Вселенная файа. Трилогия

Несмотря на молодость, все они имели куда более обширные знания, чем Вэру, хотя и весьма беспорядочные. Считавшаяся желательной учеба занимала лишь малую часть их времени. Остальную они заполняли физическими упражнениями (каковые сводились, по преимуществу, к плаванию), по большей части, бездельничали или пребывали в мечтах. Многие их занятия были Вэру совершенно непонятны, например чиннамак.

Чиннамак были зеркальными кубиками размером с ноготь. Под определенным углом на них становились видны яркие, поразительно красивые многоцветные узоры или различные сценки, тоже очень красиво нарисованные. Они никогда не повторялись. Файа собирали из чиннамак мозаики, иногда достигавшие устрашающих размеров. Это не могло быть искусством, так как чиннамак занимались едва ли не все поголовно. Насколько Вэру смог понять, это было подготовкой к жизни в виртуальном мире - после физической смерти. Файа готовились к ней едва ли не с рождения. Полноценная личность содержала в себе колоссальный объем информации и, несмотря на громадную мощность гиперкомпьютеров, объем виртуальной вселенной Файау был далеко не беспределен. Сознание каждого файа занимало в ней довольно ограниченный объем. Располагая чиннамак в определенном порядке, файа, по-видимому, приобретали какие-то навыки, помогавшие расширить его - за чужой счет. Но вот как - Анмай не представлял. Он не знал правил, по которым строились мозаики, - по-видимому, каждый составлял их для себя сам, - и при одном взгляде на них у него начинала кружиться голова. Если он пытался пересилить себя, к головокружению присоединялась ещё и боль. Его сознание было просто не в силах ухватить такое количество образов, и он не представлял, как можно заниматься этим по много часов подряд. Именно здесь вся пропасть разделивших их времен проявлялась внезапно с ужасающей очевидностью: то, что для него казалось бессмысленным, непонятным и даже мучительным, для жителей Файау было привычным с детства и даже увлекательным. Утратив всякую надежду разобраться в чиннамак, Анмай часами просиживал перед цветной трехмерной моделью звездолета, всматриваясь в неё, пока его голова вновь не начинала кружиться от немыслимо сложного сплетения линий.

Первые звездолеты Файау были лишь улучшенными копиями Фамайа. Позднее появилось много разновидностей автономных кораблей-миров. Самым удачным оказался корабль типа Укавэйра. Именно он стал основным в Союзе Файау. Астрофайра была ничем не примечательным кораблем, типичным в этой серии. Её объем составлял 2250 кубических километров, из которых лишь десятая часть приходились на обитаемые помещения. На двух с половиной тысячах своих жилых палуб она несла восемьдесят миллионов файа. Это был действительно кочующий мир, ничуть не уступающий целой планете.

Не только внешне, но и функционально звездолеты типа Укавэйра делились на восемь основных отсеков. Четыре нижних, составлявших семь восьмых всего объема корабля, были недоступны для файа, наглухо отделенные броневыми перекрытиями. Восьмой, самый большой отсек, занимали двигательные установки, - разгонные на днище и маневровые на боковых плоскостях. Их конструкция была необычайно сложной. Сами двигатели состояли из магнитных решеток, запертые в которых монополи поглощали струи плазмы, превращая её в гамма-излучение. Оно, с помощью сверхплотных нейтридных зеркал, дополненных силовыми полями, фокусировалось в узкий луч, подобный лучу лазера, - малейшее отклонение от оси вело к громадным потерям тяги. Но самой сложной была система охлаждения, - хитроумная сеть плазмопроводов, способная работать при миллионах градусов и сбрасывать объем тепла, способный вмиг испарить весь корабль.

Там же располагались устройства, с помощью которых корабль заправлялся. Астрофайра могла и непосредственно поглощать плазму звезд, зависнув в их хромосфере, и разрушать астероиды, превращая их в пар, и всасывая его через магнитные ловушки.

Седьмой отсек целиком занимал Эвергет и его вспомогательные устройства. Он же служил хранилищем энергии, - она запасалась, в сущности, простым нагревом анизотропно-сверхжидкостного ядра. Энергия, эквивалентная миллиардам тонн массы, всегда готова была вырваться в момент необходимости. Одновременно это была и фабрика частиц, производившая почти любые их виды, - вплоть до магнитных монополей, необходимых всюду - эти катализаторы превращения массы в энергию могли использоваться в устройствах любого размера. Они имели и много других, столь же уникальных свойств.

Здесь было сердце всего корабля. Эвергет мог не только пробить световой барьер и выбросить звездолет в не-пространство. Одновременно это было и главное оружие корабля, мгновенно поражающее цели за триллионы миль, - если её координаты известны. И ему ничего не могло противостоять - кроме другого Эвергета. Он мог даже взорвать звезду, - совсем немного подняв в ней уровень сильного взаимодействия и, превратив водород в термоядерную взрывчатку, хотя это заняло бы месяцы. Файа давно поняли, что управление такой мощью действительно нельзя доверять слабым рукам живых существ. К счастью, даже самый маленький Эвергет без необходимого обвеса был размером метров в сто. Для защиты на каждый приходилось ставить полноценный ИИ и защитные эффекторы, так что удержать их от действий в СВОИХ интересах не мог никто, - машины могли благосклонно внимать, или - НЕ внимать просьбам живущих. С этого и началась матричная система, - сначала бессмертие для единиц, потом для тысяч, потом, в принципе, - для всех. Вопрос был лишь во времени и в сохранении стабильности общества. Всего лет через двести технология стала общедоступной. Но до сих пор Эвергеты ставили лишь на корабли размером не меньше Товии, - собственно, так Файау и перешла в интеллектронную фазу. Верхнего предела не было, но установки диаметром более ста миль не могли прыгать в не-пространстве, - прыжок всей массы уже нельзя было синхронизировать.

Эвергет также превращал материю в поля, не воспроизводимые в нормальных физических условиях. Например, он одновременно был сидератором, - машиной, создающей искусственное поле тяжести. Вэру лишь оставалось удивляться, к каким сложностям приводит исполнение прихотей живых файа. Впрочем, сидераторы могли применяться не только для этого...

Однако, сидератор не только потреблял массу энергии, но и выделял её, нагревая корабль. Поэтому, в свободном полете, если он был не слишком длинным, его отключали, и тогда на борту царила блаженная невесомость, правда, не полная. Огромная масса звездолета создавала очень слабую, но всё же заметную силу тяжести, направленную к корме, - месту основной концентрации масс.

Пятый и шестой отсеки занимали накопители массы, или попросту топливные баки. Хотя Астрофайра и могла напрямую превращать массу в энергию, её расход был всё же слишком велик, и пополнение запасов топлива оставалось главной проблемой звездолетчиков. Прыжки в не-пространстве не были движением в физическом смысле, однако, для одного не-перехода требовалось превратить в энергию четверть массы всего корабля. Учитывая соотношение между массой Эвергета и массой, которую он мог перенести, никто не мог построить корабль, способный совершить больше двух прыжков без заправки.

Четвертый отсек корабля занимали ангары и шлюзы. Здесь же хранилась масса самой различной техники, какая только могла потребоваться в космосе или на других планетах. Здесь были и заводы, способные производить практически всё, - будь в том потребность, и найдись необходимое сырье, они смогли бы построить корабль, как две капли воды похожий на Астрофайру. Правда, это бы заняло очень много лет.

Здесь же стояли и более прозаические механизмы, относившиеся к системе жизнеобеспечения, - они охлаждали и очищали воздух, обеспечивали рециркуляцию воды, восстанавливали продовольствие и производили все нужные в обиходе вещи.

Второй и третий отсеки были жилыми. Помимо собственно жилых помещений, немалую часть их объема занимали проходы и коммуникации, необходимые, чтобы связать их воедино. Там же размещались бессчетные комнаты и залы, предназначенные для отдыха и работы, различные вспомогательные машины и охладители.