Мир SMAX. Трилогия (СИ)

  Роверы беженцев выбирались на вал. Покинула кратер последняя машина, с заложниками. Отъехав от вала на оговорённые сто метров, остановилась, оттуда вылезла Стерёга без второго пленного. Скрестила руки над головой, помахала ими и торопливой трусцой добежала до Филимонова.

  - Ломака всё устроил, козёл! Хочешь, пальни им в след, но он не пленный, - с злостью сказала девушка, имея в виду товарища по несчастью, на поверку вышедшего совсем не товарищем. - В ровере сидел, изгалялся. Всё рассчитал, Капитаново отродье! За одну меня Силач не отпустил бы народ, а за двоих, да ещё за Ломаку... Ломака у Силача с рук ел, и так бортанул, уродина!

  - Про Кучерявого как люди узнали? - озвучил Филимонов безмолвный вопрос Алекса.

  - Так мы с Ломакой его искали, когда его грохнули. Втроём ходили, мы парой и Силач.

  Алекс не рискнул комментировать услышанное. Силач не пожелал хотя бы выругаться. Предательство верного товарища могло окончательно сломать бывшего командира беженцев, отныне всего лишь одного из шестерых жителей разорённого Сильфонта, ведомых в русентийские лагеря.

  Стерёга потянула Филимонова за рукав: 'Пошли вниз!'. Разведчик застыл как вкопанный. К колонне, практически скрывшейся из вида, с двух сторон выехали спартанские роверы.

  Глава 5

  Импакторы - оружие малошумное. О трагедии уехавшей сдаваться колонны Филимонов со Стерёгой догадывались по еле заметным пучкам по направлению от боевых роверов спартанцев к транспортным роверам людей Сильфонта, а Алекс - по показаниям сенсора. Вскоре добавились иные признаки катастрофы. Ровер толстяка-мятежника врезался в зад предыдущей машины, и обе они остановились.

  Филимонов стрелял, презрев конспирацию. Алекс и легастеник били из 'восьмёрок' навесом. Броня 'трёшка с резонансом' делала своё дело, один только ровер спартанцев закрутился на месте и пополз к укрытию - кому-то из русентийцев повезло с попаданием. Но это оказался единственный успех защитников.

  Расправа над колонной заняла минуты. Все люди Сильфонта, рвавшиеся воссоединиться с братьями и сёстрами из Спартанской Федерации, были мертвы.

  Легастеник на спидере подхватил спускавшихся Филимонова и Стерёгу. Теперь все последние девять оставшихся в живых людей и последняя машина из числа покинувших одиннадцать дней Сильфонт собрались на дне кратера на почтенном удалении от восточной тропы.

  В шоке пребывали все, кроме разведчиков, хранивших маски невозмутимости. И пожалуй, кроме Алекса. Смотрел он как-то... нехорошо, причём смотрел на Ника. Взяв двумя пальцами за ухо, Алекс подтянул мальчишку к себе, но обратился почему-то к Силачу.

  - Силач, вопрос. Кого в Сильфонте вы называли Никами?

  - Мелких пацанят вроде этого. Малые, не заслужили прозвища.

  - У вас были фамилии?

  - Мы тебе что, русентийцы? У нас прозвища.

  - Тогда скажи мне, Ник Звара, - разведчик выделил оба слова интонацией, - откуда ты раздобыл фамилию?

  Начавшийся допрос вызвал у мальчика естественную для его лет реакцию - затаиться и переждать грозу. Но Алекс такой возможности ему не оставил.

  - Ну, так откуда? Ни у кого в Сильфонте нет фамилии, а у мелкого заморыша есть. И знаешь, что самое интересное? Ващего покорного слугу, то бишь, меня, зовут Алекс. Алекс - это имя. А фамилия моя, ты не поверишь - Звара.

  Беженцы ахнули. Разведчики знали о странной коллизии ещё с нападения червей в Сильфонте. Все вместе они обступили ребят тесным кольцом, и Нику пора было что-то промолвить в своё оправдание. Он попытался:

  - Извини, Алекс... Извини! Я хотел... ну, мама рассказывала, у всех людей раньше были фамилии... а у нас нет... я хотел... ну, я услышал... от одного человека... подумал, вот бы мне...

  - От. Кого. Ты. Услышал. Мою. Фамилию?

  - Ну, они стояли... они там стояли...

  - ОТ КОГО?

  - Да от него! - и ткнул пальцем в седого. Мгновением позже в лоб новому кандидату на всеобщее внимание упёрлась 'восьмёрка' Филимонова. Седой попытался улыбнуться:

  - Возможно, я когда-то произносил вслух такое прозвище, а Ник это подслушал.

  - Где и при каких обстоятельствах ты узнал фамилию Звара? Мою фамилию.

  - Я вспомнил, - завопил мелкий. - Он болтал с этим... ну как его?.. который сбежал.

  - Красношеем?

  - Добро. И так всё закончится скоро. - Седой постарался выговорить фразу как обычно, но голос слегка дрожал. - Да, я назвал фамилию Звара Красношею. Он просил меня узнать фамилию главного разведчика. Я отирался возле солдат и мог это сделать. Солдаты злились из-за того, что какой-то сопляк...

  - Полегче! - пробасил Филимонов.

  - Я не виноват, их слова. Так вот, какой-то... мальчик с двумя... - седой благоразумно опустил определение или эпитет, - путается у них под ногами. От них я узнал, что твоя фамилия Звара.

  - Ты подслушивал десантников, а мелкий Ник - тебя с Красношеем? Какая досада, какие высокие отношения! - ни с того, ни с сего развеселился Алекс. - Рассказывай теперь всё. В подробностях.

  - Убьёшь меня?

  - Рассказывай!

  А подробности были таковы. Красношей как старатель часто забирался в удалённые от базы местности, где в один прекрасный день столкнулся со скаутами из Спарты и нашёл с ними общий язык. Спартанцы намеревались освободить Сильфонт, свой человек на базе им был нужен. А Красношею требовался помощник для исполнения поручений будущих хозяев базы, и он открылся седому, пообещав с три короба, а точнее, должность бригадира после возвращения Сильфонта под власть Спарты.

  Красношей знал примерные сроки штурма. Каково же было его разочарование, когда спартанцев опередили русентийцы! Первую неделю он был как потерянный, потом собрался и присоединился к всеобщему буйству мародёрства, причём уходил в поисках подлежащих вывозу матценностей как можно дальше от базы, что полностью соответствовало его статусу профессионального старателя.

  И сразу Красношей получил результат, да ещё какой! Он встретил человека, 'страшного человека', который пообещал забрать шпиона-любителя в Спарту и обеспечить достойную жизнь. Взамен этот человек требовал следить и собирать информацию о трёх русентийских разведчиках, с какой-то непонятной целью не спешивших покинуть Сильфонт - то есть, об Алексе и его спутниках.

  Антагонизм между военными и разведкой Русенты здорово помог Красношею и седому при выполнении нового задания. Десантники не стеснялись в выражениях, когда речь заходила об Алексе. Беда подкралась, откуда не ждали. Заумник, набравший очки у людей Сильфонта после сбывшегося предсказания о нападении русентийцев, подметил интересы парочки и перед походом потребовал объяснений. Тогда Красношей натравил на него червя-прыгуна.

  - Сказки! - зло перебил Алекс исповедь седого. - Никто на планете не умеет управлять червями.

  - Что, не по нраву, когда вас опередили? - криво усмехнулся седой. - А вот так и было. Страшный человек обучил Красношея искусству пения с червями.

  - Чё-чё? - как-то по-детски высказался Силач.

  - Красношей мог теперь приказывать червям-прыгунам. Он приказал убить Заумника, но помешал этот Ник. Но и так неплохо получилось.

  Да, получилось неплохо. От пережитого ужаса Заумник не оправился и медленно, но верно преображался в дурачка. Но Красношеем овладела паранойя. Он заподозрил ополченца Рейку в том, что тот мог обратить внимание на странные манипуляции Красношея перед нападением червей в Сильфонте. Поэтому в походе при первой возможности шпион повторил трюк с вызовом прыгуна - на сей раз, абсолютно чисто и с летальным исходом для жертвы.

  - С каким-каким? С летательным? - а это уже Ник, а не Силач. Ребёнку разъяснять незнакомый термин не стали, ограничились подзатыльником от Филимонова.

  Если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят. Из Кучерявого не получилось соглядатая, Красношей выманил его подальше от людского взора, убил и скрылся, но успел незаметно приказать седому 'при любых обстоятельствах' держаться рядом с Алексом. Только по этой причине седой не примкнул к бунтовщикам и остался жив, но прекрасно понимал, что ненадолго.