Полумесяц над морем (СИ)

Альваро де Басан счел слова генуэзца разумными. Испанские галеры укомплектованы солдатами в достаточной мере, к тому же в Мессине флот принял на борт еще около роты аркебузиров из городского гарнизона. Почему бы их не распределить по венецианским галерам?

Дон Хуан с предложением согласился и Дориа отправился претворять инициативу в жизнь, предчувствуя, что ничем хорошим она не кончится. А вскоре предположение и вовсе превратилось в уверенность: в рядах испанских солдат генерал-капитан заметил Вибору.

Всевышнему было угодно, чтобы дон Луис де Реквесенс, а так же Веньер при обсуждении этого предложения отсутствовали, но, разумеется, тайны из приказания дона Хуана никто не делал.

– Эй, это куда вы направились, господа хорошие? – недоуменно поинтересовался часовой, охранявший вытащенные на берег баркасы, увидев большую толпу испанцев, появившихся на галечном пляже с явным намерением этими самыми баркасами завладеть. Солдаты тащили на себе свою поклажу и оружие.

– Грузимся на ваши галеры, – произнес по-испански один из офицеров, – приказ командующего.

Солдаты переглянулись.

– Понял, чего он сказал?

– Про какой-то приказ бормочет. Командующего.

– Какой командующий? Нас не предупреждали. А ну, руки прочь!

Венецианцы вскинули наперевес протазаны. Вибора вышел вперед и развернул перед ними бумагу.

– Приказ генерал-капитана Дориа.

На самом деле приказ, разумеется, подписал дон Хуан, но солдаты едва умел читать, да и не знали, как выглядит печать главнокомандующего. Услышав имя Дориа, испанский офицер удивленно взглянул на Диего, а венецианцы немедленно окрысились.

– Чего-о? Какой еще Дориа?! А ну пошли все отсюда!

– Стрелять буду! – добавил один из солдат, отбежавший к курящемуся за большими валунами кострищу и спешно поджигавший от головни фитиль аркебузы.

– Зарядить-то не забыл? – насмешливо бросил Вибора.

Испанцы засмеялись, загомонили. Их пришло около двух сотен, а венецианцев-часовых возле баркасов насчитывалось не больше дюжины.

На пляже появился венецианский офицер. Быстро войдя в курс дела, он приказал молодому солдату:

– Беги в ставку, зови скорее кого-нибудь из начальства!

Солдат убежал. Испанцы тем временем бодро спустили один из баркасов на воду.

Палатки старших офицеров располагались совсем недалеко от пляжа, но Веньера посыльный не застал. Генерал-капитан отсутствовал. На глаза солдату попался Чезаре.

– Мессир! Мессир Армани! Там испанцы хотят на наши галеры подняться! Говорят, по приказу Дориа!

– Что? – Чезаре не сразу понял, о чем идут речь, – дождись Веньера и доложи! А я туда!

Когда он добежал до пляжа, первый баркас уже отошел от берега, а обстановка стремительно накалялась. К венецианцам стягивалось подкрепление, и они собачились с испанцами все увереннее. Те, впрочем, захватили инициативу в поносительстве противной стороны и не собирались ее выпускать из рук.

– С дороги, бабы! Пропустите-ка настоящих мужчин. Мы вас поучим воевать!

– Жену поучи ноги раздвигать, если ты мужчина!

– Да она сама его скорее научит! Раздвигать то, откель они растут!

– Поучат они… Мы дрались с турками, когда ваши шлюхи-мамаши вытирали вам сопли!

– Слыхал, Педро? Они бодались с турками!

– На рогах фехтовали?

– А то!

И те и другие мешали испанские и итальянские слова, при этом прекрасно друг друга понимали, ведь «мерда» от «миерда» отличается не сильно.

– Что здесь происходит?! – закричал Чезаре.

– Кто вы такой? – выступил вперед испанский офицер.

– Меня зовут Чезаре Армани, я офицер по особым поручениям при Агостино Барбариго, заместителе генерал-капитана Веньера.

– Хорхе де Санторо, – представился испанец, – рота аркебузиров из Картахены. У нас приказ подняться к вам на борт, дабы усилить этот отряд в предстоящей битве.

– Чей приказ?

– Главнокомандующего.

– Его светлости дона Хуана?

– Ну, разумеется.

– Не Дориа? – опешил Чезаре.

– При чем здесь Дориа? – в свою очередь удивился дон Хорхе, на миг скосив глаза куда-то в сторону, – вот, взгляните сами.

Испанец протянул Чезаре документ, которым несколько минут назад потрясал Вибора. Венецианец бегло пробежал его, но не заметил ни упоминания имени Веньера, ни его подписи.

– Я не вижу, согласован ли он с генерал-капитаном Веньером.

– Вам не достаточно печати его светлости? – в голосе Санторо немедленно проявились высокомерные и агрессивные нотки.

– Не много на себя берешь? – прошипел кто-то над ухом Чезаре.

Венецианец обернулся на голос и столкнулся взглядом с Виборой. Несколько секунд он оторопело моргал, а потом с рычанием отпрыгнул назад и выхватил рапиру.

– И ты здесь, гнида?!

Несколько венецианцев схватили его за руки.

– Чезаре, что ты творишь? – закричал офицер, посылавший за начальством.

– Этот ублюдок покушался на жизнь мессира Агостино! – крикнул Чезаре.

Венецианцы загудели, как пчелиный рой.

– Да сдался мне твой старикан, – усмехнулся Диего.

– Это серьезное обвинение, сударь, – прошипел Санторо, обращаясь к венецианцу, – потрудитесь объясниться.

Чезаре сплюнул и дернулся. Держали крепко. Диего усмехнулся, отступил на два шага, расстегнул застежку плаща и вытянул из ножен шпагу.

– К чему тут воздух сотрясать…

– Отпустите меня! – рыкнул Чезаре.

Венецианцы, смекнув, к чему все идет, послушались. Армани так же избавился от плаща, расстегнул пояс, придержав заткнутую за спину дагу, снял колет. Мориск до рубахи раздеваться не стал.

Хорхе взглянул на Вибору и развел руками.

– Формально вызов брошен вами, Диего. Он выбрал оружие. А вам советую сменить на равное. Его клинок длиннее.

Вибора лишь презрительно оскалился.

– Расступитесь! – закричали со всех сторон, – дайте им место!

В левой руке Диего появился кинжал. В отличие от даги венецианца он не имел треугольного щитка, прикрывающего пальцы, но зато отличался большей шириной и наличием на одной из сторон «пилы». Шпаголом. В самый раз против узкого лезвия espadas roperas, «меча для платья», которым вооружился венецианец. Шпага Диего действительно короче четырехфутовой рапиры противника, но значительно шире, почти меч. Запястье полностью закрыто глухой чашкой, тогда как у Чезаре гарда витая, корзинчатая.

– Разделай ублюдка, Чезаре!

Испанцы засвистели.

Чезаре изготовился. Левая нога вперед, слегка согнута. Правая, которую две недели назад зацепил клинок мориска, чуть отставлена. Венецианец берег ее, а Диего не преминул поинтересоваться:

– Нога не беспокоит?

– Как новая, – процедил в ответ Чезаре, но вес на нее переносить не торопился.

Торс венецианца чуть наклонен вперед, стойка фронтальная, рапира и дага направлены в грудь Диего, руки немного согнуты в локтях.

Мориск повернулся к венецианцу правым боком. Стойка высокая, на почти прямых ногах, шпага в вытянутой руке смотрит Чезаре прямо в глаза, сводя в ничто преимущество венецианца в длине клинка. Кинжалом Вибора похоже пользоваться не собирался, держа его в «ленивой» левой руке.

Весь мир затаил дыхание.

Чезаре не слышал голосов, фигуры людей за спиной его противника превратились в бесформенную пеструю мазню ребенка, дорвавшегося до красок. Только размеренный плеск волн никак не желал убираться из головы. Диего гипнотизировал венецианца немигающим взором и Чезаре едва не проворонил первый шаг противника.

Вибора двинулся по кругу посолонь. Чезаре еще ни разу не сталкивался с этой школой фехтования, Дестрезой, именуемой одними уважительно, а другими пренебрежительно – «Испанским колесом». Испанец, практикующий Дестрезу, всегда пребывает в движении по ободу колеса, существующего лишь в его воображении, уходит от ударов противника, избегая столкновения клинков, пересекает круг по хордам и никогда по диаметру.

Итальянские мастера предпочитали атаки на прямой линии, отводы оружием, силовые приемы. Учитель Чезаре когда-то посмеивался: