Ревизор Империи (СИ)

— Следствию — ничем. Следствие, зная Сыдяева, готово списать на самоубийство, полагая, что это сделал кто‑то из родных потерпевших, или знакомых парней. Черное правосудие, так сказать. Но Сыдяев потому и действовал безнаказанно, что подбирал жертв, от которых не мог ожидать мести.

— Поэтому контрразведка и заинтересовалась?

— Не только. Все три последних смерти в поселке связаны с вами, Виктор Сергеевич. Прунс якобы узнает вас — и ему подстраивают несчастный случай. Вырошников разговаривает с вами — и его, как сейчас уже почти точно установлено, убивают, имитируя самоубийство. Сыдяева вы припугнули и он труп. Я не говорю, что это вы организовали, однако вполне возможно, что вы, сами не подозревая, породили обстоятельства, приведшие к их гибели.

— Маньяк убивает людей, с которыми я разговариваю?

— Вряд ли. Большинство, как видите, живет и здравствует. Самое главное, что вы — это единственное, что связывало этих людей. Другая зацепка — Сыдяева, скорее всего, убили люди, которых он знал, и потому позволил заманить себя в лес. Но это мало что дает — в Бежице почти все знакомы со всеми, за исключением разве что мадемуазель Суон, и, конечно, вас. Ну и третья — при не слишком искусных инсценировках преступники практически не оставляют следов, так что, похоже, организатор акций один и тот же, и весьма многоопытный.

— Понятно. Стрельбище или тир где‑нибудь поблизости есть?

— Зачем? Я вон по выходным хожу в лес тренироваться.

— Хочу напроситься к вам в компанию.

— Не возражаю. Тем более, у меня есть еще пара неприятных новостей.

— Кого еще убили?

— К счастью, не совсем. Господин директор обещал вам в помощь двух новых спецов, Жмакина и Гоглачева. Так вот, сегодня вечером Жмакин отравился грибами, а на Гоглачева, на того, что вернулся из Англии, ночью в поезде напали бандиты, когда он пошел покурить в тамбур. Ударили кастетом и выбросили из вагона. Сотрясение мозга и перелом ноги.

— Если это диверсия, то сделано очень оперативно.

— Мы проверили телеграммы, отправленные из Бежицы и Брянска, на предмет кодового сообщения. Пока ничего подозрительного.

— А из Орла?

— Полагаете, шпионы летали в губцентр на аэроплане и оттуда телеграфировали? Но это бы заметила половина обывателей.

— Беспроволочный телеграф. По крайней мере, до Орла могли задействовать какой‑нибудь передвижной передатчик, а оттуда уже послали телеграмму. У вас есть радиоперехват?

— Да, и несколько раз наши радисты, как и радисты охранки отмечали странное явление. Что‑то похожее на короткую передачу без всякого смысла, сплошной треск. Сначала вообще очень короткий сигнал, потом перерыв десять секунд и беспорядочный треск. Возможно, какие‑то опыты.

— Возможно, ускоренная передача.

— Предлагаете записать на фонограф, потом прокрутить с малой скоростью? Но для этого надо знать начало передачи. Иначе при каждом щелчке в наушниках наши радисты изведут гору валиков. Кстати, те, кто принимает передачу, должны покупать валики.

— Не обязательно. Могут записывать на намагниченную проволоку.

— Ну что же, это уже зацепка. Остается перерыть всю Бежицу вместе с окрестностями, чтобы найти радиоустановку. Ну, и наконец, новость — не знаю, приятная ли она для нас с вами или нет. Буховцев дает вам на усиление господина Ярчика. Временно, до излечения Жмакина, это где‑то до следующей недели.

— Ярчик, насколько знаю, специалист по литью.

— Не только. Был на должности во втором механическом, рекомендации превосходные, но потом попросился в литейку. Ни у нас, ни у Веристова на него пока ничего нет. Да и с выбором не густо, чтобы и грамотный, и не пил, и в политике не замешан. Но — на всякий случай старайтесь не посвящать его во все работы.

— Понятно. К изделию допускать не будем.

— Раз понятно, у меня больше нет вопросов. Сослуживцам скажете, что были у меня по поводу сигнализации.

— Зачастил я к вам по поводу сигнализации. Давайте еще идею подкину по поводу охраны объекта. В лаборатории профессора Розинга недавно свершили грандиозный замысел — показать улицу в дневном свете…

Возвращаясь в "секретку", Виктор столкнулся лицом к лицу с разгневанным Дмитрием Медведевым.

— Зачем же так‑то, Виктор Сергеич? Полиция теперь, следствие… Зачем вы так?

— Я? Я думал, что это ваши. Точнее, большевики.

— Да вы что? Наши — ни в жизнь, истинный крест! Выходит, кто‑то другой? То‑то капитан Брусникин к вам особого интереса не имел.

— Служба у него такая — проверять. Кстати, вы, случайно, не слышали, кто мной интересовался со времени прибытия в Бежицу?

— Было такое. Степка Жердяй интересовался.

— Это из местных гопников что ли?

— Не, то не гопник, то самый известный хулиган на всем Кладбище. А вы вроде как барышне сильно помогли, которая ему симпатична. Поблагодарить хотел, но та сказала, что вы ничего знать не должны. А он вроде даже к ней серьезно, он за нее убить может. Такая вот история.

"Может убить. Про Фросю капитан не знает. Так не Жердяй ли замешан?"

— А Жердяй этот, он по квартирам не того?

— Не, что вы. Хулиган он и есть хулиган, он не домушничает. Хулиганы, они же для форсу…

"Значит, уголовный криминал отбросим. Кто еще? Загадочные шпионы и охранка?"

Ярчика Виктор перехватил еще в подъезде "секретки".

— Иван Бенедиктович, вы ко мне?

— Поступаю в полное распоряжение. Хотя, честно говоря, дел куча.

— Тогда лучше рабочее место не менять, идемте к вам в корпус, объясню вам задачу. Мне сказали, что вы также специалист по мехобработке. Речь идет о горячей прокатке шестерен…

Вопреки ожиданиям, Виктора, Ярчик ничуть не обиделся на то, что его не пустили в "секретку"; беседу продолжили в в комнате заводской конторы, где у Ярчика был отдельный закуток с конторским и чертежным столами.

— Мне кажется, — взволнованно заговорил он, глядя на набросанную Виктором кинематическую схему челябинского стана 1957 года, — надо разделить внедрение этой технологии на этапы. На первом начинаем катать неточные колеса для всяких сеялок — веялок. Дефекты там не так важны. Затем осваиваем горячее — холодную прокатку для тракторов. Боремся с короблением и закатами. А первые опытные партии прокатаем на шарошечном станке — поставим индуктор и зубчатый валок. Зубчатки с модулем в пять миллиметров на нем пойдут. Одновременно пробуем ваш высокочастотный нагрев для закалки зубчаток и деталей паровозов…