Шёпот Зуверфов(СИ)

Annotation

История про наёмника, обладающего демоническими силами. Место действия - вымышленный постиндустриальный мир.

Манулов Рем

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 5

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20.

Манулов Рем

Шёпот Зуверфов.

Часть 1.

Глава 1.

По ставням барабанили. Местная ребятня, которая с заходом солнца начинала свой нехитрый промысел, швыряла камешки в окна, клянча сладости или яркие безделушки.

Инсар Килоди поднялся с постели. У него было крепкое худое тело и тёмные до плеч волосы. Он открыл ставни и выглянул на улицу. Низкие окна не скрыли наготы, но детям было плевать - они частенько видели его в похожем обличии. Инсар поднял с пола стеклянную бутылку дешёвой газированной воды и бросил в окно. Самый ловкий парнишка лет девяти с уродливым шрамом на лбу изловчился и поймал её на лету, не дав разбиться о камни. Малышня разразилась одобрительными возгласами и накинулась на добычу. Открутив крышку, они начали жадно пить, гомоня и выхватывая бутылку друг у друга. Через минуту свора двинулась дальше, бросив пустой бутыль под ногами. Утром его подберёт какой-нибудь старик и сдаст в утиль за краюху чёрного хлеба.

Инсар Килоди прикрыл ставни, подошёл к проигрывателю и, заботливо перевернув пластинку, уложил её на диск. Установил иглу и спустя мгновение приятная и тихая мелодия растеклась по телу, проникла в воздух, смешалась с ним и не было ничего прекрасней, чем эти минуты независимости от страшного порока, который жил в теле Килоди и терзал его, заставляя совершать гнусные вещи. Восхитительная музыка лечила его, и только в эти моменты он был абсолютно свободен.

Рыжий кот спрыгнул на пол и юркнул под кровать. Ему не нравились тени, беснующиеся на стенах провонявшей плесенью сырой конуры. Тени извивались от негодования и изнывали от бессилия, пока играла музыка. Лёжа в белоснежной постели, раскинув руки и глядя в потолок, Килоди улыбался и с трудом вспоминал детские годы. Чернила затмевали память, омрачали лучезарные мгновенья давнишнего счастья.

Где-то сверху промчался шумный монорельс. За ним ещё один. Кот выполз из-под кровати с мышью в зубах. Она ещё дышала. Рыжий старина положил добычу перед Килоди и прижал её мощной когтистой лапой. Скоро его друг начнёт страдать. Музыка закончится, и во второй раз тень не простит такого наглого издевательства. И когда парню станет худо, подарок кота будет кстати.

Заканчивалась четвёртая часть симфонии. Ещё чуть-чуть и начнутся страшные муки. Наконец наступила ненавистная тишина. Инсар закричал и выгнулся на кровати, будто его резали изнутри. Мигрень сковала виски, живот нашпиговался клинками, а грудь сдавило так, будто на неё скинули пудовую гирю. Инсар орал и колотил себя. Голова, колени, плечи -- он молотил изо всех сил, пока другая, настоящая боль, не стала пробиваться сквозь фантомные страдания. Инсар сполз с постели и увидел полудохлую мышь, которая извивалась в лапах кота. Инсар схватил её зубами и разорвал на части, оросив пол каплями крови. Тут же "чернила" набухли и взбудоражились, собрались воедино и, подобно густому едкому дыму, устремились к едва тёплому тельцу грызуна, запуская в него свои эфемерные щупальца. Материя, необъяснимая и скаредная, тянула жизненную силу, уходившую из животного. Раздражённое создание неведанного бытия убралось прочь. ОНО отступило, всё же неудовлетворённое малой жертвой. Однако и мизерного дара оказалось достаточно, чтобы острая боль на время притупилась, оставив лишь ноющее напоминание. Кот удовлетворённо облизнулся и сиганул в окно. Инсар Килоди остался наедине с собой и трупом бедной мыши. Поднявшись на ноги, он сходил на кухню, вернулся, обернул убитого грызуна в фольгу и бросил комок в урну. Затем принял ледяной душ, почистил зубы, заварил кофе и сделал пару толстых сэндвичей с курицей. Съев один, второй он уложил в пакет и бросил в карман ветровки. Бриться Килоди не стал. Нацепил светло-синие джинсы, потёртые кожаные туфли, футболку с изображением соблазнительной поп дивы, проверил на месте ли картридж и статусная карта. Набросил ветровку и вышел на прогулку. Боль почти стихла, ещё немного подвывало ушибленное плечо.

Мимо пробежала очередная компания подростков, для которых ночь не кончалась никогда. Днём они спали, в темноте -- работали. Инсар Килоди им сочувствовал только в одном -- они ещё не понимают, что живут ради того, чтобы когда-нибудь сдохнуть. Эту нехитрую истину Килоди понял давно. Позавчера ему исполнилось тридцать. Юбилей, который никто не отмечал, в том числе и он сам. Даже открытки ждать неоткуда: много лет назад мальчишка из промысловой деревушки Иншар, что находилась на краю света, лишился не только родины, но и родных.

Килоди протискивался по узким душным проходам, которыми был пронизан Котлован. Прибежище тех, кто не захотел жить по правилам. Автономное государство, которое решило обходиться без своего старшего брата Трезубца - оплота илейской, человеческой расы.

После падения Глыбы образовался Шрам Земли, который невольно поделил территории и, похоже, саму природу существования. Илейцы - люди. Потомки Илейского Царства, которое возникло тысячи лет назад и слуги которого возвели крепость с прекрасным замком из трёх громадных башен. Его, а потом и весь город прозвали Трезубцем.

Инсар завернул в узенький коридор, над которым поскрипывала полуживая выцветшая вывеска "Торты и пирожные от Стэнли". Спустившись в подвал, Килоди попал внутрь. Обдало ароматом выпеченного теста, молока и корицы. Он шёл по залу, заполненному людьми. Завсегдатаи кудесника Стэна уплетали красочные слоёные пирамидки из сливочного крема, шоколадные десерты и розовое мороженое, облитое яблочным сиропом. Котлованцы мило беседовали, обменивались восторженными репликами об угощениях и кто-то, самый поддатый из друзей в углу зала, так и норовил вызвать пекаря, дабы расцеловать его "золотые щёки". Инсар улыбнулся. Одно из немногих мест, где отвергнутые и отвергнувшие чувствовали себя знатью, жившей в самом верхнем ярусе Трезубца.

-- Посетители очень довольны, -- войдя на кухню, заметил Инсар. Он скинул ветровку, вымыл руки и встал за стол, на котором томилось тесто.

-- Главное, чтобы платили, -- буркнул невысокий с залысиной мужчина, лет сорока пяти. У него были быстрые руки и речь, но довольно медленные глаза, которые он всегда старался держать лишь слегка приоткрытыми. Стэн виртуозно нарезал мясное филе и репчатый лук, который тут же бросил на разогретую сковородку. - А то в прошлый раз пришлось выбивать жалкие пол-стата. Куда это годится?

-- Есть какие-нибудь новости? -- спросил Килоди, принимаясь за работу помощника. Он выполнял все указания мастера, покуда тот сооружал новый кулинарный шедевр.

Стэн кивнул и снова пробубнил что-то, в чём читалось: "Давай потом".

Котлован появился случайно, даже хаотично. Раньше на его месте были угольные шахты. Со временем посёлок шахтёров углублялся и расширялся, словно растущий организм. Затем стали появляться постройки. Сначала небольшие, с квартирками, в которых помещались две кроватки да крошечное место для готовки. Затем по мере роста Котлована стали возвышаться сооружения. Двухэтажные дома сменились пятиэтажками. Вскоре появились первые высотки в пятьдесят пролётов, сооружённые жителями Котлована. Долгое время никто в Трезубце не запрещал Котловану развиваться так, как того хотели сами горожане. Но и чем-то помогать "старший брат" не спешил. За десятки лет Котлован стал большим бурлящим районом, который вмещал в себя более сорока тысяч человек. С годами законное место Котлована заканчивалось, и дома строились с необыкновенной плотностью, в итоге прижимаясь и подпирая плечами собрата. Новые улицы тесного городка стали проходить по крышам малоэтажных хибарок, а вскоре добрались и до высоток. В городе-районе появились свои школы, игорные заведения, прачечные, бордели, забегаловки разного толка, подпольные медицинские кабинеты, лавки со шмотками и дешёвой едой, две кулинарии, ломбард, букмекеры. И, разумеется, органы правления. Последние были представлены советом из восемнадцати старожилов, которые лучше других знали, как им стоит развивать свой дом. С годами в Котлован провели электричество, проложили кое-какую канализацию и кое-где дали отопление. Чаще всего ресурсы воровались у Трезубца. Наконец "старший брат" взбеленился и решил проучить соседствующих проходимцев. В памяти аборигенов Котлована сохранилось это яркое событие, прозванное как "сломанный зуб". Несколько десятилетий назад люди из Трезубца, вооружённые транквилизаторами и гранатами со слезоточивым газом, спустились в Котёл. Пара сотен бойцов встретила жёсткое сопротивление, ведомое предводителем Алу Шарамом. Алу Шарам собрал вокруг себя самых смелых и сильных мужей и достойно встретил агрессию Трезубца, залив крыши и переулки "котла" кровью. С тех пор власти илейцев оставили отвергнутых в покое, смотря сквозь пальцы на незначительные потери ресурсов. Алу Шарам, коренастый и загорелый красавец со шрамами на лице, стал местным героем и основал что-то вроде клуба, превратившегося затем в крупный преступный синдикат, интересы которого и по сей день простираются далеко за границы Трезубца, где стерильность намерений и чистота мысли возводятся в абсолют.