Меняя историю в мире Звездных войн. Том 1 (СИ)

— Привет Руден, давненько мы с тобой не общались. Да и про родителей совсем позабыл не хорошо это, — потом он взволнованно посмотрел. — С тобой все в порядке?

— Все хорошо Гуриг, не переживай. Мы сейчас на Татуине.

— И что вы там забыли? — через секунду он догадливо хмыкнул. — Дай догадаюсь, сейчас вы отправляетесь на Маластар или уже там.

— Ты умница Гуриг, как и весь наш клан Рекуирунтов (искателей). Скажи тут на соревнованиях ставки бывают очень большими?

— Были случаи, когда переходили из рук в руки целые промышленные миры. На Корусканте тоже хватает любителей делать ставки. А что желаешь поучаствовать?

— Скажи, как бы ты поступил, если гарантированно заранее бы знал кто победит?

— Поставил бы на кон даже свое нижнее белье, — рассмеялся собеседник. Но увидев, что я абсолютно серьезен недоверчиво уставился на меня. — Точно?

— Абсолютно. Поставь все мои деньги со счета содержания титула и вот с этого… анонимного на Энакина Скайуокера. И постарайся убедить весь наш клан поставить на него. Естественно в первую очередь мою семью. При этом нужно сделать так, чтобы никого не спугнуть и не испортить ставки.

— Не учи ученого малыш. Если все будет так, как ты говоришь весь клан будет тебе должен. Все я побежал работать.

Когда я выключил комлинк, то увидел подходящих ко мне Куай-Гона и Энакина.

— Ты так веришь в победу друга Руден? — улыбнулся Куай-Гон. А Энакин растерянно посмотрел на меня.

— Да, сейчас я ставлю все, что у меня есть, да и у моей семьи на веру в Энакина.

— Руден?..

— Не старайся никому ничего доказать Эни, просто делай, что считаешь правильным и у тебя получится.

— Ты так и живешь?

— Да. Я и весь наш клан.

Гоночный болид походил на сверкающий новый наконечник стрелы. Плоское днище, узкий кокпит, изящно вздымающийся за сиденьем пилота в антикрыло. Главным козырем этой машины были двигатели. Уж где Энакину повезло раздобыть два «радон-ульцера», применяющихся на современных звездных истребителях лучше было не спрашивать. Сейчас двигатели были заключены в новые кожуха и сопряжены с кабиной стилтоновыми кабелями — еще одной удачей мальчишки. Наверное, он все мусорные кучи на планете перерыл ради них. Зато впечатление болид производил потрясающее. Словно в детские санки запрягли пару бант.

Работы над болидом были уже все завершены. Энакина ради такого дела отпустили из лавки сразу же. Так что, когда их нагруженная покупками компания вернулась в дом Шми, мальчишка уже перепроверял машину. Что не мешало ему делиться с Куай-Гоном: как Уотто приказал удостовериться, что машина и в самом деле может составить достойную конкуренцию остальным, и что это не хлам, достойный украсить собой лишь мусорную кучу, и что тогда он вот так руки сложил и вот так посмотрел на этого синего га…

— Энакин, — строго сказала Шми. — Не смей так выражаться.

— А что я сказал, мам? Куай-Гон сам его так называл…

— Энакин, — сказал рыцарь. — Ты слышал, что говорит мама?

А я стоял рядом и ухмылялся.

Мальчишка сделал вид, что обиделся, и вернулся к работе. Сидя на заднем крыльце дома, Куай-Гон следил, как Энакин, Падме и Джар Бинкс возятся у машины. Р2Д2 доверили тестировать электронику, а Ц-ЗПО, за неимением рук и технических талантов, ограничился устными советами. Куай-Гон вызвал по комлинку корабль.

— Учитель, — с сомнением в голосе сказал Оби-Ван, выслушав его рассказ, — а что, если план провалится? Тогда мы надолго застрянем здесь.

— Мы и без энергосистемы далеко не улетим, — резонно возразил Куай-Гон и поспешил отключиться, пока Оби-Ван не принялся спорить.

Вот что-что, а в спорах этот юноша — просто талант. Неужели Оби-Ван научился этому от него? Или это врожденное?

Два местных солнца забирались по небосклону все выше, как будто играли друг с другом в догонялки. Глиняные стены лачуг раскалялись, сохраняя прохладу. Над пустыней повисло туманное марево, размывшее очертания далеких гор. В сторону космопорта лучше было не поворачиваться. Спекшийся от множества стартов песок, словно зеркало, отражал солнечные лучи и слепил глаза.

А еще… А еще в этом мальчике действительно что-то есть.

Из дома вышла Шми с подносом в руках. Она несла детям напиться. Увидев Куай-Гона, она остановилась, поставила поднос, налила в чашку воды из кувшина и протянула ему. Было так легко вообразить, будто… Он покачал головой, прогоняя недооформившуюся мысль. Шми поняла его по-другому и сказала, что воды хватит на всех. Пусть берет.

Какое-то время они стояли рядом, глядя на неугомонную компанию во дворе.

— Вы можете гордиться сыном, — вдруг сказал рыцарь. — Он предлагает помощь, не думая о вознаграждении.

— Он ничего не понимает в жадности, — по усталому лицу женщины скользнула улыбка. — Он знает толк только в своих фантазиях. У него есть…

Она замешкалась.

— Необычные свойства, — закончил Куай-Гон. Шми кивнула. — Он предчувствует события, — продолжал рыцарь. — Поэтому у него такая молниеносная реакция. Это свойство джедаев.

Женщина смотрела ему прямо в лицо, и сложно было не разглядеть в глубине ее темных глаз свет надежды.

— Он достоин большего, чем участь раба, — негромко сказала Шми. Рыцарь отвернулся.

— Уровень его Силы на редкость высок, — сказал он. — Кто его отец?

Она замолчала. И молчала чересчур долго для простой паузы в разговоре. Похоже, он задал вопрос, на который она не была готова ответить. Или вообще не хотела отвечать. Он не стал переспрашивать. Ей нужно время. А он умел ждать.

— У него нет отца, — наконец произнесла Шми.

Произнесла настороженно, ощетинившись, как будто ждала, что над ней засмеются.

— Я его выносила, родила и вырастила. Я не могу объяснить… но отца у него нет.

Он и не спрашивал объяснений. И смеяться не стал. Просто стоял и смотрел во двор, где Падме и Энакин с хохотом отнимали друг у друга отвертку. Шми взяла его за руку.

— Вы можете ему помочь?

Наступила его очередь обдумывать ответ на вопрос. Детей, наделенных особыми свойствами, отбирали, пока им не исполнилось шести месяцев. Так было и с Оби-Ваном, и с ним самим, и с любым из джедаев, о ком ему приходилось слышать или кого он знал лично. Выучить более взрослого человека еще не удавалось. Исключений раньше не было никогда. Почти никогда.

Вы можете ему помочь? Как и чем? Невозможно. Но тогда, почему все время кажется, что ему предназначено что-то сделать? Куай-Гон чувствовал, как между ним и мальчишкой крепнет связь. Это может быть дружбой, а может быть — предначертанием. Но в любом из этих двух случаев он не может не…

— Я не знаю, — сказал он, как мог, мягко. — У меня нет задачи освобождать рабов. Родись Энакин в Республике, он смог бы стать джедаем. У него — свой путь. А я… даже не знаю, что я могу сделать.

Шми кивнула, лицо ее вновь стало усталым и настороженным, словно на мгновение снятая маска вернулась на место. Она взяла с перил веранды поднос и спустилась во двор.

Из тени у стены вышел я, слышавший весь разговор и подойдя к ней сказал тихим шепотом:

— Когда Энакин победит в этой гонке он сам сможет отправиться куда пожелает и забрать вас собой. Я об этом позабочусь.

Она только благодарно кивнула и пошла дальше, но походка у нее была уже не столь усталой, а это уже хорошо.

Я снова посмотрел, как ребята возятся с болидом, хотя он уже был полностью готов. Но пусть. Надо же им чем-то занять руки. Да и Энакин сам об этом знал. Видимо ему просто нравится заниматься с техникой.

За водой пришлось сходить еще раз, потому что народу на заднем дворе прибавилось — прибежали соседские мальчишки Китстер и Сик. Ну, а раз они здесь, значит, с ними пришла Амии, сестра Сика. Ей уже почти шесть, и она ни на шаг не отходит от брата, что не прибавляет ему счастья в жизни. И, конечно же, с ними заявился Вальд, родианец. Некоторые запрещают детям играть с родианцами, но Шми не видела в дружбе сына и Вальда ничего страшного. Да, конечно, родианцы — странная раса. Их зеленая кожа вся в пупырышках. Некоторые невежественные люди считают, что от них появляются бородавки, но это не так. А еще родианцы — прирожденные бродяги и путешественники. Говорят, один из них сумел добраться до очень далекой планеты на самом краю галактики и даже прожить там долгое время, постоянно скрываясь от иммиграционных служб. Правда, бедняга, погиб. Как говорят.