Витязи-клоны (СИ)

  Продолжало булькать чудовище.

  -Кол получи крыса жирная в нос! Делай, что тебе приказали тогда и нажрешься в волю ненасытный мангус.

  Громадный колдун поднялся, он на две головы возвышался над Батыем, здоровенное как у бегемота черное пузо раздулась, а рот раскрылся. С трудом джихангир устоял на ногах, не подав испуганного вида, лишь рука легла на рукоять султанского меча.

  Черный шаман заголосил, та музыка что он извлекал из горла, была не понятная тарабарщина и рев кастрированного слона. И все же чувствовался ритм, крупные ладони захлопали по увесистому мамону, успешно заменяя бубен.

  -Уку тора Махагуру загара!

  Толстенные щеки раздулись, послышалось дребезжание ржавой пилы.

  -Вай смотри Бату - работает!

  Прохрипел Субудай. Потянуло ледяным ветерком, повалил снежок, кровавые лужи затянулись ледяной коркой.

  -Нет Сульдэ мощнее краше, склонит мир к копытам нашим!

  Подхватил завывание Бэки.

  -Сокрушим вселенские миры, порубав в песок врагов орды!

  Затевай кровавый пир, Чингисханский бравый сын!

  Поток снега стал намного гуще, и внезапно полуголый похожий на демона дикарь перестал читать замысловатую манту, а взвизгнув, ринулся из шатра. Стоящие на стреме телохранители были сбиты, черный колдун извергал из себя целые водопады ругательств.

  Батый в сопровождение охраны выбежал за ним. На свежем воздухе во всю светило солнце и не было даже признаков снега.

  -Проклятый черный мангус. Опрокинул великих, вяжите его голову к пяткам.

  Нукеры бросились на дикаря, стремясь завалить тумба-юмбу. Однако черный шаман оказался крепким орешком, размахивая длинными руками, он умудрился располосовать длинными киптями скулу рослому сотнику Терпулину. В ответ монголы всадили ему пару копий в живот.

  -Не смейте его убивать только живым.

  Прикрикнул джихангир. Пробитый колдун извивался, цапался, и даже извернувшись, сумел откусить нукеру кисть. Монгольский воин завыл.

  -О великие боги, я не смогу натянуть тетиву лука.

  -Для сабли и одной руки хватит.

  Резко оборвал Батый. И пнул песцом в черного чародея.

  -В железа его, закуйте цепями, в глухую колодку.

  -Может лучше пускай, цепи будут серебряными. Он ведь и оборотнем может стать.

  В полголоса прошептал Субудай.

  -В серебро его и в глотку залейте металла. И кого эти козлы наняли. Может скормить их тигру. Хотя нет, вот боевые слоны: услужил Угедэй, они убивают медленно и гораздо болезненней.

  Батый указал дюжину слоников. Крупные мастодонты в доспехах с вращающимися башнями на спине впечатляли.

  -Хорошая помощь пришла нам из орды, с такими силами побьем урусов, без магии и гнусных колдунов.

  Бату-хан расслаблено рассмеялся, представляя, как грозные слоники протопчутся по русским городам и селам. Особенно интересно будут смотреться, стоптанные трупики, сплющенное в смятых доспехах мясо, когда такая громила станет на ратника. Пущенная стрела прервала размышления, выстрел едва не пробил голову, и лишь небольшой куполообразный шлем спас Батыя. Несмотря на то, что стрела соскользнула со стальной поверхности, полутора аршинный заряд здорово тряхнул Джихангира.

  -Измена, спасай кагана!

  Повинуясь приказу Субудая, тургауды закрыли владыку и почти насильно увели в шатер. Тем временем прозвучал сигнал тревоги.

  -Вай я хуже барана. Увлекшись дурными спорами, не сообщил о главном.

  -Это ты о чем.

  Батый свирепо поморщился, как минимум будет шишка.

  -О том! Великий каган повелитель всех монголов прислал сюда три тумена, вместе со слонами. И за одно вручил золототигровую пайцзу, отдав их под командование своему сыну.

  -Гуюк-хану, этому крикливому петуху.

  -Да, а теперь он, воспользовавшись тем что, шаманы стоят на отшибе лагеря, решил атаковать нас.

  -И убить! Я сам обращусь к воинам, они не посмеют поднять руку на джихангира!

  Батый рванул к выходу, Субудай проявив не дюжую силу, удержал хана.

  -Не стоит следующий выстрел может быть удачливей. Тут у нас есть шаманы, вот пускай подымут ветер и дым, острой стрелой мы вылетим отсюда.

  Бэки и Керинкей-Задан слегка растерялись, боязно встревать в распрю ханов.

  -Может это недоразумение повелитель, я лично поговорю с командиром.

  Робко начал колдун Бэки.

  -Твой язык, это язык бабы, а не воина. Хотя иди сын шайтана.

  За время походов не грех и некоторые ругательства перенять. Бэки поспешил выскочить за пределы шатра, с Бату-ханом всего охранная сотня, да еще полсотни нукеров выделенных для охраны шаманов. Можно конечно попытаться ударить боевым заклинанием, но три тумена и тысячи стрел это слишком серьезно. Зачем тебе надо, глупо сложить голову за Батыя. Гуюк-хан обещал еще большую власть и большие деньги, может пора сменить джихангира. Задан в свою очередь, лихорадочно исполняла боевой танец и собирала силы. Великий хан Субудай по-прежнему внешне спокойный и величавый, уселся на свернутый ковер, накрылся медвежьей шубой. Напустил толстый "нигер" морозу, аж самого черномазого прихватило.

  Надменный Гуюк-хан, напыжившись горным орлом, с карикатурным величием восседал на слоне. Его пухлый живот был, перетянут парчовым поясом, за которым имелся отравленный китайский кинжал с нефритовой рукоятью и стреляющим лезвием. Синий шелковый чепан был, затянут большими рубиновыми пуговицами. А драгоценностей на наследном кагане было навешено столько, что хватило бы на десять новогодних елок и дюжину еврейских ювелирных лавок. Появление верховного шамана Гуюк встретил с презрительной улыбкой. Взгляд стал подозрительным и змеиным.

  -А ну-ка копья к горлу и держите его подальше. Пускай колдун подымет повыше руки, знаю давно я его штучки.

  Могучие воины взяли Бэки на мушку, может Бату-хан, послал его как убийцу.

  -И зачем ты приперся сюда?

  По грозному тону сразу понятно переговоров, не будет.

  -Я пришел, что бы служить тебе о величайший владыка - джихангир!

  -Тогда присягни, поцелуй мой сапог в знак повиновения.

  Наследник великого верховного кагана протянул сафьяновый в камушках сапожок. Из-за тщеславного стремления казаться по выше Гуюк носил высоченные золотые каблуки. Ходить было не удобно, зато в них он был значительно выше Батыя и почти вровень с широкоплечим верзилой Кюлькан-ханом.

  Выполнив с лисьей улыбкой ритуал, Бэки льстиво произнес.

  -Я жду ваших повелений сын неба! Повелитель вселенной и поднебесных миров! Будь во веки веков велик и здоров!

  Гуюк слегка растерялся, затем в голове мелькнула хитрая мысль.

  -Докажи свою лояльность. Можешь ли ты воспроизвести то, что все увидят и чего в тоже время не будет?

  -Надо убить десять черных быков, выпустив тьму из пещерных оков. Не потерпит колдовство контузию, из тумана я создам иллюзию.

  -Тогда колдуй побыстрее, это должен быть страшный мангус, внушающий ужас!

  Гениально просто, и есть на кого гибель джихангира списать и лишнее развлечение.

  Быков зарубили кривыми саблями, валили аккуратно, так что бы головы продолжали торчать из массивных тел. Бэки окунул кисть в кровавый ручек, и прочертил круг, затем уродистый шаман принялся отплясывать танец. Загорелся огонь, повалил густой дым и вот последовало извержение - пламенная вспышка, над воском зависла исполинская фигура трехголовая малпа. Шесть когтистых рук пришли в движение, рев из оскаленных пастей был настолько ужасен, что из ушей людей и коней полились ручейки крови. Каждая голова издавала свой собственный неповторимый диапазон звуков, злой чародей Бэки пришел в неописуемый восторг.

  -Мой ласковый и нежный зверь, я так люблю тебя, поверь! Мой ласковый и нежный зверь.

  Каждый шаг чудовища сопровождался таким грохотом, что дрожала земля, а чаша с драгоценным кумысом опрокинулась на одежду Гуюк-хана. Не обращая внимания, шаман продолжал дотанцовывать сумасшедшее подобие дикарской пляски, завывая песню.