Сын фараона и жрец Анубиса (СИ)

Тени в лабиринте.

– Видишь, мой принц, как делаются дела? Этот Птахотеп не так глуп, как думали многие. Многие списали его со счетов, а он одним ударом повалил себе под ноги номарха из Гелиополя. А этот номарх имеет виляние на жрецов Ра!

– А что это за яд Сехмет? – спросил принц жреца.

– Тайна этого напитка давно утеряна. И боюсь, что кроме Птахотепа, и еще нескольких человек, о ней никто не знает. Он получил её много лет назад от старого жреца богини Сехмет, которого многие считали выжившим из ума. Но Птахотеп послушал его и получил страшную тайну Египта в свои руки. И вот он решил воспользоваться ей.

– Он решил использовать яд в первый раз?

– Да. Не так просто выпустить из клетки демона богини Сехмет. Это опасно и не каждый на это решиться. Но скоро мы увидим, как его станут применять и другие…

Видение 2 Реальность Исефет

«Я смогу выбирать реальность»

Единственный день может стать вечностью.

В течение единственного часа можно сотворить

будущее, ибо Бог знает того,

кто действует вместе с ним.

Тени в лабиринте.

Принц Эвиб‑Ра увидел дворец своего отца. Жрец стал пояснять ему:

– Это грядущий мир Исефет, мой принц. То, что будет, в случае если ты не умрешь. Он отличается от реальности богини Маат, которую мы с тобой только что посетили.

– Этот вариант мне нравиться больше.

– Вот как? Ты еще не видел этого будущего, но говоришь, что он тебе нравиться. Отчего? Всего лишь из‑за того, что ты здесь жив?

– Жизнь это много. Мое имя запомнят как имя фараона Верхнего и Нижнего Египта. Разве это плохо?

– Тогда давай посмотрим на этот мир и на тебя самого. И кто знает, может быть, ты изменишь свое мнение.

– Значит, я смогу выбирать реальность, которая будет?

– Да, ибо это тебе предоставили выбор. Ты – Тот, кому предоставлено это право….

Время действия: 44 год правления фараона Верхнего и Нижнего Египта Аменемхета III

1797 год до н. э.

Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» – столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона.

Старик в белом одеянии жреца без всяких украшений с трудом передвигал свои ноги по дорожке ведущей к дворцу. За ним на почтительном расстоянии шли стражи и слуги.

Этот старик был фараон Верхнего и Нижнего Египта Аменемхет III. Он уже год как перестал носить одежды подобающие великому владыке, а одевался просто как жрец. Исключения фараон делал только в случае торжественных выходов. И так было с того дня, когда его старший сын и соправитель принц Эвиб‑Ра взял все нити правления страной в свои руки.

Аменемхет III правил страной долго и время его царствования многие почитали за золотое время в истории Египта. Строились храмы, дворцы, обустраивалась Дельта, крепли торговые связи, росла добыча золота, оросительные системы были в порядке и урожаи оттого были неизменно высокие. Фараон оправдал слова придворного писца о себе:

Процветает Египет.

Он сделал сильными обе земли,

Он – жизнь, несущая прохладу;

Сокровища, им розданные, – это пища

Для тех, кто идет за ним.

Он – пища, а рот его – изобилие.

Но его мучило одно – правильный ли он сделал выбор в определении наследника? Своего второго сына Аменемхета старый фараон не сильно жаловал. И это было правильно. Так сказал бы каждый. Второй принц Кемета совсем не напоминал первого ни статью, ни умом, ни силой воли.

Но теперь и первый сын, наследник‑соправитель, стал вызывать его беспокойство. Слишком он был решителен и смел. Слишком высоко ценил свою власть и ни с кем не желал ею делиться.

– Государь, – послышался рядом тихий голос, который заставил фараона вздрогнуть.

Кто это посмел приблизиться к нему так близко? Разве он не приказал все держаться на расстоянии? Он поднял голову и посмотрел на дерзкого. Но это был его любимец архитектор Сенусертах. Также старик, но в отличие от фараона он был полным и на его широком лице не были так заметны разрушительные следы времени и горя как на худом лице фараона.

– Сенесуртах? Ты уже вернулся? Я рад тебе, друг мой.

– Ты сердит, государь? Я пришел к тебе не вовремя?

– Не на тебя я сердит, друг мой. Тебя я всегда рад видеть. Как идет строительство храма в Тине?

– Хорошо, государь. Скоро он будет совсем готов.

– Это радует мое сердце, Сенусертах. Слишком мало радости мне осталось в этой земной жизни. Я угасаю, друг мой.

– Твоя рука ослабла, государь, но ты по мудрости своей поставил править своего наследника Эвиб‑Ра. Он достойный повелитель.

Фараон грустно усмехнулся.

– Достойный ли он, друг мой? Принц‑соправитель слишком крут. Он вызывает к себе номархов и часто нетерпим к их советам. Он желает править страной так, как это было в древние времена при фараоне Хуфу.

– Я слышал, как он говорит с номархами, государь. И это радует меня. Возвращение к тому времени когда, власть повелителя была беспредельна – это благо для Египта.

– Ты в этом уверен? – фараон посмотрел на архитектора.

– Номархи слишком много возомнили о себе, государь. Но они должны помнить, что только фараон равен богам в этой стране. Он стоит выше своих подданных. А что я вижу в номах на гробницах номархов, государь? Они осмеливаются заказывать резчикам изображать себя вровень с фараоном! А то и вообще не упоминают на памятных стелах твоего великого имени.

– И что с того, друг мой? Пусть себе изображают. Еще основатель нашей династии Аменемхет I установил это. Он перестал вмешиваться в дела провинций‑номов и дал местным правителям больше власти. Ведь они лучше могут понять проблемы своего нома, чем чиновники моего дворца. Да и в каждом номе есть земли фараона и это позволяло мне и моим предшественникам контролировать ситуацию.

– Сила Египта, государь, в величии фараона. Так считают все твои подданные.

Фараон знал о том, что многие придворные, поднятые им из низов, думают так же, как и его архитектор. И потому он перевел разговор на другое.

– Как там моя гробница?

– Место твоего истинного упокоения полностью готово, государь. Все сделано тайно и про него знают только самые верные люди. Грабители не посмеют коснуться твоей гробницы.

– Хорошо. Но так говорил и твой отец, архитектор моего отца фараона Сенусерта III. А грабители пытались войти в его гробницу неоднократно.

– Но неудачно, мой государь.

– Сенусертах! Что значит неудачно? Сегодня неудачно, а завтра они все равно сделают это черное дело. Отчего так в нашей стране происходит? Почему нет уважения к умершим владыкам? Отчего воры не почитают законов, уставленных богами?

– Оттого что ты, мой господин, слишком милостив. Ты слишком добр и многие оттого распустились в нашей стране. Как те, кто вверху, так и те, кто внизу.

– Думаешь, пытки и казни остановят грабителей? – усмехнулся фараон с горечью. – Нет. Я давно понял это. Тот правит долго, кто правит, справедливо опираясь на слово, но не на меч. Великий фараон Снофру показал, что добром можно сделать больше чем силой. А вот мой сын Эвиб‑Ра полагается больше именно на силу.

– Тебе стоит оставить печаль, государь и снова радовать своих поданных своим мудрым правлением. Помоги принцу своими мудрыми советами.

– Не говори мне этого, друг. Тебе не идет лесть. Не думаешь же, ты, в самом деле, что я смогу снова править?

– А почему нет, государь? – спросил архитектор фараона.

– Оттого что я стар и суета жизни больше меня не интересует. Все равно долго я не проживу и станется то, что должно статься. И пусть мое мудрое, как ты говоришь правление, продлиться еще год. Что с того? Затем снова все пойдет так, как пожелает Эвиб‑Ра.

– У тебя есть еще второй сын и дочь, государь.

– Принц Аменемхет не может править страной, ибо он слаб. Он слаб телом и еще больше слаб духом. А моя дочь вся в свою мать. Она красива. Но красота не мудрость. Я правлю страной долгий период, Сенусертах. Ты сам изготовил стелу в 44 год моего царствования. И я знаю людей. И я вижу закат династии.