Цикл «Историк». Рассказ V. Кошмары создателя (СИ)

1

Цикл “Историк”

Рассказ V

Кошмары создателя

Не должно творцу ждать, когда ответственности от него потребуют его творения, – он

призван брать на себя ответственность еще при их замысле.

Готфрид Грабен

Крысы особенно решительно подошли к изучению этой записи, но я еще не знаю, в чем дело.

Они мне пока ничего толком не говорят. Они мне никогда ничего толком не объясняют, считая, что

я не такой сообразительный, как есть. Это они зря, я все равно разберусь, в чем тут дело, – с ними

или без них. Только они знают, в чем дело наперед, а я узнаю после того, как прослушаю

мысленный отчет этого ученого. Так уж бывает из-за того, что крысы котов такими

высокоинтеллектуальными существами, как есть, не считают.

(Готфрид Грабен – полковник второго отдела первого управления службы научных

исследований Шаттенберга. Уровень – S3, личный номер – 3001. Отчет в ментальном формате)

Запись №1 01. 09. 125 год Новой Техно-Эры 7:00

Груда грохочущего железа обрушилась мне на грудь, вырывая мой разум из непроницаемого

мрака, но я не открыл слепленных сном глаз. Шлак, скрежеща заржавленными суставами,

склонился над моим ухом и угрожающе зарычал, но глаз я не открыл. Он дохнул мне в лицо

сероводородом, но я только отмахнулся, отгоняя его смрадное дыхание к открытому окну.

Железные когти лязгнули о мой ошейник и начали настойчиво скрести ключицу, а я отвернулся к

стене, утыкаясь лицом в подушку…

– Грабен, вставай! Ты должен встать и идти на службу!

– Еще десять минут…

– Одна, Грабен! И я начну кусать!

Шлак скрипнул тяжелыми челюстями, напоминая, что его пасть полна покореженных и

обломанных зубов, но и это не подействовало. Я вяло стукнул едва сжатым кулаком по подушке…

– Укусишь – отправишься на свалку… Место, Шлак… Место…

– Надо же, как страшно! И не думай от меня отделаться такими угрозами!

– Это приказ, Шлак…

Шлак поразмыслил и исполнительно скрипнул хвостом, соскакивая с постели и отправляясь

под кровать, к своре подобных ему кошмарных механических “собак”. А я постарался отогнать

мысли о наступающем утре. Я бы отдал все – только бы оно не настало. Но оно – некорыстно и,

следовательно, – неподкупно, что значит, – неотступно и несокрушимо. Утро одержимо

убеждением обличать обманную ночь – оно проявляет правду резкими лучами, рассекая ими, как

отточенными мечами, призрачные видения мрака. Оно преследует и заключает зыбкие образы

тьмы в вечно темных тюремных застенках. Оно регулярно наступает на ночь, занимая позицию

всегда правого светоносца, не ведающего неповиновения. И я вынужден с каждым его вторжением

вставать, выходить и видеть генерала Сигертра Стага… Каждое утро мне приходится встречать его

– человека, с которым мне невыносимо находиться и в одном здании. Его появление в корпусе

затмевает даже постоянное присутствие моих подчиненных. Даже общество воистину

невыносимого капитана Хэварта Райнхольда мне вытерпеть не так тяжело, как визит генерала

Стага, – ученого, поступающегося принципами человека во имя науки.

Торжественный зов к пробуждению заполнил звуком гулкие коридоры, но не заглушил скорые

шаги и звонкие голоса – нам приказано приступить к работе раньше положенного времени. Но я

2

еще не пробудился и продолжаю лежать в постели, смотря через окно на серые башни

Шаттенберга, поднимающиеся над предрассветным туманом. Окно открыто, и хилый ветер

пробирает меня утренним холодом до костей. Зябко. Трудно покинуть постель в такую промозглую

рань. Но луч восходящего солнца бьет мне в глаза все неуклоннее… И труба зовет… Я знаю, что

все это должно бодрить, только воли встать и выйти это все мне не дает…

– Шлак… Я не могу… А я должен появиться на построении… Я неделю не появлялся…

Шлак, подключенный моим зовом, забрался мне на грудь и начал исполнять задачу – делать мое

дальнейшее нахождение в постели невыносимым… Он царапает меня наждачными когтями,

вцепляется в мои волосы обломанными зубами и мерзко шипит мне на ухо, угрожая гневом

генерала Стага… Но безуспешно. “Спутник” вышел из ниши в стене, протягивая мне отглаженный

китель, а я еще не поднялся…

– Шлак… Я обязан пойти на построение…

Страшный “щенок” призвал на помощь свору, отдавая в голос простые команды всей своей

скрежещущей и громыхающей рати. Мои механические кошмары разошлись, скуля и воя,

стаскивая одеяло и вырывая подушку, душа и царапая… Стараясь сообща, они добились своего, и

меня обдало смутным ужасом, бродящим между сном и явью. Мой разум, наконец, включился, и я,

в конце концов, вскочил на ноги, отбиваясь от чудовищных конструкций и отбрасывая кошмары в

темноту…

Я с трудом вдел руки в рукава и натянул сапоги. Шлак, видя, что я все же встал, успокоился и

решительно распорядился, разгоняя свору, – снова пряча отражающие мои страшные сны

конструкции под столом, под кроватью… Мои подручные “псы” скрылись в темных углах, и я

снова рухнул на постель… Нет, я не встану. Я пропущу построение. “Спутник” зря старается

поднять меня…

– Вас ждут, полковник. Вы должны идти.

– Еще минуту… Одну минуту…

– Заводы шестого укрепления Хантэрхайма встали после очередного налета. Хантэрхайм не

восполнит потери без помощи Шаттенберга. Северной крепости нужны солдаты и офицеры. Вы

должны встать и идти.

– Покажи мне последние данные.

“Спутник” включил экран, выводя данные на развернутую во всю стену проекцию. У меня

начала болеть голова, когда я всмотрелся в столбцы кодовых обозначений…

– Хантэрхайм отстоял шестое укрепление, но оно – разрушено, полковник.

– Три полка шестой армии – шесть тысяч человек… И высшие офицеры… А нам на одного

полкового командира необходимо три часа… Нет, мы не справимся…

Андроид согласно склонил голову, переключая таблицы данных… Но у меня не получилось

сосредоточиться на них…

– Первому управлению поручены и рабочие, полковник.

– Десятки тысяч – только на нас… И их высшие офицеры… И их генералы… Нет, мы не

справимся. Нам и спешить смысла нет. Мы и за месяц их не закончим.

– Генерал Стаг распорядился передать солдат специалистам рабочих подразделений для

внесения прежде прописанных программ памяти.

– Он даст этим солдатам память погибших?

– Так точно.

– Без изменений?

– Так точно. Нет времени на разработку новых программ памяти и исправление старых.

– Полное психическое совпадение?

– Все верно, полковник.

– Тогда и генетическое тоже? Коды высшей памяти пишутся в соответствии с ДНК.

– Да, полковник.

– Это строго воспрещено.

– Приказом главнокомандующего генералу Стагу переданы необходимые полномочия.

3

– Спрашивать со Стага результата в кратчайшие сроки и не требовать отчета в средствах

достижения цели – это умопомрачение чистой воды…

– Это не безумие, а – необходимость. Будьте бдительны, полковник. Сегодня, возможно, будут

допущены существенные ошибки.

Все мое тело, весь мой дух – все сопротивляется моим тяжким сборам… Генерал Стаг до боли

сильно сдавливает мои виски холодной волей… Я не могу противостоять ему, но не могу и

подчиниться – у меня нет сил… Он просто парализует мой разум, и я падаю на постель…

– Офицеры нужны Хантэрхайму все время этой войны – этой нескончаемой войны… Это

длится годами… Это годами не дает мне выспаться… Мне нужно время…

– Вы истратили время, отведенное на сон, конструируя Одиннадцатого.

– Да, я сделал одиннадцатый кошмар для того, чтобы он будил меня вместе со всеми

остальными отображениями ужасающих сонных видений, способных меня разбудить… Я устал и

теперь не просыпаюсь от простого плохого сна или прежнего его отображения, подобного Шлаку…