Звездные войны

Анакин поставил флайер в тень и принялся выгружать товар. Десяток йавов немедленно облепили двигатели — разве что не облизали их. А когда выяснилось, что у Анакина спрятано еще кое-что интересное, галдеж поднялся такой, что впору было уши затыкать.

— Который из дроидов самый лучший? — Под шумок поинтересовался мальчик у робота-секретаря.

И как обычно, вместо ответа получил пространную речь, суть которой заключалась в том, что, несмотря на знание пяти сотен пятидесяти одной разновидностей дроидов и их модификаций, а также более шести тысяч различных процессоров, он все-таки затрудняется ответить на столь сложный вопрос так быстро и без подготовки.

— Ц-3 ПО, просто скажи, какой из них лучше, — прошипел сквозь зубы Анакин, чтобы не привлекать внимания йавов. — Слева направо. Просто скажи его порядковый номер. Который?

На его счастье робот так и поступил. Правда, поинтересовался, не надо ли перечислить технические характеристики и специальные возможности. Анакин вежливо попросил его отказаться от подробностей.

Тут из краулера вышел глава клана, и начался торг. Некоторое время йава расхваливал свой товар и критически отзывался о том, что привез мальчик.

Анакин, в свою очередь, морщил нос, как только оборачивался в сторону плавящихся под солнцем дроидов.

Поле битвы осталось за Анакином. Когда обмен был завершен, он получил двух механических роботов в превосходном состоянии, трех многофункциональных дроидов в относительном порядке и один поврежденный конвертер гипердрайва, который вполне можно было починить. И все это за половину того, что дал ему Уотто. Можно было бы выторговать еще парочку дроидов, а может быть, даже трех, но это был уже такой хлам, к которому даже руки не хотелось прокладывать.

Конвертер погрузили на флайер вместе с роботом-секретарем, остальные дроиды выстроились в цепочку, и их маленький смешной караван двинулся в обратный путь. В Мое Эспа они должны вернуться дотемна, решил Ана-кин, на глаз прикидывая высоту Тату-1 над горизонтом. И у них еще будет пара часов, прежде чем сядет Тату-2. Как раз хватит времени закинуть домой роботасекретаря и сгрузить новые приобретения на заднем дворе Уотто. Может быть, тойдарианец даже подобреет. Особенно Уотто дллжен обрадовать конвертер.

Здесь трудно достать такие, и если он сможет заставить его заработать — Анакин ни капли не сомневался, что сможет, — то выгадать за него можно будет в два раза больше, чем за все остальное.

Они оставили за собой плоские заливы Дюнного моря и потихоньку начали взбираться к Кселрик Дро, широкому и неглубокому каньону, что отделял кряж Моспик от Дюнного моря. Температура упала на несколько градусов, стало легче дышать. Анакин не забывал оглядываться по сторонам. Конечно, здесь практически безопасно, но никогда не знаешь, куда занесет Песчаных людей, верно?

Робот-секретарь безостановочно говорил, но Анакин не выключал его, чтобы хоть что-то еще нарушало молчание гор и пустыни. -…соотношение между хаттами и родианцами достигло четырех к одному, когда поселение стало приобретать вид и свойства торгового центра. Хотя и до этого было ясно, что хатты — доминирующая раса и что родианцы могли с тем же успехом сидеть дома вместо того, чтобы предпринимать долгий и в какой-то мере бессмысленный перелет…

Анакин отвернулся. Что это там? На первый взгляд — куча камней, теряющаяся в тени высокой скалы. Но скорее всего — там кто-то лежит. Анакин остановил флайер.

— Масса Анакин, что вы делаете? — жалобно возопил Ц-ЗПО. — Мое Эспа в другой стороне! Нам нужно ехать вниз по каньону, а не… Ох, беда! Вы делаете то, что я думаю? Хозяин, я считаю, что есть много веских причин, чтобы…

— Я знаю, — кивнул Анакин. — Я просто хочу посмотреть.

Робот принялся взволнованно жестикулировать, но Анакин отвернулся.

— Масса, я должен высказать неодобрение, — не унимался дроид. — Вы приняли не то решение. Если я прав, то должен сказать вам, что я оцениваю в девяносто девять и семь десятых вероятность того, что если мы поедем прямо…

Анакин отмахнулся. Он уже без вероятностных подсчетов видел, что находится впереди. Под грудой щебня и песка на земле лежал тускенский разбойник.

Ошибиться практически невозможно. Если, конечно, какой-то шутник не решил побегать в песках, завернувшись в драный балахон цвета пыли и обувшись в тяжелые сапоги. Конечно, такой наряд очень удобен для пустыни. Только вряд ли самый безмозглый кретин закроет лицо и голову уродливой маской. Всего в двух шагах от вытянутой руки лежало длинное ружье кочевника. Пальцы тускена скребли по песку, пропахивая в нем глубокие борозды.

Анакин поднял голову. Свежая отметина на скале тоже не оставляла сомнений.

По свойственной его племени привычке тускен явно собирался с вершины скалы понаблюдать за их караваном, может, даже напасть, но плохо держащийся камень обрушился под его ногой.

— Масса Анакин, — опять подал голос робот-секретарь, — я не считаю, что то, что вы задумали, стоит делать!

— Я хочу посмотреть, — повторил мальчик, пока еще терпеливо. — Вот и все.

Может быть, робот прав, но он никогда еще не видел тускенов так близко.

Едва ли когда увидит в будущем. Конечно, он слышал рассказы о них.

Говорили, будто тускены считают пустыню своей собственностью и исправно взимают дань с тех глупцов, что осмеливаются пересечь их территорию без оружия. Говорили будто верхом на прирученных бантах или на своих двоих они путешествуют, где им вздумается, что они грабят дальние фермы и почтовые станции, мародерствуют и крадут все, что попадается под руку, но по большей части наводят на мирный люд страх и ужас. Если что — могли и хаттов поприжать. Говорили, будто они живут со своими бантами в странном союзе или симбиозе. Говорили, будто их можно отравить подслащенной водой. Говорили, будто каждый год в одно и то же время они собираются в тайном месте для кровавых ритуалов. Говорили, будто они не снимают своих масок, потому что… чего только не болтали.

Анакин пока не имел собственного мнения о кочевниках. Истории о них холодили кровь, но у любого рассказа есть две точки зрения — как минимум. И очень любопытно было бы послушать сторонника другой.

Он вылез из флайера.и подошел к кочевнику. Робот-секретарь продолжал говорить, но мальчик уже не слушал. Что плохого, если он только посмотрит?

Потом он расскажет, что видел тускена. Он расскажет, какие они на самом деле. Что ему может сделать тот, кто, наверное, уже умер? Огромный валун придавил одну ногу кочевника. Анакин наклонился и поднял ружье. И чуть было не уронил. Ого! Ничего себе тяжесть! Какую надо иметь силу, чтобы с ним управляться! На прикладе были вырезаны непонятные изящные значки. Наверное, метки клана.

Тускен вдруг приподнял голову, и запыленные стекла очков уставились прямо на мальчика. Анакин сделал шаг назад, но тускен вновь уронил голову.

Наверное, ему больно… Анакин сделал еще один шаг. Беги, сказал бы ему Уотто. И мама, и Вальд, и Китстер, и Джира, и каждый на этой планете сказали бы ему: беги со всей мочи. Тускен пошевелился. Ему же больно…

— Ц-3 ПО, — окликнул он робота-секретаря, — приведи всех сюда.

Протестуя на каждом шагу, тот собрал недавние приобретения и погнал всех туда, где стоял мальчик. Анакин отложил ружье в сторону и приказал: копайте. Они справились быстро. Даже камень удалось откатить, не повредив ногу кочевника больше, чем она уже была повреждена. Тускен был без сознания или же хорошо притворялся. Дроиды перенесли его на ровное место и уложили поудобнее. Анакин нагнулся над ним. Нога сломана в нескольких местах, кости пробили кожу. Анакин не был ни врачом, ни ученым, но сломанная кость есть сломанная кость, верно? Он принес из машины аптечку и послал одного из дроидов, посообразительнее, найти две прямые ровные палки.

Близился вечер, тень от скалы удлинилась и, наконец, пересекла весь каньон.

Анакин сидел возле маленького костра и думал, что ему дальше делать. Тускен лежал и, похоже, спал. Его нога была неумело, но старательно перевязана.