Красные звезды. Полная трилогия

— Что, в Японии нашли могилу моей Анны?

— Это кто? — спросил Ричард Дейн.

— Супруга моя незабвенная, господин Ричард. Вас так надо величать?

— Можно и без «господин», Павел Львович.

— Нет, до Кагосимы мы не добрались, Павел Львович, — ответил на едва не затерявшийся в сутолоке вопрос Панин.

— А куда добрались? — неприязненно осведомился Гриценко.

— Павел Львович, в каком звании был ваш сын Геннадий, когда вы в последний раз виделись?

— Какое дело вам до моего сына, тем более этому иностранцу.

— Вот этого американского аса, — ткнул в Ричарда Панин, — недавно сбили русской ракетой.

— И он жив? — хмыкнул Гриценко.

— Повезло, — пожал плечами Дейн. — Я не виноват.

— Он не только остался жив после попадания, — пояснил Панин, — он еще умудрился попасть в плен, а затем удрать оттуда на угнанном самолете.

Панин с опаской следил за реакцией Адмирала. История, которую он сейчас излагал, в деталях не совсем соответствовала действительности, но Панин сам абсолютно ничего не знал об американском корабле-«невидимке», так что он выдавал в свет краткую версию известной ему самому правды. Какая была разница в том, что «Юмткебл» потопили не ракеты, а гораздо более простое приспособление? Зато когда-то ранее Ричарда Дейна действительно по-настоящему сбивали реактивные устройства.

— Еще этот американский агрессор утверждает, что видел воочию некоего Геннадия Павловича Гриценко, с петлицами адмирала флота, между прочим. А командовал он на большущем авианосце, которого свет ранее не видывал.

Панин внезапно прервался, заметив, что с Адмиралом происходят какие-то изменения.

— Роман Владимирович, — произнес Гриценко, его лицо пошло красными пятнами, — все это время вы мне вкручивали мозги, что страна ваша стала после распада Союза лучше, что в ней забота о человеке становится главным. А теперь…

— Вы не волнуйтесь так, Павел…

— Теперь вы сами проводите эксперименты на людях? Так чем же вы лучше? Реакцию решили мою проверить, да? Еще и космополита этого приволокли для убедительности, так?

— Успокойтесь, Адмирал, я вижу, мы пожаловали не вовремя.

Но было уже поздно — Павел Львович внезапно схватился за сердце.

Хорошо, что и фээсбэшники, а также летчики американского ВМФ проходят обязательные курсы оказания первой помощи, возможно, в ином случае врачи не успели бы.

22

Ушки на макушке

— Чем они занимаются? — спросил капитана лодки помощник. — Развернутые противолодочные учения? — Он спрашивал об этом не первый раз, знал, что не получит ответа, но все равно спрашивал.

— Для того нас и послали, дорогой мой человек, — как всегда уклонялся в сторону капитан подводного корабля, — дабы выяснить, что тут творится.

— Но все-таки, капитан, вы сами верите в эти байки о морском пиратстве?

— У вас есть другое мнение, Николай? Не стесняйтесь, изложите мне его наконец, — по тону командира было абсолютно ясно, что разглагольствования заместителя его абсолютно не тревожат. — Может, всплыть на перископ? — задумчиво спросил капитан сам себя вслух. — Акустики, что вы там замолкли? Спите? — рявкнул он в интерком. Вот именно таких внезапных переходов от философского спокойствия к состоянию звериной злости и опасалась всегда команда. Бывало, беседует с матросиком чинно-мирно о житье в родной деревне, о папе-маме и вдруг — раз — заметил на приборном щитке пылинку залежалую — все, пиши пропало. Может, это все оттого, что раньше разговоры о сестрах-братьях и любимых комбайнах обязаны были вести замполиты, ныне упраздненные, а теперь капитаны вынуждены взваливать на себя и эти обязанности?

Акустики не спали — службу бдели. Сразу же отозвались:

— Все по-прежнему, капитан. В тридцати километрах на северо-запад прослушиваются многочисленные шумы — явно там ходит-бродит их авианосное соединение.

— Значит, до самого авианосного корабля километров сто, — сделал ненужную подсказку-предположение помощник.

— Больше ничего? — сбавляя тон, уточнил капитан.

— Больше ничего.

— Ладно, усильте бдительность, товарищи акустики! — затем капитан снова впал в прострацию. — Странно, где их ударные лодки?

— Эти их новые «Си Вулфы» — страшно тихие гадины, — прокомментировал помощник.

— Интересно, слышат ли они нас?

— Все может быть, командир.

— Значит, так, — начальник наклонился над картой, — попробуем сблизиться с их соединением еще.

— Мы, конечно, быстрее, чем вся эта толпа, но скорость нас выдаст, — напомнил помощник.

— Переместимся вот сюда, — указательный палец ткнул в плоское изображение никем не виданных подводных хребтов. — Надо оказаться там раньше их. Сейчас уйдем на предельную глубину, а там подвсплывем и замрем на пятидесяти. Машинное! — снова воспользовался интеркомом капитан. — Будите реактор, хватит ему дремать. Скорость — плюс два узла. Рули глубины! Восемь градусов. Идем вниз.

23

Требуются мужество и решительность

— Что вы на это скажете, Луи? — со льдом в голосе спросил президент, когда помощник пробежал глазами послание.

— Черт возьми, — вылетело у Саржевского. Он снова вернулся к верхней строке текста и перечитал его более внимательно.

— А ведь это вы, Луи, рекомендовали и поручались за этого кре… человека, так?

— Да, господин президент, — Саржевский все еще штудировал бумагу.

— Бросьте эти листки, Луи, у вас почти идеальная память — вы и так все поняли с первого раза. Вы мой официальный советник, вам за это платит деньги государство, вот и посоветуйте, что мне делать?

— Надо подумать.

— У нас нет времени размышлять, устроившись в кресле-качалке, слишком велики ставки. Вы понимаете, что будет, если он по-настоящему откроет рот?

— Можно сказать, он уже открыл его, только в иносказательной форме.

— Тем более. Можно попробовать с ним договориться мирными средствами? Есть у вас, Луи, мысли на этот счет? Отвечайте, вы ведь знакомы с ним давно.

— Он довольно принципиальный человек.

— Что значит «довольно принципиальный»? Принципиальный или нет?

— Принципиальный.

— Значит, есть риск не договориться?

— Ну да.

— Что вы мямлите, Луи!

— Я в растерянности, господин президент.

— Короче, господин советник, вы мне его подсунули, вот вы и устраняйте проблему.

— То есть?

— Национальная безопасность Соединенных Штатов Америки требует от меня и вас решительности и мужества. Пока мы относительно успешно, в этих отвратительнейших условиях, маскируем проблему. Даже всегдашнее наше политическое препятствие в виде русских, и то на нашей стороне. И вот — на тебе.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Срочно, Луи, даже сверхсрочно. Потом мне доложите. И ознакомьтесь, что этот Мейти нацарапал за последнее время в своем журналишке или газетенке, что он там выпускает?

24

Контакт

— Капитан Мортимер, контакт. Что-то лезет из глубины.

— Скорость?

— Контакт на грани чувствительности. Ловлю потрескивание обшивки.

В рубке управления все слышащие акустика замерли. Капитан ударной подлодки «Финикс», созданной по типу «Лос-Анджелес», негромко позвал в микрофон:

— Оружейники! Четыре «милашки» в готовность! — Затем он отложил в сторону курительную трубку. — Рулевые! Тихонько, без шума, меняем уголок поворота влево. Ага! Ага! Вот примерно так.

— Это он? — не выдержал кто-то из офицеров помоложе. На него цыкнули — нельзя было спугивать удачу.

25

Обратная связь

— Рубка! У нас внезапный контакт! — акустик не кричал, но ощущение было именно такое.

— Что там? — капитан русской лодки был спокоен как танк. Это его свойство — проявлять полную холодность в кризисе, но пениться вулканом из-за всяческой ерунды — всех удивляло.

— Похоже на шум затопляемых емкостей.