Развилка (СИ)

Время до вечера скоротали, и я проверил урядника Семенова, который находился в штабном гараже. Офицеры не обманули, обеспечили его запчастями и прислали толкового механика. Поэтому старенький автомобиль был готов двигаться дальше.

В сумерках я вернулся в дом, который занимал Кондрат. Дядька уже спал. Мне выделили комнату и, помывшись, я упал на кровать и попытался заснуть. День был тяжелый, а завтра не легче. Но сразу забыться не получилось. Жарко. Окна нараспашку. А неподалеку столб с рупором радиоточки, которая транслировала свежие немецкие сводки на русском языке. Поэтому, невольно, я к ним прислушивался, обрабатывал информацию и делал свои собственные выводы.

Турция объявила войну Англии и Советскому Союзу. Турецкие дивизии вступили в бой с англичанами и большевиками. Несомненно, новый союзник Третьего Рейха внесет весомый вклад в общую победу...

"Свежо предание, да верится с трудом. Я разговаривал с офицерами УКФ в Новочеркасске и все они о боеспособности турецких войск высказывались скептически. Солдат много, но подготовка слабая. Флот старый. Современной техники и орудий, не говоря уже о самолетах, немного. Большевики на Кавказе тоже едва держатся, и турки могут рассчитывать на мусульманское население, которое окажет им поддержку. Но драка будет суровая и без поддержки Вермахта туркам сопротивление советских войск не сломить. Особенно в Армении и Грузии, где против них поднимутся все, от мала до велика".

Генерал Роммель и его победоносный Африканский корпус вошли в Каир. Египтяне приветствуют освободителей и тысячи местных жителей готовы вступить в колониальные части Вермахта...

"Неплохо. Но мне на Африку плевать. Другое дело Турция, для нее успех Роммеля очень важен и они нанесут совместный удар по Ближнему Востоку, а потом, скорее всего, повернут на восток".

Храбрые немецкие войска сражаются под Москвой. Обезумевшие большевики ведут наступление, но храбрые солдаты Вермахта удерживают позиции и готовятся нанести ответный удар...

"Кровавое месиво. Иначе битву за Москву, которая не стихает, не назовешь. Большевики хотят отбить столицу, а немцы удержать. Борьба за символ, которая истощает обе стороны".

Под Ленинград подвезли тяжелые осадные орудия. Несомненно, это скажется на ходе боев за этот город...

"Чушь. Видел я эти орудия на фото в немецких журналах. Выглядят грозно, но, скорее всего, ни на что они не повлияют. Ленинград стоит, даже не качается, и сломить сопротивление советских войск будет сложно"...

Моторизованные дивизии 1-й танковой армии ворвались в Сталинград...

"Рубка будет страшенная. Наверное, как под Москвой".

Сообщения из-за океана. Командование американской армии заявило, что Гавайские острова полностью очищены от японских солдат. Последний десантник погиб и начинается восстановление главной базы флота на Тихом океане...

"Япошки храбрецы. Этого не отнять. Когда авиация самураев потопила основные силы американского Тихоокеанского флота, сразу был высажен десант, две бригады. После чего японцы, понимая, что Гавайи не удержать, слишком далеко они от Японии, ушли, а десант остался и отвлекал на себя немалые силы противника. Все погибли, за исключением немногочисленных пленных, кого взяли после контузий или тяжких ранений. Но свою задачу десантники выполнили, отвлекли врага от Филиппин, сковали серьезные вражеские силы и смогли вселить в американцев страх"...

Дальше новости мелкие. К ним я уже не прислушивался. Мозг отключился и я, наконец-то, заснул.

34.

Пятигорск. 26.07.1942.

С поставленной задачей я справился довольно быстро и уже 21-го июля мог возвращаться в Новочеркасск. Все копии Конституции Доно-Кавказского Союза роздал старшим офицерам и собрал необходимые подписи. В Пятигорске меня уже ничто не держало. Однако я не торопился. Под благовидными предлогами отодвигал отъезд и на это имелись причины. Самая главная - мой интерес ко всему, что происходило в Особой казачьей бригаде генерала Шкуро. Андрей Григорьевич, с которым я познакомился, постоянно находился в движении. Его старые "гвардейцы-волки", среди которых был и дядька, тоже не сидели на месте, и я находился рядом с родственником. Куда он, туда и я. Соответственно, каждый день новые встречи и знакомства, с такими людьми, какие навечно остаются в памяти. Штучные люди. Непростые.

Например, сотник Беспалов, командир Особой горной сотни, которая пока неофициально, с благословения и одобрения генерала Шкуро, стала именоваться 1-й Волчьей. Сотня сформировалась в станице Псебайской всего за один день. Когда большевики стали собирать казаков-добровольцев для 17-го кавалерийского корпуса, Беспалов сразу вызвался поднять бывалых вояк и встать по красное знамя. Ему поверили, выделили десяток винтовок и выдали соответствующий документ. Вот он и развернулся, созвал братов, кто на большевиков зуб имел, откопал припрятанное с двадцатых годов оружие, а затем атаковал отряд красноармейцев, которые вошли в станицу. Обошлось без потерь со стороны казаков, красноармейцы были разгромлены, и сотня Беспалова понеслась по тылам советских войск, а потом благополучно соединилась с бригадой Шкуро. Некоторое время была сама по себе, а потом сотню подчинили Кондрату Погибе.

Подобных Беспалову казаков, лихих, бесстрашных и сильных духов, под командованием дядьки Кондрата хватало. Под его рукой три отряда, общей численностью двести пятьдесят казаков, и Шкуро их берег. Я заметил это сразу, но не понимал, в чем причина. Самое лучшее снабжение, вооружение, средства связи и транспорт, шли старшему Погибе. Если верить документам, его казаки занимались борьбой с диверсантами и партизанами. Но выходы в лес и поиск партизан велись от случая к случаю. А когда казаки видели меня рядом, они прекращали свои разговоры. Странно, и я это заметил. Но вида не подавал, продолжал сопровождать родственника и набирался бесценного опыта. Общение с казаками старой формации, пусть даже кратковременное, меняло меня, и очень запомнилась встреча с Николаем Лазаревичем Кулаковым, с которым мы увиделись в станице Ессентукской. Ох, и человечище! Стальной мужчина, крепкий и твердый. Матерый волчара, которого жизнь била и убивала, а он все равно выстоял.

Николай Лазаревич Кулаков - казак станицы Ессентукской. Служил в 1-м Волгском полку и прошел путь от младшего урядника до офицера. Уволился в запас и через полтора года началась Первая Мировая война. Естественно, Кулаков снова вернулся в строй, в свой родной полк. Воевал геройски и стал полным Георгиевским кавалером. В Гражданскую войну присоединился к Шкуро, был командиром сотни и помощником командира полка по строевой части. Дослужился до войскового старшины. В 1920-м в бою под Кагальницкой получил осколочное ранение обеих ног и спустя несколько дней они были ампутированы. Верная супруга нашла его в Новороссийске, откупила у большевиков и увезла домой. Кто другой, возможно, сломался бы и решил, что жизнь кончена. Но не таков был Иван Лазаревич. Двенадцать лет Кулаков прятался в подвале собственного дома. А в 1932-м попытался легализоваться, и его поймали, отвезли в тюрьму, допрашивали и пытали. Чекисты хотели знать о повстанцах, которые еще прятались в лесах и горах. Они справедливо считали, что Кулаков обязан поддерживать с ними связь. Это так, старый казак иногда укрывал у себя повстанцев и снабжал их едой, хотя сам часто нуждался. Однако Кулаков никого не выдал и его, ввиду тяжелого физического состояния, освободили. А когда появились немцы и казаки, он был выбран станичным атаманом и сформировал казачью сотню. Которой, между прочим, собирался сам командовать. А чего? Андрей Григорьевич и немецкие офицеры пообещали Кулакову протезы, и я был уверен, что они свое слово сдержат. После чего Иван Лазаревич снова сядет на коня и поведет терцев в бой. И пока есть такие люди, как Кулаков, казачий народ будет жить.

Однако самое интересное, что я вынес из поездки в Особую казачью бригаду Шкуро, произошло в последний день, точнее, в ночь. Вечером я был вызван в штаб бригады, где уже имелась связь с Новочеркассом, и мне дали телефонную трубку. На другом конце провода Тихоновский. Он требовал моего скорейшего возвращения, и я сказал, что выезжаю утром. После чего приказал уряднику Семенову еще раз проверить автомобиль и подготовить его к дальней поездке, а сам простился с новыми знакомыми, поужинал с родственником и отправился спать.