Чужой для всех. Книга 3 (СИ)

— Так точно, понял, господин подполковник. Ваша бесценная жизнь будет находиться под моей надежной охраной. — Глаза Степан озорно засверкали.

— Ну-ну, буду надеяться.

— Разрешите, господин генерал? — суетился Криволапов, помогая вылезти из машины Вейдлингу. У того затекли ноги. Выглядел командарм разбитым и больным.

Одновременно с Криволаповым ступил на брусчатку адъютант Ганс Клебер. Он усмехнулся, глядя на ретивость водителя, подумал: — Покрутись, покрутись, холуйская морда. Придет и твой черед держать ответ перед Родиной. — Но Михаила в меньшей степени беспокоил танкист-предатель. Были дела важнее. Разведчик оглянулся. На автостоянке большое скопление лимузинов. Множественная охрана СС патрулировала по периметру штаба. Возле контрольного пункта стоял в боевой готовности тяжелый бронеавтомобиль 'Пума'. — Важное логово, — промелькнула мысль.— Вот бы взорвать к чертовой матери этот гадючник. И войне конец. — Миша взбодрился от навеянных чувств.

— Клебер, не вижу причины для улыбок, идите сюда, — позвал Михаила Ольбрихт фамильярно. — Вам задание. Мы ночуем здесь. Поэтому, распорядитесь насчет гостиницы. Она недалеко, за углом штаба. Кроме того, проконтролируйте ужин и размещение охраны. Там перекусите сами.

— Я хотел...

— Нет, вы мне больше не понадобитесь. Пропуск для вас не заказан.

Миша застыл в недоумении. Сдвинул брови, насупился. — Я думал.... —

— Нет, господин обер-лейтенант. Вам нечего тереться в штабе. Здесь недолюбливают фронтовиков. Кроме того, сегодня тотальная проверка службой безопасности. Я решил не подвергать вас лишним расспросам о месте контузии и вашем послужном списке. Отдыхайте, Клебер. Отдыхайте, — настойчиво добавил помощник фюрера. — Дополнительные указание вы получите завтра.

— Слушаюсь, господин подполковник, — козырнул Михаил, с досадой направился к бронетранспортеру охраны...

Ольбрихт и генерал Вейдлинг, пройдя контрольную проверку, сдав оружие в приемной, вскоре оказались на втором этаж в фойе конференц-залы. Их удивила восторженная атмосфера, царящая в среде генералитета. Взволнованные лица командиров дивизий, уверенная жестикуляция ветеранов с крестами и нашивками ранений, подобранная охрана СС на каждом углу и у каждой двери — все говорило о важности и торжественности прошедшей политической встречи с нацистским вождем. Военные с жаром обсуждали речь фюрера, готовились к наступлению.

— Господин Ольбрихт! Одну минуту, — кто-то окликнул Франца. Он оглянулся. К ним спешил с застывшей неестественной улыбкой бригадефюрер СС Шелленберг. Несмотря на устрашающую форму СС, он не был похож на матерого ворона политической разведки рейха. Генерал выглядел тщедушным клерком средней руки. Впалая грудь кричала о его физической неразвитости. — Рад видеть вас, господин Ольбрихт, — Шелленберг лодочкой подал руку. Дряблое, неискреннее пожатие.

-...Заметь, Франц, этот человек руководит военной разведкой Третьего рейха, а ведет себя суетливо, как школяр. Смотри, какие масляные, бегающие глазки. Он заискивает перед тобой.

— Это игра, Клаус. Поговаривают, он хитрый лис.

— Не похоже. Но будь бдительным. Не говори лишнего. Он не знает о твоих возможностях. Только догадывается. Долго искал с тобой встречи, наконец появился повод.

— Учту, спасибо. Если что, помогай.

— Справишься сам. Шелленберг, как разведчик, недалекого ума. Выдвиженец и карьерист. Не более того. Хотя подмял под себя не только внешнюю разведку, но и основную часть Абвера. Ему явно фартило по службе...

— Вам, генерал, мое почтение, — Шелленберг пожал руку генералу Вейдлингу с небольшим наклоном головы. — Окажите любезность, генерал-лейтенант. Мне необходимо поговорить с подполковником Ольбрихтом наедине. Вы не против этого? Вас, кажется, искал Гудериан. Он в зале с генерал-фельдмаршалом Моделем. Пройдите к нему.

— Спасибо, бригадефюрер. Франц, где мы встретимся?

— Вы меня не ждите. После совещания я вас сам найду.

Когда Вейдлинг удалился, маска любезности слетела с Шеллленберга. Главный разведчик рейха повел бесцеремонный разговор. — Я буду говорить прямо и кратко, подполковник. Времени у нас мало.

— Слушаю вас, бригадефюрер СС. Чем я мог заинтересовать такое серьезное ведомство?

— Вы везунчик, подполковник.

— Объяснитесь точнее, господин бригадефюрер. — Глаза Франца стали темнеть, шрам зарделся. Он как барс сжался, приготовился к прыжку.

— Не умничайте, Ольбрихт. Вы отлично понимаете, о чем я говорю.

— И все же, мне интересно знать из ваших уст причины такого внимания к моей скромной персоне.

— У меня к вам, подполковник, много вопросов, а ответов вразумительных нет, — скривив пухлые губы, выдавил Шелленберг. — Первый. Как вам удалось живым выбраться из глубокого тыла русских этой весной? Ценой ли только гибели тридцати разведчиков танкового взвода? Не чудо ли это, подполковник?

— Это все?

— Нет, не все. При помощи, каких странных обстоятельств, вы остались в живых во время английского покушения? Это вторая тайна, подполковник.

— Что вы еще хотите от меня узнать? — процедил Ольбрихт. Франца раздражала бестактное поведение блеклого начальника 6 отдела РСХА. Их разговор принимал форму допроса.

— Вы стали приближенным к фюреру за одну встречу до такой степени, — чуть повысил голос Шелленберг, — что гестапо бессильно проверить вас на предмет лояльности к рейху? Это вообще загадка для нас?

— Бригадефюрер, я полагаю, что ваше ведомство работает не так грубо как ее шеф. Вы идете напролом как Дортмундский носорог.

— Ну, что вы, дружище Ольбрихт. — Эти вопросы на слуху в каждом почтенном военном ведомстве, не говоря о 4 отделе Мюллера. Костоломы из четвертого этажа на Принц-Альбрехтштрассе спят и видят вас в своих подземных казематах. Однако на их действия в отношении вас наложено вето 'не трогать'. И знаете, кто его наложил? Лично Гиммлер, по указанию фюрера. Вы, можно сказать, национальный герой. Иначе вами бы давно занялось ведомство Мюллера. Неугомонный баварец ведет постоянный поиск и обезвреживание 'врагов рейха'.

— А вы интеллигент и вам это претит?

— Да, мои руки чисты при любой проверке. Мы расходимся с Мюллером в методах и формах работы с заинтересованными субъектами. Ваше дело не лежит поэтому у него на столе.

— Я учту вашу любезность, бригадефюрер. Что вы хотите от меня конкретно?

— Совсем немного. Я хочу предложить вам сотрудничество с нами. В связи с этим, предлагаю встречу в тихой, непринужденной, заметьте, непринужденной обстановке на ваших условиях. Я хочу подружиться с вами, подполковник.

— Вы хотите купить дружбу некоторым умалчиванием, как вам кажется, подозрительных фактов из моей биографии? Я правильно вас понял, бригадефюрер?

— Вы догадливы, Ольбрихт. Но не только это. Вы мне интересны как незаурядная личность. Только незаурядная личность может так высоко взлететь по службе, не обжег крыльев.

— У вас тоже, бригадефюрер, завидный карьерный рост. Чтобы в 33 года возглавить внешнюю разведку службы безопасности рейха, надо хорошо постараться грести по течению.

Щеки генерала порозовели. — Речь не идет обо мне, Ольбрихт. Моя репутация безупречна. Речь идет о вас. И мне не без интересно знать, кто окружает фюрера, и какие реляции ему составляет. Куда они могут привести нацию. Поэтому, — Шеленберг заерзал на месте, оглядываясь по сторонам, — я предлагаю встречу, на ваших условиях.

— Это указание Кальтенбруннера, или Рейхсфюрера СС? — Франц впился в мелкое лицо Шелленберга.

— Нет, это моя инициатива, — совсем тихо произнес Шелленберг, не отводя глаз.

В эту минуту открылась тяжелая распашная дверь. В проеме показался главный адъютант фюрера Бургдорф . — Господа генералы, прошу зайти в зал на закрытую часть совещания.

— Что вы скажите, Ольбрихт, на мое предложение?

— Я подумаю и дам вам знать, бригадефюрер.

— Тогда, до встречи. Ловлю вас на слове.