Левиафан

Дэрин пожала плечами.

— Лучше, чем караулить яйца.

— По крайней мере, рядом с ними тепло!

— Вы бы и сейчас там сидели, мистер Ньюкирк, если бы нормально следили за температурой!

— Я же не виноват, что мы застряли на этом айсберге!

— На леднике, дурачина!

Ньюкирк пробормотал какое-то ругательство, резко развернулся и ушел, громко топая по спинной чешуе кита. Мичман утверждал, что во всем виновата доктор Барлоу, которая не объяснила разницу между температурой по Цельсию и Фаренгейту. Но факт оставался фактом — несколько яиц погибло именно в его вахту.

Дэрин уже открыла рот, чтобы окликнуть его, собираясь извиниться, но передумала. Вместо этого она подняла к глазам бинокль, присматриваясь к тому, что происходило на машинных палубах.

Передние направляющие двигатели «Левиафана» располагались симметрично по бокам, выдаваясь над корпусом, как пара выпученных глаз. Остатки прежних моторов уже убрали, и теперь их место занимали громоздкие агрегаты жестянщиков. Дэрин увидела Алека — он трудился над одним двигателем вместе с Хоффманом и мистером Херстом, главным корабельным инженером.

Они оживленно беседовали, размахивая руками в холодном воздухе.

Вообще, дело шло медленно. Около полудня на пробу запустили второй двигатель, который монтировали Клопп и Бауэр. Несколько секунд мембрана дрожала под ногами Дэрин, а потом раздались треск, скрежет — и двигатель заглох. Следующие несколько часов жестянщики провели, выковыривая из мотора какие-то обгорелые железки.

Дэрин подняла бинокль повыше и окинула взглядом горизонт. После атаки «кондоров» прошло уже больше суток. Без всяких сомнений, германцы вот-вот появятся здесь. Пара-тройка аэропланов-разведчиков уже мелькали над горами, но не приближались — видно, просто хотели удостовериться, что «Левиафан» все еще на месте. Наверняка немцы задерживались только потому, что копили силы. Враг мог появиться в любую минуту.

Взгляд Дэрин снова остановился на Алеке. Некоторое время она наблюдала, как мальчик переводит что-то Хоффману, указывая на верхнюю часть двигателя. Дэрин улыбалась, представляя его голос. Затем опустила бинокль и выругалась. Хватит думать о ерунде! Она солдат, а не какая-то девчонка, крутящая подолом на деревенских танцульках.

— Мистер Шарп! — раздался издалека крик Ньюкирка. — У Ригби проблемы!

Дэрин быстро подняла голову. Ньюкирк бежал назад, с медузы свисала, трепеща в воздухе, желтая матерчатая лента — знак тревоги. А Ригби семафорил флажками, передавая сообщение. Флажки летали так быстро, что Дэрин пропустила начало, но смысл очень скоро стал ясен:

— …С  3-А-П-А-Д-А…  В-О-С-Е-М-Ь  Н-О-Г…  Р-А-3-В-Е-Д-Ч-И-К-И…

Дэрин нахмурилась. Верно ли она поняла сигналы? «Ноги», конечно, означали шагоход. Но шагающая машина на восьми ногах не упоминалась ни в одном справочнике. Даже самые огромные дредноуты жестянщиков передвигались на шести ногах.

К тому же тут Швейцария — нейтральная территория! Неужели германцы осмелятся сюда вторгнуться?

Но Ригби повторял сигналы снова и снова — никакой ошибки. К последнему сообщению добавилась новая информация:

— О-К-О-Л-О  Д-Е-С-Я-Т-И  М-И-Л-Ь…  И-Д-Е-Т  О-Ч-Е-Н-Ь  Б-Ы-С-Т-Р-О…

Дэрин сосредоточилась. Настало время действовать.

— Вы можете спустить Ригби без моей помощи, мистер Ньюкирк? — крикнула она.

— Ну да… Что с ним?

— Не с ним! Проклятые жестянщики на подходе. Они приближаются по земле! Надо поднять тревогу!

Дэрин выхватила свисток и сыграла сигнал вражеского нападения. Ближайшая водородная ищейка тут же подхватила его воем, за ней — другие. Тревожный звук, похожий на завывание сирен, распространялся от ищейки к ищейке по живой цепочке, пока не охватил весь корабль. Дэрин огляделась в поисках офицера и увидела мистера Роланда — он бежал по хребту в ее сторону.

— Докладывайте, мистер Шарп!

Дэрин указала наверх.

— Там боцман, сэр. Он передает, что приближается еще один шагоход!

— Мистер Ригби? Какого черта он делает в воздухе?!

— Он настаивал, сэр, — ответила Дэрин. — Он утверждает, что у шагохода восемь ног. Я проверил сообщение дважды.

— Восемь? — повторил мистер Роланд. — Так это же по меньшей мере крейсер!

— Да, он большой. Мистер Ригби заметил его за десять миль.

— Что ж, нам повезло. Крупные шагоходы малоподвижны. Унас в запасе не меньше часа.

Офицер повернулся и щелкнул пальцами, подзывая вестовую ящерицу.

— Прошу прощения, сэр, — возразила Дэрин. — Но мистер Ригби передал «идет очень быстро».

Старший такелажник нахмурился.

— Что-то он путает, парень. Спроси-ка наших жестянщиков. Может, им что-то известно об этом ходячем осьминоге. Потом доложишь на мостик.

Дэрин козырнула, развернулась кругом и помчалась к двигателям.

Ванты, натянутые вдоль боков «Левиафана», отлично подходили для скоростного спуска. Дэрин защелкнула карабин на подходящем канате и понеслась вниз. Веревка шипела под ее кожаными перчатками, а металлический карабин ощутимо нагрелся.

Кровь стучала в висках Дэрин. Азарт предстоящего боя охватил ее, как и весь экипаж. Корабль окажется беззащитным, если только жестянщики не успеют запустить свои двигатели.

Подметки Дэрин громыхнули о металлическую поверхность машинной платформы. Мистер Херст оторвал взгляд от хаотического переплетения шестеренок. Он стоял, держась за край кожуха двигателя, не утруждая себя страховочными ремнями.

— Мистер Шарп? Что означает этот вой?

— Враг на подходе, сэр, — отрапортовала она и повернулась к Алеку.

Все его лицо пересекали жирные черные полосы, напоминающие боевую индейскую раскраску.

— Там шагоход, но какой-то странный. У него восемь ног, и он большой.

— Похоже на «Геркулес», — пробормотал Алек. — Мы с ним уже сталкивались. Он караулил границу. Тысячетонный фрегат, экспериментальная модель.

— Быстрая?

Алек кивнул.

— Скорость почти как у нашего штурмовика. Говоришь, он здесь, в Швейцарии? Германцы совсем лишились разума!

— Совсем, — подтвердила Дэрин. — Они в десяти милях к востоку отсюда. С ними еще разведчики. Как ты думаешь, когда они до нас доберутся?

Несколько минут Алек говорил по-немецки с Хофф-Хоффманомпереводя мили в километры. Дэрин ждала, крепко сжимая веревку и нетерпеливо постукивая каблуком по палубе. Один прыжок, и она соскользнет прямо на мостик.

— Около двадцати минут, — сказал наконец Алек.

— Черт возьми, — выругалась она. — Побегу доложу офицерам. Есть еще что-нибудь, что им надо знать?

Хоффман тронул Алека за плечо и что-то быстро прошептал ему на ухо. Алек помрачнел.

— Ясно, — буркнул он. — Те разведчики, о которых ты говорил. Мы их тоже встречали. Они вооружены сигнальными ракетами и зажигательными снарядами из какого-то клейкого фосфора.

На миг все замолчали. Фосфор! То, что надо, чтобы поджарить летучего кита…

Неужели германцы передумали брать их в плен?

— Ладно, парень, беги с докладом, — приказал мистер Херст. — Я пошлю ящерицу на вторую машинную палубу. А вы двое — запускайте двигатель!

Дэрин бросила последний взгляд на Алека и шагнула в пустоту. Теперь она стремительно скользила к капитанскому мостику, и веревка обжигала ладони даже сквозь перчатки.

ГЛАВА 37

— Двигатели еще не прогреты! — закричал Алек. — Мы просто зря погубим запальные свечи!

— Или получится, или нет, — философски заметил мистер Херст. — В любом случае корабль взлетает!

Старший инженер «Левиафана» знал, о чем говорил. Через миг внизу раздался шум, и на снег искрящимся водопадом хлынула балластная жидкость. Железная палуба плавно поднялась под ногами Алека, словно у морского корабля на волне. Люди бежали со всех сторон, спеша подняться на борт. Воздух наполнился воем, свистом и пронзительными воплями безбожных созданий, как будто они находились не на леднике, а в настоящих джунглях.