Переписанная кровью история

  - И это все-таки так жестоко! Ну ладно мужчины, но женщины, почему должны так страдать!

  Валентина высказала предположение:

  - Немцам нужны славяне, лишь в качестве рабов. А раб должен бояться и повиноваться! Это диктат, который стоится на страхе! А чтобы запугать, нужно причинить боль!

  Голоногая Елизавета сверкнула голубыми глазами:

  - И чтобы разозлить нужно, причинить боль!

  Вспыхнуло пламя, огонь распространялся не так быстро, как при обычном бензине, женщины рвались, стараясь порвать проволоку, из их распоротыми иглами тел, капала кровь.

  Босоногой Елизавете казалось, что время ползет удивительно медленно, словно змеевик, подул свежий ветер, и телу, едва прикрытому легкой рубашкой стало холодно.

  Пламя наконец охватило всех женщин-мучениц, их вопли стали намного громче. Кожа на глазах покрывалась волдырями и слазила. Запах паленого становился все сильнее и сильнее. Он него тошнило и из глаз девушек текли слезы. Главный фашист прокукарекал с ехидной ухмылкой:

  - Если кто убежит, я вас всех, таким образом, спалю! Хайль! Хайль Гитлер, величайший правитель вселенной!

  Фашистские солдаты достали из-за поясов губные гармошки и весело заиграли на них! Причем видно полным отсутствием слуха гитлеровцы не страдали. Но от этого, музыка казалась еще более зловещей.

  Жирный офицер проревел по-русски:

  - Льется музыка, музыка, музыка! То печально, то робко дыша! Кто весело пляшет под дудочку, от которой светлеет душа! Льется музыка, музыка, музыка, прочь печаль, хватит немцы тужить! Бесконечная, вечная, юная, от которой так хочется жить!

  Его помощник, рыжий офицер прокукарекал:

  - Танцуют все! Ну, суки танцуйте или я вас всех спалю!

  Девушки стали робко перебирать босыми ногами. Главный фашист крепко заорал, размахивая руками:

  - Живее! Ну сучары и шлюхи, живее!

  Девушки стали в разнобой двигаться куда быстрее, но это мало напоминало культурный танец, а скорее было дикой пляской папуасов, побережья Парагвая!

  Фашисты подбегали к женщинам и били кулаками по лицу, что-то истошно визжали и хрюкали.

  Главный фашист сделал жест. Мальчишка в форме Гитлер-югента поднес ему бутылку коньяку! Жирная свинья потянула прямо из горла, сорока градусная жидкость согрела живот. Боров спросил мальца, в аккуратной форме:

  - Тебе уже есть четырнадцать, разрешаю застрелить любую шлюху!

  На лице мальчишки возникло разочарование:

  - И только застрелить! Это слишком мягко! - Воскликнул он.

  Жирный ублюдок хрюкнул:

  - А что ты ней хочешь сделать!

  Мальчик огрызнулся:

  - Запороть до смерти, а потом поджечь!

  - Ну ладно давай! Только быстрее, этих телок нужно еще успеть пригнать во время в Германию.

  Мальчишка сверкая ослепительными, густо начищенными сапогами, двинулся вдоль строя женщин. Он хищно скалился и жестоко улыбался. Время от времени юный гитлеровец останавливался и пинал ту или иную женщину ногой в живот, но выбора не делала.

  Елизавета молилась неизвестно кому - только не меня! Но вот юнец как раз остановился напротив ее и указал пальцем:

  - Вот эта шлюха моя!

  Елизавета замерла, предательски задрожала, а загорелое личико побледнело. Главный фашист неожиданно возразил:

  - Найн!

  Мальчик-фашист обиделся:

  - Это еще почему?

  Боров ответил:

  - Слишком уж она красивая! Просто чудесная девушка, ее можно подарить какому-нибудь генералу и выручить большие деньги.

  Юный гитлеровец, нехотя согласился:

  - Ладно! Только поскольку ты отказал моей первой просьбе я замучаю две шлюхи!

  Пацан повернул быстро пробежался и выбрал двух девушек по младше. Он на сей раз спешил, опасаясь как бы, не вырвали законную добычу.

  Девчата выскочили на площадь сами, возможно они, надеясь, что красивый мальчишка помилует их если они будут покорны. Юнец презрительно фыркнул:

  - На колени и целуйте мне сапоги!

  Девушки рухнули и поползли. Они уверенно целовали лощеную кожу, ощущая сильный запах дорогой ваксы. Отпрыск Гитлер-югента вдруг резко схватил девчат за волосы и с силой поднял их:

  - Что сучки! - Прошипел пацан по-русски. - Жить надоело! А теперь немедленно раздевайтесь!

  Девушки лихорадочно скинули одежду, оставшись в одних трусиках. Юный садист приказал:

  - Ложись! На зажимы!

  Девушки покорно легли, а помощники-эсесовцы закрепили руки и ноги в специальных колодках. Мальчишка провел пальцами по соблазнительным, еще не успевшим запылиться розовым пяткам девушек. Он вдруг почувствовал сильное возбуждение и истошно проорал:

  - Тяжелую плеть мне!

  Подручные передали плетку. Она была непростой, а состояла из раскаленной, до красна проволоки с острыми звездочками. Удары таким орудием куда более чувствительны.