Дуэль

твету. Итак, продолжим: кто этот счастливчик, кого ты ненавидишь всей душой?

Поздний вечер бродил по саду. Шуршал в кустах декоракаций, очищенных от шипов умелой рукой садовника, дышал цветам в сонные венчики; пересыпал звезды в ладонях. Десятой дорогой обходил летний зал для занятий: утрамбованную площадку под навесом, где между двумя боковыми столбами расположился стеллаж с оружием. Месяц отражался в клинках: широких, узких, прямых, изогнутых, с зазубринами и без, двойных, пламевидных, изящных, ужасных… Десятки смертоносных лун. Жизнь под такими невозможна.

Рядом со стеллажом ждал Мартин Гоффер, старший ученик и доверенное лицо капитана Штернблада. Не входя в число королевских телохранителей, Мартин жил в доме обожаемого наставника больше десяти лет, — отказавшись завести семью, он твердо решил посвятить себя искусству уничтожения ближних и дальних. Когда-то он тоже ездил на остров Гаджамад, но обрести учителя из «явнопутцев» не сумел. Прикажи Нижняя Мама тысячу раз умереть за Рудольфа тысячью разных способов, Мартин Гоффер согласился бы, не задумываясь. Честь и слава наставника были его кумиром. Сам же капитан Штернблад ясно понимал, что обожание и любовь — разные, порой противоположные чувства, но объяснить это Мартину не сумел. Талантливому, упорному, преданному Мартину — нет.

Не сумел.

Честь, слава, кумир — все это никак не живой человек из плоти и крови. Казалось бы, проще простого. А вот поди объясни…

Сейчас Мартин Гоффер страдал. Во-первых, от невозможности лично постоять за идеал. Во-вторых, от страстного, но невоплотимого желания наяву увидеть поединок двух гигантов, Просперо и Рудольфа, — дабы толпы глупцов воочию убедились, чье величие неоспоримей, а мастерство опасней! И, в-третьих, он страдал от собственной ошибки. Предложив свои услуги в обучении раба, Мартин заранее составил план будущих занятий, подробный и безукоризненный, согласно методикам самого Рудольфа Великого, — и был награжден саркастической усмешкой учителя. «План великолепен! — говорила усмешка. — Если, конечно, обучение предполагает двадцать лет ежедневных занятий… Но, когда у тебя в распоряжении крохотный, быстролетящий год, можно ли довериться опыту и традициям?!» Нельзя, согласился Мартин, сгорая со стыда. «Как отполировать меч за минуту?» Не знаю, потупился Мартин. «Как подготовить бойца за год?» Не знаю, закусил губу Мартин, старший ученик и доверенное лицо. «Вот и я не знаю…»

От последнего Мартин страдал больней всего.

Кумир должен был знать ответ на любой вопрос…

— Я ненавижу Дылду Самуила, учитель!

— Кто это?!

— Мой прошлый хозяин. Работорговец, с серьгой.

— Хотел бы ты убить его?

— О да!

— Давай вместе поразмыслим, каким оружием ты бы хотел убить его. Ножом?

— Ножом! Острым ножом!

— Чудесно. Нож — оружие любви, он предполагает близость. Кривой, похожий на коготь нож. Он твой. Только представь: кинувшись к Дылде, одной рукой ты хватаешь негодяя за волосы, а другой вспарываешь глотку. Дылда хрипит, кровь брызжет тебе