Войны охотников за головами-3: Рисковое Дело

К. В. Джетер

Войны охотников за головами-3. Рисковое Дело

1. СЕЙЧАС…

(во время событий эпизода VI <Возвращение джедая>)

В баре беседовали два охотника за головами.

– Времена нынче не те, – угрюмо вздыхал Зукусс. Родом он был с Ганда и, подобно всем своим соплеменником, дышал аммиаком. В увеселительных заведениях ему следовало соблюдать осторожность, стимуляторы и алкоголь, вызывающие у других эйфорию, вгоняли Зукусса в глубочайшую меланхолию. Обычно он сторонился даже высококлассных ресторанов и баров, которые, если верить рекламе, могут удовлетворить потребности существ всех известных физиологии. Запрограммированная игра бликов на колоннах и стенах, призванная успокаивать раздерганные нервы усталых путников, ввергали ганда в депрессию и унылые размышления об утраченных надеждах юности.

Когда-то я был амбициозен, говорил Зукусс сам себе, сутулясь над высоким бокалом из голубоватого транспаристила. Чрезмерно амбициозен… куда все подевалосъ?

– Не знаю, – сказал его спутник.

Он сидел напротив, дроид-охотник 4-ЛОМ, и перед ним тоже стоял бокал – с обыкновенной водой. К напитку никто не притрагивался, если не считать официанта; стакан уже дважды уносили и приносили обратно, не потрудившись сменить содержимое. Обычная формальность. Но каждый стакан записывался на счет. Ничего не поделаешь, дроидам разрешалось посещать кантины лишь на этих условиях.

– Твое настроение, – продолжал 4-ЛОМ, – вызвано оценкой собственной личности, вот почему ты утверждаешь, будто все не так, как прежде, подразумевая, что сейчас хуже, чем раньше. Я не перегружаю процессор ненужными оценками. Я имею дело с действительностью, какова бы она ни была.

Еще бы! Именно поэтому Зукусс и предпочитал общаться с хладнокровными… э-э… созданиями с холодными контурами, такими как 4-ЛОМ. В Галактике существовало немало дроидов, которым была открыта прямая дорога к психиатру; ганд встречался и с такими, но все те, кто посвятил себя охоте за головами, разделяли одну и ту же отточенную, как виброклинок, логику. Их эмоции находятся чуть ниже отметки абсолютного нуля. Они выслеживают добычу и по необходимости убивают, и ни один электрон в их проводах не убыстряет свой бег.

Негромкая музыка должна была умиротворять, гармонический ряд усыплял не хуже снотворного; по мнению Зукусса – самая подходящая мелодия для панихиды. Она заставляла вспомнить о Босске, с которым ганд одно время охотился вместе. Трандошан был хладнокровным в самом прямом смысле этого слова, но никто бы не догадался о том по его манерам и поведению.

Зукусс неторопливо, со вкусом кивнул.

– Что была за охота… – вздохнул он. – В ней была страсть, возбуждение.

Он выдвинул пластиковую трубочку из-под нижнего края дыхательной маски и всосал очередной глоток напитка, хотя знал, что этим лишь усугубляет свое уныние.

– Мы когда-то весело проводили время, – сказал он. – Я и Босск…

– Когда ты набивался ко мне в напарники, то говорил иначе.

Оптические рецепторы продолжали неспешное и тщательное сканирование бара и посетителей, что не мешало дроиду вести беседу, хотя говорил 4-ЛОМ только одной причине – чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

– Если отвлечься от самооценки, ты заявил буквально следующее: что досыта сыт манерой Босска вести дела. Слишком опасно, если ты это имел в виду под словом <возбуждение>, и мало кредиток. Поэтому тебе захотелось перемен.

– Ты искажаешь мои слова!

В глубине души Зукусс признавал, что получил именно то, на что долго напрашивался. Что может быть хуже?

– Оплакивай ушедшие дни, если хочешь, – сказал 4-ЛОМ после непродолжительного молчания. – Скорби о них. Но помни о деле. И хотя бы изредка поглядывай на вход.

Говорить с ним еще хуже, чем общаться с Бобой Феттом. Зукусс надулся. По крайней мере с Феттом попадаешь в ситуацию, когда стоишь дыхательной маской к мандалорскому шлему и знаешь, что под доспехами – лучший охотник за головами в Галактике, у которого масса причин главенствовать. А из какой такой барахолки вылез 4-ЛОМ, чтобы задирать нос… или что у него там имеется для обоняния? Подумаешь, немного не повезло! Подумаешь, принял несколько неудачных решений, с кем не бывает? И, между прочим, это дроид на него вышел, а вовсе не наоборот. Когда-то, еще до Босска, они уже были напарниками, 4-ЛОМ даже спас Зукуссу жизнь, когда ганд неосмотрительно глотнул чистого кислорода. Они тогда строили разные планы, собирались поработать на Альянс…

Ничего путного не вышло. Они подрядились выполнить крайне важное по мнению повстанцев задание – отобрать у Бобы Фетта карбонитовую плиту с вмороженным в нее контрабандистом до того, как добычу доставят заказчику. План с использованием других охотников в качестве ни о чем не подозревающих простофиль не сработал. Если точнее, с треском провалился. Все пошло наперекосяк, и чтобы встать на ноги (буквально), 4-ЛОМ потребовался перемонтаж от центрального процессора до сочленений манипуляторов. И после дроид-охотник уже не оправился. Идеализм, который привел его в Альянс, испарился, сменившись холодной алчностью. Зукусс пришел к выводу, что общаться с другими охотниками все равно что говорить с заразными больными. Наверное, жадность передается по воздуху. Как насморк.

К тому же, вступая в Альянс, они с напарником не учли одно немаловажное обстоятельство. Из основополагающих.

Героям не платят.

Кредиток на благородном мятеже не наваришь. А Галактика полна искушений, в ней кишмя кишит добыча, которая только сидит и ждет, когда ее поймают, и на которой мало-мальски сметливый охотник может разбогатеть. Сегодня вечером Зукусс и 4-ЛОМ пришли за одной такой добычей.

Ганд сделал еще один глоток. Тройные агенты, подумал он. Вот, кто мы такие. Ни он, ни дроид официально не клялись в преданности делу Альянса, как и не утверждали, что порвали с ним, но сегодня они действовали по собственному почину.

Зукусс – все еще в дурном настроении – покачал головой. Размышлениям следует предаваться на досуге, а сейчас лучше думать о деле, как верно подметил напарник. Он последовал совету. Вход в заведение находился за спиной дроида; чтобы видеть его, 4-ЛОМ должен был развернуть головной модуль. Так что следить за дверью – обязанность Зукусса. Легко сказать, поди разгляди добычу в этой толпе! Как раз когда ганд поднял голову, слух резанул взрыв хохота, визгливого и пронзительного, будто звук бьющегося стекла. На поверхность, к ночному небу, в котором жемчужным ожерельем висели луны, вел наклонный коридор, арку входа обозначала цепочка шаров поменьше – глаза крошечных эрговоров, живущих в растрескавшихся стенах.

Установить металлодетекторы гораздо дешевле, но они оскорбили бы посетителей, да и пользы от них – чуть. Клиентуру заведения составляли не только независимые дроиды, как 4-ЛОМ, которые достаточно щедро оплачивали заказы, но и отпрыски самых аристократических и своенравных семейств. Краем фасеточных глаз

Зукусс видел богатых и блистательных жителей Галактики, которые посвятили свои жизни проматыванию наследства по возможности наиболее показным образом. Многие семьи рассматривали оружие как церемониальное украшение, диктуемое традицией, и знаком их привилегий. Требование – или даже просьба! – сдать на время пусть даже крохотный и бесполезный кинжал или маломощный бластер равносильно смертельному оскорблению, смыть которое можно лишь кровью хозяина заведения. Бергаска по имени Салла К'айрам не хотел умирать, поэтому пошел на компромисс, уберегающий как честь посетителей, так и обстановку бара.

Клиентов просили сдать лишь обоймы и зарядные устройства к бластерам и прочему стрелковому оружию. К'айрам пошел еще дальше, он держал эрговоров впроголодь; учуяв самую компактную обойму, они возбуждались и, жадно подрагивая чувствительными усиками, сползались к вожделенной еде. Неважно, как хорошо ее прятали.