Сын фараона и жрец Анубиса (СИ)

– Он желает иметь при себе верных лично ему солдат. Эти выполнят любой его приказ. Любой. Ты понимаешь меня? Он весьма хитер, мой старший брат. Он не пускает меня в Мемфис. А отец сделал меня наместником этого города. Там сейчас сидит его приближенный и правит как будто от моего имени. Но все приказы получает от него. И никаких доходов с Мемфиса я не получаю. Я по всякой мелочи должен обращаться к нему.

– Номархи на твоей стороне, мой принц. И если ты сумеешь устранить твоего брата, то они тебя поддержат.

– Но мне нужна их помощь! Мне нужны средства для подкупа чиновников и придворных фараона. И сделать это нужно до тех пор, пока отец жив. Ибо если он умрет, мой брат станет фараоном. А устранить фараона это не тоже самое, что устранить принца.

– Я думаю, что они дадут средства, мой принц. Но им нужен для этого предлог. Иначе они бояться. Обеспечить своими номовыми доходами нужное количество утенов* (*Утен – нечто подобное монетам в эпоху Среднего царства, мера стоимости других товаров. Внешний вид – медная спираль). Но для дальнейшего разговора с ними мне нужно обещать что‑то и от имени моего господина.

– Обещать? – Аменемхет посмотрел на своего слугу, и понял, о чем тот говорит.

– Номархи желают расширения своих прав в номах и резкого увеличения их личных владений за счет владений фараона. Ведь земли и имения фараона в каждом номе были половиной того, что принадлежало номархам. И многие из них мечтали получить большинство имений в свою наследственную собственность. Это расширило бы их права и увеличило могущество номой знати на местах.

– Они получат, то о чем просят, – сказал Аменемхет.

Он понимал, что это не совсем хороший ход, но ему нужна была поддержка номовой знати. Ведь на сторону брата станут великие жрецы Амона и жрецы Ра. За него горой жрецы «Быка войны» бога Монту и жрецы богини Усерт.

– Но, мой господин, номархи это хорошо, – продолжил Урах. – Однако, это нам не достаточно. Нам нужна поддержка бога. И бога великого.

– Ты о поддержке жрецов, Урах? – усмехнулся принц. – Не боги оказывают поддержку фараонам, но их жрецы. И взамен они требуют все новых и новых привилегий для храмов и подарков.

– Да. Они требуют подачек, мой принц.

– И что я могу им дать, Урах? Мой брат может дать им много больше. Я не смогу купить жрецов Амона‑Ра!

– Я это знаю, мой господин. Но есть и другие жрецы кроме жрецов Амона‑Ра.

– Ты про кого? – принц посмотрел на сирийца.

– В городе фараонов сейчас находиться верховный жрец Себека прибывший из Крокодилополя. Протяни ему руку, мой господин.

– Это жрец Себек‑Кесемсаф, отец главного казначея Амени? Ты про него?

– Да, господин. Он сейчас ищет для себя союзников и будет рад поддержать тебя. Младший брат Амени Сбекхотеп желает взять себе в жены твою сестру Себекнофру.

– Что? Сбекхотеп, сын жреца бога‑крокодила желает взять в жены дочь фараона? И я должен этому радоваться? Не слишком ли много чести для жреца Себека? Могу ли я на это согласиться?

– Ты мудрый человек, принц. Но ты сейчас говоришь опрометчиво. Тебе нужны союзники, которые сделают тебя фараоном Верхнего и Нижнего Египта.

– Но моя сестра!

– Я не говорил тебе отдать сестру сыну жреца, принц. Можно просто пообещать.

– А потом? – спросил принц Аменемхет.

– Потом будет видно. Пройдет время и от обещания можно будет оказаться, сославшись на что‑нибудь. Мало ли что может до тех пор произойти.

– Хорошо, ты погоришь с Себек‑Кесемсафом лично, Урах.

– И я могу ему обещать руку твоей сестры?

– Если так нужно. Обещать можешь…..

Тени в лабиринте.

Эвиб‑Ра открыл глаза и увидел, что он стоит уже в помещении Лабиринта посвященном богу Себеку. Статуя человека с головой крокодила стояла в центре небольшого зала. Стены были расписаны многочисленными рисунками и письменами. 10 факелов освещали пространство святилища.

Принц был там один. Жреца уже не было рядом с ним.

Принц подошел к стене и прочитал надпись:

«Великий бог Себек, сын великой матери богини Нейт, которую мы знаем под именем «Скрытая», и «Та, чей покров так и не был поднят». Богиня Нейт произвела на свет своего сына бога Себека, чьим тотемическим изображением является крокодил.

Затем бог крокодил вышел из Нила и стал мужем своей матери…»

Принц сел у ног статуи божества и задумался.

«Я нахожусь в Лабиринте богов, который построен моим отцом. Не хочу даже думать, как я мог сюда попасть. Этот жрец бога Анубиса не простой человек. Он обладает тайными знаниями и благодаря нему, я увидел многие тайные помещения дворца фараона и слышал слова предателей. Могу ли я жалеть их? Если они враги моего трона, и враги Египта. Но я не смогу вспомнить про это, если пожелаю вернуться».

Жрец Ра‑Тауи появился рядом.

– Жрец? Где ты был?

Ра‑Тауи не ответил на вопрос. Он произнес:

– Ты обеспокоен, мой принц? Но ведь это всего лишь одна из реальностей. Вероятность будущего. Ты всегда сможешь избрать иную.

– Ту, где меня нет?

– Да.

– Но я хочу быть. Я хочу сражаться и быть правителем Египта!

– Пока ты этого хочешь. Но давай посмотрим, что будет дальше, мой принц….

Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» – столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона. Покои принца Эвиб‑Ра во дворце фараона.

Рядом с молодым принцем‑соправителем стояли военачальники армии. И здесь были: Аха, приближенный офицер принца‑наследника, командир полка Амона Усер, командир полка Птаха Исар, командир ливийской гвардии Баст и командир нубийской гвардии Неши.

Ливиец Баст, был высоким воином средних лет с волевым и честным лицом. Нубийский командир Неши наоборот был небольшого роста, но фигурой обладал воистину богатырской. Они были наемниками преданными только одному Эвиб‑Ра. Иного господина у них не было, и они были готовы выполнить любой приказ своего господина.

Принц окинул собравшихся взглядом и начал говорить:

– Я наследник короны Верхнего и Нижнего Египта собрал вас здесь, чтобы мы могли первыми нанести удар по нашим врагам. Нам пора решаться или они нас уничтожат!

Командир полка Амона Усер второй сын Тинского номарха решительно поддержал принца:

– Пока они не решились, нам стоит начать! Одним ударом мы уберем большинство врагов!

Усер, несмотря на свою молодость, был уже испытанным воином и много раз выступал в походы против ливийцев, служил в пограничных крепостях. Его отец номарх Тина не любил своего сына от наложницы‑иностранки, и не желала его видеть при своем дворе. Он был бы не против, если бы молодого человека убили где‑нибудь в пустыне, и его тело досталось шакалам.

Усер платил своему отцу и брату той же монетой. И сейчас этот крепкий воин напоминал волка перед прыжком.

Ему возразил уже умудренный годами командир полка Птаха Исар:

– Усер еще слишком молод, мой господин. И потому он так рвется в бой и не думает о последствиях. Ведь ты, мой господин, еще не фараон! Ты принц‑соправитель, но в глазах Верхнего и Нижнего Египта власть у твоего отца.

– И многие номархи нас не поддержат, – согласился с Исаром, командир ливийцев Баст.

На что возразил Усер:

– Если не станет моего отца и моего старшего брата, то я стану номархом Тина и я первый поддержу принца! И стоит то же самое сделать и с другими номархами. У них у всех есть младшие сыновья, которые не могут надеяться на высокое положение в жизни. Пусть принц даст это им, и они пойдут за нами!

– Пойдут из‑за личной выгоды? – спросил Эвиб‑Ра. – А ты, Усер, почему идешь за мной?

– Мой принц знает ответ. Я ненавижу моего отца. И эта ненависть жжет мою грудь! Он в 12 лет отправил меня в войска простым солдатом. И я получал палочные удары и учился драться за каждый кусок! Кто знает, что такое нести службу в пограничной крепости?

Молодой воин ударил себя кулаком в грудь и продолжил:

– Когда тебя утром поднимают ударом ноги, и ты стоить на башне в жару, а затем заставляют чистить двор и таскать глину. А моего брата окружали сотни слуг, что угадывали каждое его желание. И только принц вытащил меня оттуда и приблизил к своему двору. И я не раз уже доказывал и еще докажу мою преданность господину. Дай мне ном, господин, и Тин выполнит любое слово фараона!