Бонус

Присоединяюсь к увлечённо уплетающей трофейные фашистские консервы с трофейными же галетами разведке. Под водичку из фляг. Показались "мессеры". Довольно высоко. Тыщах на пяти. Прошлись туда-обратно. Похоже, скоро гости. Ага, легки на помине. Пятёрка Ju.52.[184] Однако высоковато… проходят мимо. Не понял? А, теперь понял…

Серыми тенями совершенно бесшумно мелькнули в ветвях – и вот уже с оглушительным, в не нарушаемой моторами тишине, треском скверно утрамбованной в воронках щебёнки мчатся по ВПП аж пять десантных планеров, один за одним, с болтающимися позади чашами гигантских бюстгальтеров.[185] На эротику, что ли, потянуло? Меня, в смысле? Аллюзиями… Не успел остановиться и первый, как по нему зло хлестнули пулемётные трассы. Добровольцев, кажись, немало осталось, не только с пулемётами – щёлкают и одиночные. Правильно, не спорь с начальством попусту, но делай так, как считаешь нужным. В разумных, натурально, пределах. Меня же, как кошку при виде бультерьера, прям таки вынесло на ближайшее к полосе дерево. Костик и сообразить ничего не успел. Ничего себе так. Подходяще. Липа, ветви разлапистые, густые, с боков и снизу, надо думать, не видно меня ни хрена.

Немцы бойцы хоть куда, элита, как-никак. Шустро высыпали из коробочек, прикрываемые быстро замолкшими, впрочем, собственными пулемётами, рассыпались по полю, и вперёд, бойко постреливая из автоматов. В ответ – никого и ничего. Молодцы. Вовремя смыться в некоторых случаях самое наипервейшее дело. Проредили фрицев, от нас отвлекли – и хва. Тит. Добежав до авиакладбища и втянувшись в него, немцы не успели распределиться по периметру. До посадки основной группы, в лице той же пятёрки "тётушек". Вообще-то отработано всё это у них неплохо, транспортник садится, ещё во время пробега открываются оба боковых проёма, в которые шустро ссыпается десантура, и самолёт тут же, не то что не глуша движки, но даже и толком не останавливаясь, уходит в разбег для взлёта. Лишь один пробежался обратно к началу ВПП, то есть к нам, развернулся и встал. Попрыгало восемь рыл с автоматами, рассыпались и волчарами зыркают по сторонам, за ними офицеры. Двое. Типа штабная группа, надо думать. Пара цыриков вытащила рацию, развернули антенну, что-то застучали морзянкой.

Побегав, без успеха, похоже, среди обломков, десантура большей частью рванула к дороге, где ТБ и наши птички. Были. Поскольку пока мы по технике шарились, Змей сотоварищи, как я понял из разговоров, старательно уничтожали бренные останки. По мнению Змея, главное, сбитую 03-ю "чайку" увидеть не должны. Офицер что-то пролаял, и трое немецко-фашистских цыриков сторожко двинулись к лесу. Один, дойдя до дерева, расположился прямо подо мною. Смотри – сколько хочешь. Пока не надоест. Но – периферийным. У шлема форма другая. Погон нет. Ботинки. Воняет одеколоном – на весь лес. Культура, блин… "Шмайссер". А из "юнкерса" тем временем вывалился экипаж, поразмяться, надо думать.

Тот случай, когда договариваться не надо. Хотя, конечно, лучше бы договориться… Не заморачиваясь с ножиком, потихоньку соскальзываю с ветвей чуть вниз, расположившись нетолстой попой прямо над каской, со стороны нашим меня должно быть видно, по идее. А то когда двое на одного заходят, ничего хорошего из этого не получается – никогда.

Оп! Второй фрицевский цырик едва успел всхрапнуть предсмертно, как я уже на плечах у своего, и аккуратненько, ногами и руками в противоход, сворачиваю ему толсту шейку. Классный приём. Меня ему инструктор в 45-ом обучил. Полчке. Пожалев за визуальную хлипкость конституции и оценив ловкость. Хоть борца-вольника, хоть штангиста, хоть самого Шварценеггера в самые наилучшие его годы – без звука. Может даже девушка. Если ловкая и ногами боженькой не обиженная. В смысле, силой. По дереву мягонько соскользнул, как только поднялся, так "шмайссер" сразу у меня в руках, а за листвой уже рожа Змея мельтешит, вся из себя напряжённая, с пальчиком у губ. Смотрю, фрицевский дозор весь спёкся, остальные парни уже расположились для броска, пора и мне. Быстренько передаю "шмайссер" Жидову, и вперёд. Знаю, что Эрма, но "шмайссер" мне больше нравится.[186] Как звучит. Змей злобно так скосил было глазом, но тут же отвернулся. Не до меня. Самый ответственный момент. На сегодня.

В таких делах главное не торопиться. Потихоньку и медленно всё делать. По травушке-муравушке с вострым ножичком в зубках. Связисты, слава богу, то шумят-галдят, то морзянят, прочие фрицы лаются о чём-то, десантура постреливает вдалеке, ветерок, птички особо борзые поют, не полная тишина, словом, не как ночью бывает, когда чуть шевельнулся – уже слышно. Подползти получилось буквально на бросок. Потом всплеск адреналина привычно тормознул Вселенную, видя, как вся семёрка оборотней летит к машине, разбегаюсь в пять скользящих шагов и швыряю нож. Волновой техникой, как учили. В дальнего дозорного, что в положении "с колена" спиной ко мне бдительно сканирует аэродром. Метров пятнадцать, пожалуй. Далековато. Боялся, через Костика не получится, да и сам давно не… Однако, нормально, Константин! Область правой почки. И не пикнул – болевой шок. Никаких тебе здесь бронежилетов. Идиллия!

Я же сразу качнулся к проёму и, скользнув мимо успевшего лишь вытаращить зенки офицера, на том же импульсе ворвался внутрь. Вторым, однако – вслед за Змеем. Он к кабине, я назад, за мной Ворон, походя уложивший того офицера. Навстречу поднимается кто-то из летунов, бортмеханик не то стрелок, вгоняю ладонью нос в череп, всё… Из кабины появляется ещё один, ничего не понимающий и с высоко вывернутой правой рукой. Левая опущена. Целые руки так не висят. Ладненько сработали! Без шума…

Буквально через пару секунд в кабину шмыгают наши летуны с майором Сашей во главе, за ними мальчики тащат ещё одного летуна с ТБ, раненого, стонущего с искажённым лицом стрелка, потом забрасывают языков, документы – всё очень быстро, почти слитными движениями. Вот уже и один из движков завёлся, центральный. Змею, вопросительно:

— Мы с Жидовым прикроем, так?

Кивок. Выскакиваю наружу, но сначала подбегаю к неестественно выгнутому запредельной мукой "крёстнику", вынимаю нож, счищаю кровь втыком в землю и мчусь к своей "десятке", на бегу вытирая лезвие о штанину комбеза. Сталь начала того века. Ржавеет – глазом не успеешь. Моргнуть. Жидов уже в кабине, технарь помогает, движок запел, я, машинально сбросив клинок в ножны, тоже уже. Вот и мой зашкворчал, едва пристегнувшись, выруливаю вслед за Жидовым на полосу, так, чтоб проскочить мимо расстрелянных планеров, без разогрева даю газу – взлёт!!!

Почему-то всегда так. У меня. Иной семь потов прольёт на тренировках, доведёт до идеала и автоматизма, а на соревнованиях – ррраз, и заклинило. У меня же если из десяти два начали нормально получаться, значит, на соревновании всё пройдёт ещё лучше. Если знаю предмет хотя бы на трояк – на экзамене не меньше четвёрки, а обычно и вовсе отл. Или вот как в этот раз, с ножом…

"Мессеров" уже нету, у них по времени не выходит долго тут торчать, транспорты тоже ушли. Широкими кругами парой набираем высоту. Вот и "тётушка", легко и приятно ей, едва ли и наполовину нагруженной, вверх идти. Десантура на аэродорме в недоумении. Не успели сообразить. Повезло. "Ю" берёт курс на восток, чуть отклоняясь к югу. На Могилёв, выходит. Километров где-то триста отсюда, насколько помню. "Тётушке" час с гаком пилить, никак не меньше. У нас горючки должно хватить, но только ежели экономно. Крути, крути головой, Шершень Костик!

Потихоньку осваиваюсь с "ишачком". Машину эту не очень любил. Ну, на симуляторе… Тесная кабина, эргономика на нуле, управление вообще шизофреническое… Например, чтобы элементарно шасси убрать, пять всяких разных органов приходится задействовать, причём в определённой последовательности, нарушил – шасси заклинить может, запросто, а потом ещё, если нигде не напортачил, для полного счастья, 47 оборотов лебёдкой, ручка которой справа, пилотирование, соответственно, только левой. В общем, то ещё удовольствие. И так вот практически во всём. Хотя в остальном, в принципе, ничего. По сравнению с прочими вполне прилично. Тогдашние пайлоты жаловались – мол, в управлении сложен, требователен, и вообще, чуть что – и суши вёсла. Посмертно. Сильно задняя центровка, причём лишь усугубляющаяся от партии к партии. Читал где-то, когда большевики с фашиками временно закорешились, ну, после Молотова-Риббентропа, наши летали изучать немецкую технику, а немцы – нашу. Немецких пилотов аж четверо на "ишачке" убилось, прежде чем был вынесен вердикт: "Только для русских". Хотя сомнительно. Нормальный, в общем, самолёт. Динамичный, резкий, виражит отлично, бочки и прочее тоже великолепно. Ручка управления очень чуткая, с прекрасным откликом, и нагружается не сильно. Тем более для Костика – почти родной. Обучался на него и начинал тоже. По скорости, особенно пикирования, да и в вертикальном, разумеется, манёвре ему с "мессером" не тягаться, конечно. Но при сопровождении, как сейчас, немецко-фашисткого летающего гроба, так ли уж нужны мне эти самые максимальная скорость и вертикальный манёвр? Интересно, кстати, будет им чем вызвать истребители, а если будет – успеют ли на перехват? Или? Я бы, на их месте, к ближайшим аэродромам группы встречи выслал. Ибо почему даже асы не так чтобы очень много сбивали? По той простой причине, что небо большое, а самолёт максимум на 10, ну, 15 км разглядеть можно, и это при оптимальной видимости, какая нечасто бывает, РЛС почти нет, а те, что есть, несовершенны. У нас так и вовсе – радио даже… Ну и как тут прикажешь рандеву искать? К тому же истребители не просто так обычно вылетают, а по заданию. Которое очень часто диктует не искать приключений. И вообще, кто-то из наших великих прямо признался – если истребитель ищет приключений и сбитых, то обычно долго не живёт. Поэтому в бой – нормальные пайлоты – ещё и вступали лишь или при очень выгодной ситуёвине, или когда не было иного выхода. Мне же, волею судеб, искать не приходится. Сами находят. К тому же скорость моих аппаратов – кроме МиГа, разумеется – не позволяет уйти ни красиво, ни не красиво, ни по-английски, ни по взаимному истощению сторон. А только сбив всех вражин к чертям собачьим. Или наоборот…