Крестоносец из будущего. Трилогия (СИ)

«Лишь только одни орденские священники да магистры, как выяснилось, его обязаны строго соблюдать», — с огорчением подумал Андрей и непроизвольно скривился. Каждую ночь глава и единственный «хранитель» испытывал неимоверные мучения.

Искушения, прямо как у святого Антония, начались — ему чуть ли не каждую ночь снились прекрасные нагие женщины и девушки, знакомые и незнакомые, что обещали дать ему отведать наслаждение во всех видах. И тут же от слов переходили к делу…

Но, просыпаясь утром в каменной каморке в холодном поту, он видел не положившую ему на плечо прелестную девичью головку, а бесстрастное лицо одного из своих постоянных телохранителей, что неподвижно и без сна сидели всю долгую ночь на лавке у противоположной стены с обнаженным мечом на коленях. Старые орденцы Арни, Иржи и Грумуж несли свою вахту поочередно, охраняя командора и бдя его, аки церберы…

ГЛАВА 5

У тяжело нагруженных возов, что привел посланник папского нунция, царило оживление — караванщик, судя по его командному рыку, всячески понукал усталых обозников с унылыми рожами вычистить от пыли лошадей и, кроме того, начинать сгружать у крепостных стен на подстеленные дерюги привезенное добро.

Внутрь замка никого не пропустили — там был слишком мал двор, чтобы вместить весь пришедший сюда обоз. А потому после разгрузки повозки отгонят к селу, где распределят по дворам — обычная практика.

Да и нечего всяким посторонним изнутри укрепления рассматривать. Так и на вражеского соглядатая нарваться можно. А так все просто и без обид — крыша у вас над головой будет, а замок, вот он, смотрите на стены и любуйтесь, но только снаружи. Тут вы гости незваные!

Дабы взять процесс под свой контроль, хотя оруженосец Болеслав, вот уже пять с лишним лет бывший комендантом замка, дело знал хорошо, Андрей медленно пошел к возам, сопровождаемый с двух сторон, стиснутый плечами Иржи и Арни.

Обозники разом замерли, торговец засуетился еще резвее, ожидая скорый подход начальства и подчеркнуто показывая тому свое рвение. Однако эта суетливость была слишком наигранной — да и лицом прибывший караван-баши не походил на холуя. Те такой независимый вид не имеют. И знакомый, тут Андрей мог поклясться в чем угодно — где-то ему уже приходилось видеть этого купца, и он тут вспомнил трактир, где они с Велемиром так славно провели время.

Но стоило вспомнить миленькую служанку Ядвижку с которой у него была там небольшая дорожная интрижка, и тут же командор поневоле загрустил. Как-то ненормально здоровому мужику, у которого гормоны играют, вот так поневоле «поститься».

— Ба, знакомые все лица! — удивленно воскликнул Андрей, узнав Ноймана, «распекавшего» за какое-то упущение возниц. Купец, и в том полностью уверился сейчас Никитин, был самый натуральный папский соглядатай, словно имел вторую пару глаз на затылке. Он живенько так повернулся и, расплывшись в улыбке, склонился в поклоне.

— Рад видеть вашу светлость в добром здравии. Я искренне обращался к Всевышнему, чтобы…

— Твоими молитвами, — буркнул в ответ Андрей, прерывая славословия. — Показывай, что нам привез!

— Королевский наместник Иван Грабек — давний друг ордена, — торговец выдал добрый подзатыльник вознице, и тот шустро стал снимать с воза запыленную дерюгу, что скрывала под собой привезенное оружие. — Здесь кольчуги для ваших воинов. Малость потрепанные, но еще ничего себе. Новые дорого стоят, да и не было их у наместника. На тех двух повозках обычные воинские куртки для ратников с железными пластинами, что стрелу или удар мечом выдержат. Эти новые…

Андрей с Болеславом, отслужившим в ордене два срока и перешедшим на третий, что само по себе о многом говорило, подошли поближе и наклонились, рассматривая содержимое воза — оно того стоило. И тщательно перебрали руками тяжелые свертки из переплетенных колец.

Пусть далеко не новые достались им железные рубахи, на всех были видны кое-как заштопанные проволокой прорехи, оставшиеся от ударов копий и стрел. Но их было много, слишком много для немногочисленных белогорских крестоносцев.

— Зер гут! — только и выдавил из себя Андрей, сглотнув комок в горле и оторопело оглядывая привезенное богатство.

Да, если их и гнали в Словакию на убой, то, по крайней мере, снаряжают так качественно, что убить крестоносца будет трудновато. Кольчуга с прикрепленными пластинами и большим нагрудником — надежная защита, намного лучше кожаного доспеха, в который облачают здесь простых ратников. Двойную броню даже арбалетный болт не пробивает, если только его не выпускают с полсотни шагов, а дальше.

— Хватит всех «красных» и «синих» облачить, — тихо сказал Болеслав. — И несколько кольчуг про запас останется.

— Всех?! Тут от силы три десятка.

— Только конных я имел в виду, ваша светлость, — пояснил оруженосец и добавил с каким-то недоумением в голосе: — Пешему арбалетчику тяжело в таком облачении драться.

— Зато под ответным обстрелом устоят, — парировал Андрей и вопросительно посмотрел на Ноймана, как бы говоря тому: «Что там у тебя еще в загашнике?» Тот взгляд понял правильно.

— Тут арбалеты и болты к ним, ваша светлость!

Андрей радостно заглянул в набитое добром нутро и испытал разочарование. Всего полдюжины железных рукотворных механизмов да несколько вязанок болтов — все остальное пространство занимали перевернутые глубокие «суповые миски» с прикрепленной кольчужной сеткой — бармицей.

Весьма дешевое защитное приспособление для головы, как и кожаная куртка для тела. Хотя на дне повозки нашелся и десяток вытянутых шлемов с острием — такие здесь носили профессиональные воины, подобный Андрей взял трофеем у кастеляна.

— Первую сотню лучников полностью облачим, — у Болеслава заиграли огоньки в глазах, — да и половину второй сотни. Луков только нет. И стрел к ним тоже.

— Пока нет! — отрезал Андрей.

Мастера все тисовые заготовки переработали в отличные луки. Довольно дешево взяли — всего по пятку грошей. Теперь свободные от работ селяне, а таких было много, и масса ребятишек занимались резкой подходящих для стрел прутьев — запасы заготовок были уже полностью израсходованы, и пришлось переходить к паллиативу, потому что осень не самое удобное для того время года.

— Но Заволя будет, обязательно прибудет на днях! — уверенно произнес Андрей. Он рассчитывал на алчность торговца — выигрыш даже шести дней сулил тому три злотых премии. Редчайшие крестьянские дворы, что усадьбами впору называть, могли платить пану в год столько же.

А тут дополнительное поощрение спешки, которая и сама была нужна купцу. Здешние торговцы хорошо знали ту современную аксиому, что деньги — время. И если не успеешь ты, то найдется другой, более предприимчивый и расторопный. Оружейный бизнес во все времена был самой жестокой ареной конкурентной борьбы.

— Здесь у нас, ваша светлость, разное оружие, дешевое, но нужное, и его много. Как раз для орденских лучников пойдет. — Купец непроизвольно посмотрел на поле, где пообтесавшиеся на почти месячной службе новобранцы с увлечением метали стрелы в мишени.

Выходило у многих парней очень даже прилично — так ведь в Белогорье сызмальства приручали из луков дичь по лесам бить: добрая треть населения охотой пропитание добывали — пашенной земли не так уж и много.

Сады и огороды в усадьбах обширные, виноградники на теплом склоне невысокой горы, с известковой стенкой — отсюда и название села, по этим белым, видным издали скалам. Они другую треть населения села кормили раньше — известь полсела жгла, да возами гнали в Плонск и Краков, неплохой доход получая, пока паны Сартский с Завойским блокаду не установили, надеясь измором взять свободолюбивых крестьян.

Да еще не очень обширные пашни, пастбища и сенокосы — кожевенным делом и ремеслами местные крестьяне очень даже славились, и на том последняя треть селян пропитание имела.

Хотя с изделиями тех же плонских, не говоря о краковских, мастеров с местными совсем не сравнить. Все же город есть город, и тамошний люд только работой своею кормится, уже начало профессионального разделения труда — первые артели и цеха мастеровых появляются.