно выпрямился и обернулся.

— Вот дерьмо… Что там происходит?

— Я посмотрю, — откликнулся Карлтон и засеменил к выходу.

Времени для колебаний, для взвешивания всех «за» и «против» не оставалось. Норрис уже наблюдал, как Отец Тук устанавливает связь. Аханну просто позволял пурпурному желе опутывать плечи и голову. Зрелище было неаппетитное, но Норрису доводилось видеть кое-что похуже… и не только видеть. Внезапно, повинуясь какому-то импульсу, он погрузил руку в студенистую массу, отщипнул крошечный кусочек и прижал его к лицу.

Сам по себе Абзу-ил не был разумным существом. Чем он был? Продуктом генной инженерии, созданным аханну много тысяч лет назад, лишенным собственного разума, но способным соединять сознания богов.

А Море Знания? Это было сновидное пространство, в котором сливались сознания и воспоминания. У него был собственный разум, оно осознавало само себя.

Никогда Гэвин Норрис не видел и не ощущал ничего подобного.

Он почувствовал… как ледяные извивающиеся усики проникают ему в уши, нос и поры кожи. Потом что-то вонзилось в левый висок, и голову расколола невыносимая боль. Что-то молниеносно проникало в кости его черепа и заполняло каждую извилину мозга.

Мозг Норриса был человеческим.

Люди и аханну во многом схожи. Но они не принадлежат к одному роду и не состоят даже в отдаленном родстве. Многие аспекты их биологии, по случайному совпадению или целенаправленному выбору, являются общими для тех и других. Это касается таких основ, как левосторонние аминокислоты и правосторонние сахара. Благодаря этому люди и аханну могли есть одну и ту же пищу. Вот почему древние аханну взялись за колонизацию далекого Киа и обратили в рабство первобытных людей, чтобы те выращивали для них зерно в плодородном междуречье.

Но ход их мыслей был настолько иным, что лишь крохи заключенного в Абзу было сколько-нибудь понятны Норрису.

Он увидел — почувствовал — фрагменты Воспоминаний.

… кружащийся хаос мыслей, обрывки слов чужого языка, символов, настолько далеких от всего ему известного, что они казались просто бушующим штормом цветовых пятен, немыслимых форм, яростных вспышек запахов и вкусов; режущие ухо атональные хоралы; огненные плети, рассекающие кожу; запредельное вожделение; печаль, страх, веселье, отчаяние, алчность…

Он слышал цвета, пронзительный крик голубого и красного и пурпурного.

Он обонял музыку, чужую и оглушающую, и вдыхал какофонию ароматов.

Он слышал прикосновения живого пламени, его кожа обуглилась…

И он закричал.

Младший капрал Гарроуэй

Пирамида Ока

Новый Шумер, Иштар

19:51 по местному времени

Уорхерст и один из морских пехотинцев выводили Карлтона из Камеры Ока. Джон, который эти несколько секунд стоял, пригнувшись, у входа, проскользнул в холодную темноту.

То, что он увидел, выглядело слишком неправдоподобно. Женщина в штатском неуклюже привалилась к стене, ее зеленый комбинезон в крови. У задней стенки, скрестив ноги, сидит аханну, весь покрытый липким пурпурными желе.

А перед ним на коленях стоял еще один штатский. Он запрокинул голову, дико выпучил глаза и орал — орал во всю силу своих легких. То же пурпурное желе, которое покрывало «лягушку», растеклось по его лицу.

Это был Норрис. И в руке он сжимал крошечный пистолет.

Одним прыжком Джон оказался рядом и легким ударом выбил оружие. Пистолет упал на каменные плиты и раскололся.

Норрис истошно вопил, не замечая, что Камеру наполнили морпехи.

— Что делать, сэр? — спросил Гарроуэй, беспомощно глядя на капитана. — Это его убьет!

— Нет! — выдохнул аханну.

Он поднял руку шестипалую руку, и пурпурная масса начала вытекать из ушей Норриса и медленно сползать с его лица. Казалось, она выступает из всех пор, как пот.

— Мы приносим извинения. Мы не желали… ему зла.

— Что вы с ним сделали? — жестко спросил Уорхерст.

— Что он… сам с собой… сделал? — ответил инопланетянин. — Мы боялись… он не… готов для… просветления в Моря Знания.

— Просветления?! — переспросил Джон. — Это у них так называется?

Норрис еще кричал, но его разум был полностью разрушен. Он ушел.

Спустя восемь дней Джон и Кэт Винита лежали на холме в джунглях. Они только что занимались любовью и теперь отдыхали. Они очень сблизились за последние недели, хотя он сомневался, что это надолго. А разве могло быть иначе? Никто из них не имел ни малейшего представления, куда их перебросят в ближайшее время и будут ли они служить вместе.

Кроме того, была еще и Линнли. Там, далеко, среди этих звезд.

Дьявол! Чем было чувство, которое он сейчас испытывал к Линнли: ностальгической тоской по другу, который оказался далеко, или чем-то большим? Ответа не было. Он слишком изменился.

— А вон там — наше Солнце, — сказала Кэт, указывая на звезду. — Спасательная Экспедиция появится где-то в том же секторе.

— Ага, — отозвался Джон. — Говорят, еще пять месяцев — и они будут здесь.

Кэт засмеялась и поуютнее угнездилась в его объятьях.

— Интересно, как они отнесутся к тому, что мы тут… натворили?

Он улыбнулся и легко похлопал ее по груди.

— Сомневаюсь, что они придут в восторг. Как я понял со слов доктора Хэнсон и Карлтона, то, что «Пан-Терра» готовила иштарцам, иначе как рабством не назовешь.

Санитар ВМС подоспел вовремя, чтобы ввести доктору Хэнсон порцию быстрозаживляющих нано. Она выжила и рассказала все, что узнала о планах «Пан-Терры». Карлтон весьма рьяно поддерживал ее — чего не сделаешь, чтобы прикрыть собственную задницу.

Генерал Кинг до сих пор не видит ничего плохого в том, что стоял в карауле у Камеры Ока. «А в чем дело? — возмущается он. — «Пан-Терра» действует из лучших побуждений, она намеревалась помочь людям Иштар»… То, что его держат под домашним арестом, он считает величайшей бестактностью, едва ли не оскорблением, и грозится доказать это на военном суде.