The madness (Безумие) (дилогия) (СИ)

Мы с Дойлом поднимались последними, как самые габаритные. Во мне — 188 сантиметров роста и сто десять килограмм веса, Грегори — ещё крупнее. Так что в ситуациях, где нужно тихо красться и аккуратно снимать врагов по одному, нас лучше использовать только при отсутствии иных альтернатив. А то можем ненароком и нашуметь…

Шипение в канале рации. Два щёлчка. И почти сразу же — ещё два щелчка. Значит, всё чисто.

В здание проникли через одно из выбитых окон. Внутри нас встретил вытирающий нож Кирк в обществе двух покойников. Уж не знаю, в каком лагере бойскаутов он тренировался, но с ножом обращаться, как и следы читать, Кирк умеет лучше всех нас.

Сверху спустился Юрай. Обменялись жестами и осторожно выдвинулись ко входу. Залегли.

Пленный американец был снаружи — посреди импровизированного двора. На коленях, со связанными за спиной руками и разбитым в кровь лицом. Неподалёку в теньке стояли двое боевиков, с нескрываемым интересом наблюдавшие за всех происходящим. Последние двое «танго» стояли около пикапа — среди них был и провожатый американца. На вид — самый вменяемый и опасный из всех врагов… Не считая, американца, разумеется.

Наконец-то я смог рассмотреть его более-менее нормально.

На первый взгляд — почти такой же боевик, как и все. Бородатый, грязный и загорелый в потёртом и выцветшем камуфляже, с «эмкой» за спиной. Но всё-таки европеец, а не араб.

— Люблю беседовать на свежем воздухе, — благодушно заметил американец, неторопливо прохаживаясь взад-вперёд перед пленным. — На солнышке! И могу это делать очень-очень долго… Очень. Долго.

Он неожиданно остановился и с размаха врезал пленному кулаком, отчего его голова мотнулась в сторону, и федерал едва не свалился на землю. Но всё-таки успел в последний момент сохранить равновесие и что-то невнятно прохрипеть.

— Сынок, мы действительно можем с тобой болтать очень долго, — спокойно заметил допрашивающий. — Так что всё зависит только от тебя. Не играй в героя, сынок — просто скажи то, что мне нужно и… я тебя отпущу.

— Да ну? — прохрипел федерал, пытаясь выровнять дыхание. — Правда, что ли?..

— Даю слово, — добродушно прогудел американец. — Ну, так как? Каков маршрут следования колонны?

— Да чего… может стоить слово… предателя… и мятежника… Лучше сдавайся или уходи… сам… Я тебя отпущу…

— Нет, вы слышали это, а? — обратился американец к стоящим невдалеке боевикам. — Этот щенок припёрся сюда в красивом новеньком камуфляже, с психопатом-полковником и уверенностью, что он — пуп земли, и теперь опускает меня? Ты, мать твою, нарываешься? На меня?!

Американец неожиданно рассмеялся.

— Номер один, сынок. Не, реально круто — ты точно солдат Коннорса. Храбрый, но тупой. Тупой, но храбрый.

— Сдавайся, пока ещё можно, агент… — произнёс федерал. — Мы… будем судить тебя честно… но ты ответишь за мятеж…

— Сынок, когда ты говоришь — такое ощущение, что ты бредишь, — с улыбкой ответил американец, вновь нанося удар пленному и опрокидывая его в песок.

— За мной… Уже идут… Вы все… покойники… Вы уже… сдохли… Просто ещё… не знаете об этом… Полковник Коннорс…

— Меня! Задолбал! Ваш! Сраный! Полковник! — неожиданно сорвался на крик агент, а затем столь же неожиданно успокоился и усмехнулся. — Мятежник? Это ты мне? Сынок, присягу и приказ нарушили «штормовые стражи», так что мятежники здесь только вы.

— Не тебе, агент, говорить о… Если бы вы не подняли местных… Это вы развязали войну…

— Цы-цы-цы! — погрозил ему пальцем американец. — Если не знаешь, то лучше молчи, сынок. Лучше молчи, нахер, понял, да? Не мы это начали. Но мы это закончим. ЦРУ всегда заканчивает начатое.

— Докажи, агент…

Американец достал из-за пояса потёртую «беретту» и картинно взвёл курок. Схватил левой рукой пленного за разгрузку и рывком поднял на ноги, демонстрируя недюжинную силу, а затем приставил пистолет ко лбу федерала.

— А что если я сделаю вот так? Что ты будешь делать под дулом пистолета, сынок? Думаешь, тебя спасут? Думаешь, тебя вытащат? А что если всё кончится прямо здесь и сейчас? Что ты будешь делать, если я скажу, что убью тебя прямо здесь и сейчас?

— Хе… — криво ухмыльнулся разбитыми губами солдат. — Тогда… Сначала я скручу тебя … Потом положу из «беретты» тех двух говнюков…

— Со связанными руками? — хохотнул американец. — Я не вижу таблички с твоим именем, сержант — твоя фамилия, наверное, Гудини?

— Просто кто-то не умеет вязать узлы, — охотно сообщил федерал.

Агент понял всё и сразу, но сделать ничего уже просто не успел.

Пленный неожиданно высвободил левую руку и отбил пистолет прочь. Громыхнул выстрел. Федерал перехватил руку агента с зажатой в ней «береттой», заломил её и, не выхватывая пистолета, расстрелял из него двоих боевиков. Нанёс резкий удар локтём в челюсть агента, отобрал оружие и прикончил ещё одного «танго». Вовремя укрыться за машиной успел только тот самый провожатый американца.

Я непроизвольно присвистнул. Федерал захватил одного и уработал насмерть троих за считанные секунды, будучи в откровенно паршивой форме. Силён, бродяга…

Си Джей воспринял мой свист как начало к действиям и без лишних разговоров точным выстрелом уложил последнего боевика, который мешком рухнул на землю.

Федерал моментально захватил шею агента рукой, прижимая его к себе в качестве живого щита, и начал водить по сторонам стволом «беретты».

— Эй, вы! Выходите с поднятыми руками и бросайте оружие, нахер! Или вашему вождю крышка!

Мда… На будущее — дать леща Си Джею. Возможно, даже леща Апокалипсиса, чтобы меньше своевольничал…

— Эй, парень! — крикнул я, благоразумно не высовываясь из укрытия. — Не делай глупостей — опусти пушку! Мы тебе не враги!

— Ага, сейчас, — хрипло произнёс федерал, который явно держался на ногах на одном только адреналине. — Думаешь, я такой дурак?

— Нет. Поэтому ты и уберёшь свою пушку.

— Покажись — тогда опущу.

Высунуться? Рискованно. Неясно, что творится в голове у этого парня. Учитывая, что его только что довольно жёстко допрашивал американец (причём, скорее всего — агент ЦРУ), у него немного причин мне доверять…

Я медленно шагнул в сторону, показываясь в проёме выбитого окна и держа федерала на прицеле автомата.

— Имя и звание, солдат, — быстро и максимально властно произнёс я. Самый ведь резонный вопрос… Главное, задать его первым — тогда возникнет уверенность, что у тебя действительно есть право задавать такие вопросы.

— Хоппер. Мартин Хоппер. Сержант, — ответил федерал. — Третий взвод второй роты второго батальона. Второй пехотный полк. «Штормовые стражи». Личный номер — 72163427. А ты кто?

— Александер. Морган Александер. Сержант. «Академия».

— Наёмники?

— Не больше, чем ты. Все служим Дяде Сэму.

— Может быть. Что вы здесь делаете?

— Спасательная миссия. Мы нашли твоих парней около самолёта, один из них подсказал, куда тебя могли отвести.

— Правда? — ровным тоном поинтересовался солдат. — А где же он теперь?

— Погиб.

— И почему я не удивлён…

— Ты на что-то намекаешь?

— Я ничего такого не говорил.

Но подумал…

— Садж, у него шок, — тихонько произнёс по рации Юрай. — Аккуратнее с ним — у него мозги в любой момент могут пойти в разнос.

— Да ты вообще, я смотрю, не из болтливых, — мне начал надоедать весь этот разговор. — Может быть, ты всё-таки опустишь эту грёбаную пушку?

— Пожалуй, нет, — федерала уже мотало от слабости, но он упорно гнул свою линию. — Не раньше, чем мне разрешит это командир.

— Его здесь нет вообще-то.

— Я к нему собираюсь вообще-то.

— Идём вместе?

Чёрт, а ведь если ЦРУ каким-то макаром сцепилось с армейцами, то к последним мне как раз совсем не нужно…

— Подождите здесь — я их приведу, — предложил федерал, который весь наш разговор осторожно пятился назад.

— Мы можем тебя проводить…

— Вот как? — резковато перебил меня солдат. — Я что, похож на девку?