Корниловец
Корниловец читать книгу онлайн
1917 год. Гибель империи. Впереди - кровавый хаос, из которого Россия не поднимется уже никогда. Есть только один человек, знающий о будущем все. Кирилл Авинов, поручик Первого Ударного Корниловского полка. В его силах изменить не только свою судьбу, но и всю мировую историю. И кое-что ему удается. Мелочи, детали... Сумеют ли они перетянуть чашу весов на сторону Белой гвардии? Уходят на Дон Корнилов и Деникин, собираются под знамена Белой гвардии офицеры - биться до последнего патрона за великую, единую и неделимую Российскую империю! Первый ход сделан. Белые начинают... и выигрывают?
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Штабс-капитан Авинов прибыл, ваше превосходительство.
Сергей Леонидович застыл на секунду, а после молча стиснул Кирилла длинными костистыми руками.
— Ну что? — спросил он, встряхивая штабс-капитана за плечи. — В поход?
— Так точно, ваше превосходительство! К чёрту на рога! За синей птицей!
Марков расхохотался от души и уже церемонно подал руку для приветствия барону Врангелю.
— Приветствую вас, генерал! — улыбнулся Пётр Николаевич. — Опередили вы нас.
— А то! — хмыкнул Сергей Леонидович. — Неслись как бешеные — «красные» грозились нефть поджечь, вот мы и взяли с места в карьер!
В это время канонерка причалила, и на пирс легко перескочил мужчина в форме морского офицера. На его золотых погонах чернело по два орла. Это был Колчак.
Крупный, с горбинкой, нос, тёмные глаза, узкие губы — чеканный профиль адмирала так и просился на новенькие монеты.
Смущаясь всеобщим вниманием, Колчак улыбнулся — и Авинов понял, отчего адмирал всегда плотно сжимает губы — тот потерял много зубов из-за цинги, когда исследовал студёные полярные моря.
Врангель первым поздоровался с Колчаком.
— Приветствую вас, господин адмирал, — сказал барон. — Позвольте поздравить — Верховный правитель России генерал Корнилов подписал указ о вашем повышении: вы назначаетесь Главнокомандующим Черноморским флотом!
Колчак вытянулся и резко выдохнул:
— Служу Отечеству!
А Марков воскликнул:
— Война войной, Александр Васильевич, а ваших третьих орлов обмыть полагается! [176]
Колчак широко улыбнулся, не разжимая губ, а Кирилл подумал, что долгие дни баталий и потерь стоят вот таких, недолгих, но памятных победных минут, когда вокруг друзья, и море плещется, и солнце греет, а завтра их всех ждут чёрт с рогами и синяя птица…
Глава 22
МАРШ ДРОЗДОВЦЕВ
Из сборника «Пять биографий века»:
«Зимою восемнадцатого в Румынии было полно русских войск, хотя Румынский фронт распался совершенно. Дезертиры и комитетчики давно уж подались „до дому“, но десятки тысяч офицеров и нижних чинов всё ещё оставались в Яссах и под Яссами, не ведая, на что им решиться. Благо нашёлся деятельный человек — полковник Дроздовский. Ему, как и всем честным русским людям, тоже было за державу обидно, но он не стал лечить больную душу водкой, а принялся сбивать „Отряд русских добровольцев Румынского фронта“ для похода на Дон, к генералу Корнилову, Верховному правителю Русского государства и Верховному главнокомандующему русских армий.
Генерал Кельчевский, позже перешедший к большевикам, издал предательский приказ о расформировании русских бригад добровольцев, но полковник Дроздовский лично положил конец разнотолкам, сказав просто и легко, безо всякого надрыва:
— А мы всё-таки пойдём…»
Ночью командиры бригады собрались на вокзале Сокола у Ясс — поручики Турбин и Димитраш, полковник Жебрак-Русакевич, капитаны Андриевский и Туркул. С Туркулом остался его ординарец ефрейтор Курицын и вестовой Дроздов.
Было не холодно, но зябко и сыро. Димитраш подмигнул заговорщицки и жестом фокусника достал бутылку шампанского.
— Выпьем, господа!
Поручик Мелентий Димитраш не отличался чернотой и смуглостью, как следовало бы ожидать от южанина. Кряжистый, с рыжеватыми усами, с дерзко улыбавшимися зелёными глазами, Димитраш был образцом блестящего и бесстрашного офицера, прошедшего японскую и германскую войны. В полной походной форме, с наугольником из трёхцветных ленточек на рукаве, Димитраш поднял мятую оловянную кружку так, словно держал в руке хрустальный бокал.
— Да здравствует поход, — спокойно сказал он. — За Россию!
Все выпили, и тут подошёл сам Дроздовский. Ночной вокзал отбрасывал огни на сухощавую фигуру полковника, на тонкое, гордое лицо в отблескивавшем пенсне. У обритых, всегда плотно сжатых губ залегла горькая складка.
— Плесните и мне, — сказал он усталым голосом.
Димитраш моментально изыскал стакан в подстаканнике и наполнил его шампанским до половины.
— Михаил Гордеевич, — сказал он просительным тоном, — скажите что-нибудь.
Полковник поболтал стакан с шипучим вином и заговорил:
— Только смелость и твёрдая воля творят большие дела… Только непреклонное решение даёт успех и победу. Мы его приняли. Будем же и впредь, в грядущей борьбе, смело ставить себе высокие цели, стремиться к достижению их с железным упорством, предпочитая славную гибель позорному отказу от борьбы. Нам остались только дерзость и решимость. Пока царствуют комиссары, нет и не может быть России, и, только когда рухнет большевизм, мы можем начать новую жизнь, возродить своё отечество. Это символ нашей веры. Через гибель большевизма — к возрождению России! Вот наш единственный путь, и с него мы не свернём. [177]За Днестровскую Добровольческую армию!
Глухо зазвенели кружки и стаканы.
— Нас окружают румынские войска, — спокойно сказал Туркул, как бы докладывая Дроздовскому. — У вокзала были брошены пушки, мы их расставили, где надо, и направили на Ясский дворец. Румыны уже присылали своего офицера с требованием разоружиться… Ну, по матери мы их не послали, хотя и хотелось, а предупредили, что при первой же попытке разоружить нас силой огонь всей нашей артиллерии будет открыт по городу и парламенту.
Дроздовский кивнул, принимая сказанное к сведению, и приказал:
— Грузимся в эшелоны!
От офицерского «ура!» жалобно звякнули вокзальные стёкла. Курицын с Дроздовым переглянулись — и добавили свои солдатские голоса ко всеобщему ликованию.
Бригада за бригадой грузилась в вагоны 1-го класса и теплушки, товарный состав забивали тюками прессованного сена с интендантских складов, ящиками с патронами и снарядами, а пушки и броневики закатывали на открытые платформы.
Состав за составом отбывал в Кишинёв, но румыны так и не посмели тронуть русских — связываться не хотели с двадцатью тысячами ожесточенных офицеров и солдат. [178]Увы, на Дон уходила лишь половина офицеров Румынского фронта, остальные не верили в победу над «красными», предпочитая получать на руки сто пятьдесят румынских лей «подъёмных», нежели брать в руки оружие.
Несмотря ни на что, беспримерный поход начался — конные и пешие, подводы и повозки, автоколонна и броневой отряд в пятнадцать машин двинулись на восток.
— Песенники, вперёд! — скомандовал полковник Жебрак.
И запевалы грянули «Дроздовский марш»:
…Шли дроздовцы твёрдым шагом,
Враг под натиском бежал,
И с трёхцветным русским флагом
Славу полк себе стяжал!
[179]
…Несло сырой мартовский снег, мокрая степь дымилась туманом, чавкала под ногами холодная грязь. День за днём, неделя за неделей.
На паромах переправились через Южный Буг, перевалили на левый берег Днепра.
Под Каховкой дроздовцы пересеклись с германскими уланами. Все немцы были на буланых конях, в сером, и каски-пикхельмы в серых чехлах, у всех жёлтые сапоги. Под ветром трепетали уланские значки.
Русские напряглись, но вот слегка поволновались буланые, перелязгнуло оружие, и германский уланский полк отдал русским добровольцам воинскую честь.
С боя заняли Росаново и захватили Мелитополь. Там, на складах военно-промышленного комитета, нашлись огромные запасы защитного сукна. Сапожники и портные со всего города за три дня обули и одели Днестровскую Добровольческую армию.
Зазвенел, запах апрель. Степь отогревалась под жарким солнцем, сквозь бурую, полуистлевшую траву пробивалась буйная зелень.
После двух месяцев, проведённых в походе, одолев тысячу двести вёрст пути, дроздовцы вышли к Ростову.