Двойной удар

Леска у удочки была из плетеного конского волоса, крючок, должен сказать не маленький, на щуку, а то и сома, вообще медный. Но что есть, то есть. Навозных червей мне накопали холопы, вон в деревянном ведёрке лежат, а снасть я десять минут назад закинул в воды озера, и сейчас Семен, которого приставил следить за снастью, сообщил, что мы что-то поймали.

Длина лески была всего метров пять, а для заброса нужно было больше, поэтому еще в усадьбе Митрофан Авдеевич лично нарастил мне еще метров десять, запасы у него были, оказалось он сам любитель посидеть в тенёчке с удочкой.

Подбежав к корме, где рулевой с интересом наблюдал, как натянувшаяся леска ходит туда-сюда, согласно броскам рыбы, я стал искать перчатки.

- Точно что-то есть, - обрадовался я и, надев кожаные перчатки, ухватился за леску. Удилища не было, я просто так забрасывал, привязав конец к швартову.

Рыба давалась тяжело, бросками пытаясь оторваться. Минуту она пыталась вырваться, пока не ослабела, дальше уже было просто, подтянув ее прямо к корме, одним рывком выдернул из воды и забросил на палубу.

- Ого, тяжелая, - пытаясь подхватить скользкую рыбину воскликнул Семен.

- Килограмм есть, - согласился я, пытаясь опознать рыбину. То, что родственник лососевых это точно, немного похожа на Чира, но это можно было судить только по нижнему положению рта и большей, голове с менее горбатым рылом.

- А что это за рыба? - спросил Семен, все-таки ухватив рыбу.

- Кажется Сиг, но я не уверен. Только по книгам такую видел. Хм.

Второй ушку близко приблизился, их тоже заинтересовала моя рыбалка, и удивительное дело пойманная на ходу рыба. Скучно перетекало плаванье, а тут хоть что-то интересное. Потренироваться что ли их заставить?

- Давай на камбуз, пусть почистят, - велел я.

Да, пока была стоянка на озере, Федор после моего приказа достал из трюма плиту, и организовал камбуз. Маленький, конечно, пришлось уменьшить матросский кубрик, но зато можно было готовить на ходу. Мы уже попробовали это сделать когда шли по протоке, так что небольшая перестройка ушкуя себя оправдала. Получилось неплохо. Теперь один из членов команды стал коком, помощников ему подбирал капитан. Используя метод дежурства или исполнения наказания, если кто-то накосячил.

В это время ветер сменил направление, и нас стало сносить к ладьям и берегу.

- Гребцы на место, - крикнул Федор, после чего стал задавать темп. Со второго ушкуя доносилось тоже-самое.

Ладно, хоть половину озера успели пересечь с попутным ветром. Сейчас он нам бил в левую скулу, от чего нос судна зарывался в поднявшуюся волну. Трое членов команды, спустив парус, сейчас закрепляли его к брусу.

Ветер с силой трепал рубаху, кольчугу я не одевал, будучи в одной рубахе и синих штанах с лампасами. Стало прохладнее, наконец испепеляющая жара исчезла, и стало свежее.

Гребцы мощно работали веслами, гребя почти против ветра. Наши двадцать гребцов, на десяти веслах, дали больший ход, чем двенадцать гребцов на второй ушкуе. Их шесть вёсел не давали такой скорости. Хотя посадка судна была меньше. Понемногу он отставал, от чего Федор приказал снизить темп, чтобы идти вместе.

- Вижу устье Волхова, - известил я всех, опуская подзорную трубу. По моим прикидкам, мы должны подойти к устью, когда стемнеет, это было опасно, поэтому пора было найти укромное место для ночевки. Попутные ладьи уже давно прижались к берегу, ожидая, когда стихнет ветер. Мы же на свой страх и риск следовали дальше, решив рискнуть.

Со второго ушкуя донеслось, что они видят оборудованное место для стоянок. У них судно было легче, поэтому и сносило их быстрее, они были ближе к берегу, идя у нас с подветренной стороны.

Я бы не сказал, что мы пристали к берегу, скорее нас к нему прибило ветром, волна на озере становилась все больше и больше, ветер крепчал. Кажется, мы успели во время уйти за небольшой мысок, он хоть немного, но защищал нас от ставшего шквальным ветра. Где-то вдали загрохотало, и сверкнули несколько молний. Черные тучи закрыли небо, потемнело и похолодало.

- Погода быстро портиться, как бы буря не была! - старясь перекричать свист ветра в снастях, крикнул я Федору. Он наблюдал как воины, попрыгавшие с веревками в воду, подтягивают наши суда к берегу, и привязывают к стволам качающихся деревьев.

- Да! Думаю, что это надолго, дня на два не меньше, боярин! - прокричал он в ответ.

Слова Немцова оказались пророческими, мы простояли в этой бухточке, почти два дня, даже под крупный град попали, но погода и озеро успокоилось только к утру следующего, третьего дня.

Эту непогоду мы перенесли без особых потерь, камбуз на ушкуе снабжал нас горячей пищей, оставалось только и смотреть за судами. Стоявшие рядом деревья шквальным ветром гнуло как пруты, один раз раздался выстрел похожий на пушечный. Но оказалось, что это сломалось одно из деревьев, повезло, что хоть оно и упало в нашу сторону, но не достало. Хотя макушка и хлестнула по носу.

С подветренной стороны нас защищал высокий берег, и деревья что росли на нем, так что как я уже говорил, непогоду мы выдержали вполне пристойно.

- Высокая еще волна, - сказал я Федору, мы стояли на берегу что нас защитил, хотя дерн с него сдуло почти до глины. Экипажи под охраной воинов приводили суда в порядок, и если с малым ушкуем было все в норме. То большой оказалось сел на мель, когда вода немного успокоилась, он лег на один бок, всем видом показывая, что сдвинуть его с места потребует немалых усилий. По крутой палубе теперь не походишь.

- Стихнет к полудню, - рассеянно ответил он, продолжая за чем-то наблюдать на озере: - Тут другое…

Я немного отвлекся, пытаясь поймать распоясавшуюся Ласку, носившуюся вокруг нас, звонко и весело лаявшую.

- Что там? - спросил я, наблюдая за Лаской. Щенок отбежал от нас перепрыгнул через пласт вывернутого дерна, и скатившись по песчаному откосу побежал к ближайшему ушкую, где возились с одной из пушек мальчишки. Уж они-то и приласкают, может, что и вкусненькое дадут. По выпрашиванию вкусного Ласка была впереди планеты всей, разбаловали ее отроки.

- Кажется разбитая ладья, но может меня глаза подводят.

- Дай ка, - взял протянутую подзорную трубу и, настроив ее, присмотрелся.

- Действительно, что-то похожее. Вот огрызок мачты с остатками паруса… кажется, там даже люди есть. Точно, вон один за остатки борта держится.

Ладья была разбита, мне кажется, от нее осталось только часть корпуса, который держался на воде только за счет плавучести материала, так как еще высокие волны свободно перекатывались через импровизированный плот.

- Нужно помочь им. Может на малом ушкуе?

- Не торопись, - не довольно дернул я плечом: - Остатки паруса то на нем, в красную полоску. Тебе это ни о чем не говорит?

- Романовская ладья, - усмехнулся кормчий.

- Будем спасать?

- Подождут. Как снимем большой ушкуй с глинистой отмели, мимо пойдем, тогда может, и будем спасать… христиан.

Федор, как и его люди, не забыл как купец, с которым они работали несколько лет, просто бросил их в крымском плену, посчитав, что новую команду нанять дешевле, чем выкупить старую.

- Тогда можем отходить, сняли с мели ушкуй, - кивнул я на закачавшееся на волне судно. Двое ушкуйников как раз нырнули в трюм, узнать насчет течи.

- Тогда идем, сам же говорил, что нужно быть в городе к обеду.

- Ну да.

Мы спустились на галечный пляж засыпанный мусором и поспешили к судам, играя на ходу с вернувшейся Лаской.

Как только команды убрали снасти, с помощью которых они сняли с мели судно, мы приняли на борт воинов, и отошли от берега, выходя на озеро.

Ветер был встречный, поэтому я велел малому ушкую ждать нас у устья Волхова, направил большой к останкам ладьи. Засидевшиеся за три дня воины споро гребли против ветра.

Через полчаса мы сблизились с обломками. За них намертво вцепились три человека, двое не шевелилось, но одни, что покрупнее поднял голову и как-то безвольно покачал рукой, как-будто вложив в это все силы.