Черный князь

— Почему ты так жестоко поступил с Матисом? Он вызывает у тебя отрицательные эмоции? — с отеческой доброжелательностью спросил Максим.

Есть у припортальной братвы планы на канадца, есть! Касательно ускоренной адаптации у Норманна не было возражений, а дальше — как сами сумеют.

— Никакой жестокости не было и в помине, — возразил он. — Вначале Матис тупо пытался подловить меня на подножку, я его сшиб подсечкой, а он лез и лез. Затем перешли ко второй стадии, он молотилкой махал руками и не видел моей статичности. Пришлось дать в челюсть.

— Что значит «статичности»? — не понял Максим.

— То и значит, я же вообще не двигался, умный сразу прекратит бессмысленную затею, дурака учат тумаками, — беззлобно ответил Норманн.

— Интересно, я не заметил твоей статичности, — признал свою некомпетентность профессор. — А пинок в зад был обязателен?

— Разумеется! Раз за разом порхает надо мной бабочкой, словно не замечает, что я делаю шаг в сторону. Если голова не работает, то знания вгоняют через задницу.

— Хочешь сказать, что по боевым способностям он намного уступает тебе? — с невинным видом поинтересовался Максим.

— Я не знаю его способностей! — отрезал Норманн. — Он демонстрировал тупо заученные приемы без малейшей попытки приложить свое умение к конкретной ситуации. Если хотите поскорее его адаптировать, отправьте парня в Поволжье. Кстати, кто он?

— Полицейский спецназ. — В голосе профессора чувствовалось уважение. — Для цементации дружеских взаимоотношений начальство регулярно отправляло их на совместные пикники.

— Вот и погуляли, постреляли уточек, — фыркнул Норманн. — Как они оценили ваше гостеприимство?

— Мы не открылись, — с некоторым напряжением ответил Максим. — Коверкаем французский язык, создавая впечатление старофранцузского.

— Подпольщики! — беззлобно засмеялся князь. — Ладно, пора обедать и жену поддержать.

— В каком смысле поддержать? — насторожился профессор.

— В прямом, она знакомится с хозяйством, эти вилки, ложки, поварешки кого угодно сведут с ума.

— После обеда приходи на стрельбище, оценишь новые образцы оружия, специально для тебя сделали! — гордо заявил Максим.

— До этого для кого делали оружие? — ехидно спросил Норманн. — Для соседей старались или на продажу в Африку?

Профессор недоуменно захлопал глазами и, не найдя достойного ответа, раздраженно сказал:

— Не будь таким злым и не цепляйся к словам.

Мила с унылым видом ожидала мужа в будуаре, а заслышав шаги, чуть не плача, бросилась на шею.

— Из меня не получится настоящей жены! Слуги потратили на меня полдня, а я так и не разобралась, где что хранится!

— Нашла о чем тужить! — Он нежно поцеловал женушку. — Не пытайся охватить все сразу. Вникай в дела потихонечку, день за днем, хозяйство очень большое, со временем разберешься.

— Не хочу «со временем»! — Молодая жена упрямо топнула ногой. — Я не захребетница какая-то! Муж в делах и заботах, а я павой начну по хоромам разгуливать!

— Ты не спеши, — он чмокнул Милу в носик, — сама знаешь: поспешишь — людей насмешишь.

— Я постараюсь, — попыталась улыбнуться княгиня, — и гостей в доме слишком много, так и вертятся под ногами да вопросы глупые задают.

— Что за вопросы? — насторожился Норманн.

— Как сговорились, о казне спрашивают.

— Учет денег не твоя забота, так и скажи всем любопытным.

— Я по-другому ответила, мол, у бедного князя дружина не ходит в шелках, — похвалилась жена.

После обеда Мила немного поплакала и попросила у мужа прощения за то, что не сможет его сопровождать до Ярославля. На ней лежит обязанность держать дом в порядке, надо как можно быстрее разобраться с хозяйством, а не разгуливать по гостям. Норманн попытался было отговорить ее, но жена чуть не разревелась, усмотрев в его словах намек на бесталанность.

Подготовленная Максимом новинка оказалась чугунной казнозарядной пушкой. В Артиллерийском музее целый зал подобных диковинок. На заре огнестрельного оружия умельцы изобрели бесчисленное множество всевозможных вариантов. Дороговизна меди вынуждала прибегать к ковке железа, которое в тот период было только «мягким». Обычно из полос выковывали трубу, а далее включалась безграничная фантазия. Сначала пытались создать затвор, что позволяло быстро заряжать пушку. Увы, от выстрела железо деформировалось, пороховые газы прорывались через зазоры и приводили орудие в негодность. Попытки намертво заклепать обратную сторону трубы оставались безуспешными. Человечество еще не создало горна для разогрева столь большой болванки.

— Чугун относится к твердым металлам и практически не подвержен деформации, — приступил к разъяснениям Максим. — Цилиндрический затвор в виде стакана…

— Который одновременно является унитарным патроном, — прервал Норманн. — Не слишком ли быстро бежишь?

— Отнюдь, перед тобой классический «хинд», индусы давно продают эту модель как персам, так и китайцам, — невозмутимо ответил профессор.

— Даже так? Кстати, почему металлургия Индии так далеко опередила все страны?

Максим недовольно крякнул, вздохнул, облокотился на пушку и снова заговорил менторским тоном:

— Развитие напрямую связано с деятельностью человека, персы живут на нефти, которую с незапамятных времен перегоняют в керосин. Там с дохристианских времен используют керосинки и примусы. Поморы плавают по океану и строят отличные корабли…

— Не слишком ли длинная преамбула? — прервал Норманн.

— В мире все взаимосвязано, — невозмутимо продолжил Максим, — по запасам железной руды Индия стоит на первом месте. Некоторые регионы буквально живут на чистом железе, а соседи обрабатывают плодородные поля…

— Ну и зануда ты! Мог бы сразу ответить, так нет, начал со зверобоев и прочей мути, — возмущенно прокомментировал Норманн.

— Ты должен понять суть развития цивилизации, — сохраняя невозмутимость, продолжил профессор. — Сытый занимается философией, голодный развивает земледелие.

— Нищий идет грабить соседей, — нервно хихикнув, добавил Норманн.

— Здесь ты не прав, у слабаков нет шансов. Это сытые империи покоряют соседей ради дешевой рабочей силы, — не согласился Максим.

— Надоело! Ты меня забодал своими поучениями! Сколько сделано пушек и сколько подготовлено расчетов?

— Вот эта шестнадцатая. — Профессор пнул ногой «выставочный» экземпляр. — Сегодня артиллерийские команды проводят учения по стрельбе навесом сверху вниз.

Норманн не сразу понял суть отрабатываемого навыка, а когда сообразил, гневно возмутился:

— Зачем? Ядра и картечь применяются только в настильной стрельбе! Сейчас невозможно создать единый заряд, при навесах получится некорректируемый разброс бомб!

— Я тебе не советчик. — Подцепив сапогом камешек, Максим попытался его подфутболить и промахнулся. — От Мордовского царства до Ногайской степи сплошь курганы и ложбины. В моем представлении в подобных условиях умение стрелять навесом придется кстати.

Совет, возможно, полезный. Норманн не видел причин спорить или отвергать. Пушки были поставлены на колесные лафеты, что придавало им мобильность с возможностью зайти противнику во фланг. Вместе с тем оставались глубокие сомнения касательно защиты: малочисленная кавалерия не способна обеспечить оборону артиллерийских позиций. Конная атака сметет расчеты, и противник утащит дорогой трофей. Пушкари традиционно пугали лошадок банниками, одновременно сбивая седоков своими коротенькими палашами. Как бы эти холмы и лощины с теорией навесного огня не сработали против самих пушкарей! Он стряхнул с плаща осевшую морось и заметил:

— В Нижнем Поволжье трудно найти гальку.

— Картечь для тебя отливают из чугуна, — ответил Максим. — И вообще, давно пора установить в Норвегии свою власть.

— Мне надоело выслушивать всякие бредни о всемирном завоевании! Империя от океана до океана! Этого ты хочешь? — вспылил Норманн.

— Тебе нужен свинец, — нейтрально ответил Максим.

— В Швеции более чем достаточно самородного свинца! Не забывай о Западном Урале. Мне жизни не хватит освоить его богатства! А ты предлагаешь шарахаться и туда, и сюда.