Прагрессоры Атлантики (СИ)

Намололи мы всего 'полторашку' уже разбавленного корой капсикума. И хватит для начала.

Но мы оставались у корыта с вопросом легализации.

Чужестранцы, с нашим латинским прононсом - явные шпионы от итальянской торговой мафии. Кругом измена. Интересно предложил Костя, зацепившись за два факта:

- Нам ведь надо легенду найти для перчиков? Где выросли такие растения? Где вы их откопали? Там чем-то странным отдает ваша смесь, я чувствую примесь к перцу. Португальцы не поймут, если в жизнь красного перца не пробовали. Играть можно, но осторожно.

Это было здравое предложение. Куда обратить интерес европейцев? На запад - исключается. На юг не надо. На восток... а мы там ничего не знаем, кто на каких островах хозяйствует. Выдумать, что в горах маленького островка Монте-Кристо растут такие вот растения с красными листьями, а вдруг этот остров уже весь исхожен вдоль и поперек, и необитаем. Откуда мы там нарисовались, такие молодые и нахальные? Север... только не Балтика - не надо к нашим предкам, всяким русским внимания привлекать, пусть там новгородцы своими делами занимаются, пусть они и не предки нам, но все равно - своих забот им хватает. Норвегия... полная дурь! Дикий бред, в горах Норвегии растут такие вот кустики очень жгучие на вкус. Долго смеялись. Ничего толком не знали мы про Норвегию, там Кальмарское соглашение было какое-то, датчане сильны, шведы суетятся. Норвеги вообще в запустении. Трескоеды и бедняки. Но что-то было пригодное в этой идее. Самое неприятное: Витя по картам мог нам выдать десяток городков, которые и в это время могли существовать. Но документы! Полное незнание норвежского языка. Мы вообще не владели информацией по Норвегии. Витя в Швеции был пару раз - на том самом острове, где верфь яхты делает 'Холлберг-Расси'.

Решили мы не умничать. Из разговорника Вити можно было выучить фраз двадцать на норвежском, мне хватило. Ринат на двух кожаных клочках нарисовал нам паспорта, в примитивном стиле 'Алексус из Норнивиса', нивис - это снег, пусть там, в снегу поищут жгучие кустики. Этим придуркам взбредет в голову и путь в Индию через север искать.

Мы не спешили - отращивали натуральные усики и бородки. С монахами решили не связываться. Я дал честное слово Ринату, без его разрешения, с Белкой не связываться. Я ведь не совсем дурачок, дисциплину командую, субординации подчиняюсь. Первым делом - золотишко, ну а девушки? Не будем мы больше девушек обижать, хоть за Белку можно изрядно денег с папаши стрясти. Посоветовался с Ринатом. Он серьезно ответил: 'Она, конечно, согласится с тобой сбежать. Допустим, она глупая, страстная, не боится за свою жизнь. Но потом нас по всей Европе опозорят. Принцесс нельзя насильничать, Леша. И добром с ними нельзя. Жалко ее, конечно. Но... уродилась принцессой, жди принца. Ты не принц'. Тьфу, на него, всю романтику мне поломал, я уже и забывать стал, как она выглядит, эта Изабелла.

Доплыли мы с комфортом. Витя с женами уходил на Азоры, хотел по урожаю пройтись. Им втроем там будет нескучно. Потрясающей смелости Витька - ничего не боится. Я у него спросил:

- А вдруг там какие кораблекрушенцы?

- Перестреляю. Не волнуйся, у меня отличный арбалет, - капитан улыбнулся и подмигнул мне. - И девочки боевые и не криворукие.

Лисбон город небольшой, оттого режут глаза контрасты. Побывав в Тандже, я четче видел арабское былое влияние на некоторые дома, уголки города. Неприятный город, шумный и чересчур суетливый активностью, нахальностью. Порты мне не понравились абсолютно в качестве городов. Все там слишком нахально и дерзко.

Наша хулиганская выходка не имела далеких последствий. Кастильцев, проживающих в Лиссабоне даже не погромили, но подгадили им в некоторых местах. Мелочи все это, португальцы всем гадили по мелочам, выказывая себя хозяевами города, но делали это аккуратно, не распугивая торгашей.

Утром в лавку Диегу Мальдешу зашел скромно одетый человек и поставил на прилавок шкатулку, прошамкал: 'Передай хозяину' - и удалился. Молодой приказчик заглянул в шкатулку и увидел в ней мешочек, аккуратно пошитый кожаный мешочек. Он взял его, и сразу понял - что-то сыпучее, как песок - развязал завязки и понюхал. После этого он сразу завязал завязки и подошел к старому Гоншальво, отменному знатоку торговли пряностями Востока:

- Мастер Гоншальво, это важно, это пряность. Пахнет необычно. Просили передать дону Мальдешу.

Старый продавец и знаток, повторил процедуры молодого приказчика. Чему-то улыбнулся, достал из футляра тонкую серебряную ложечку на длинной ручке и зачерпнул маленькую порцию из мешка. Он обнюхивал ее, рассматривал, потом осмелился попробовать. После пробы глаза его сменили выражение с заинтересованного на ошарашенное. Продавец быстро привел все содержимое в порядок - свиток пергамента он не открывал - письмо предназначалось хозяину - но предварительно разобраться с вопросом он посчитал возможным.

Уже через четыре часа старый торговец восточными редкостями был допущен до принца Энрике, который занимался этими вопросами по соизволению отца.

Энрике, уже зрелый, цветущий мужчина, с задорно поблескивающими глазами, сразу понял, в чем суть дела:

- Загадочная записка. И загадочная пряность. Ты говоришь, что твой мастер утверждает, что она из молотого корня?

- Точно так, мой принц, из красного корня неизвестного растения, - с поклоном подтвердил коммерсант.

- Они осторожные люди. Мне это не нравится. Они хотят столкнуть нас с Венецией. Каковы наглецы: 'Треть - Короне, треть - Вам, треть - нам'. Что ты скажешь об этом.

- Они люди торговли, мой принц. Обратите внимание, как подробно они описывают все плюсы: наша страна получает монополию на торговлю никому неизвестной пряностью, на века в историю войдет 'португальский красный перец', а этот их рецепт соуса 'Лиссабон' восхитителен! Сразу чувствуется коммерческий склад ума - возможны очень интересные операции с таким продуктом, идея не нова, смешивать пряности в специи, но рецепт довольно оригинален. Мой принц, вам стоит попробовать мясо с этим маслом 'Лиссабон' - вкус отменный. Торговля будет выгодна нам, мы составим хорошую конкуренцию черному венецианскому перцу. Вопрос политики оставляю на ваше усмотрение, мой принц.

- Оставь меня, я буду думать, - улыбнулся Энрике.

Ему было о чем подумать, после того, как из одного из южных портов Португалии отплыла эскадра кораблей на захват Сеуты, порт Лагуш ожил, Энрике в нем понравилось, теперь встала необходимость поддерживать оборону Сеуты от арабов, и порт Лагуш стал важным местом, молодой принц там часто останавливался. В ближайшем западном порту Сагреше была основана школа навигаторов, на все требовались деньги. Да и дела Ордена Христа требовали денег на укрепление воинского братства. Наследие португальских тамплиеров было не столько финансовым, сколько политическим. Значительная часть финансов ушли в Рим, но тамплиеры не подвергались гонениям, они просто ушли в другой Орден. Томарские рыцари исправно выступали на стороне интересов королевской власти, и Энрике была приятна власть великого магистра военного ордена.

Энрике сразу понял, что эта новая пряность - ловушка - которая может вызвать конфликт со многими влиятельными торговыми компаниями Венеции. Смущали и авторы: 'Братья Карамаз. Грузим бочками'. Арабы... скорее, противники венецианцев из Константинополя. Но пряность ему понравилась, как и возможность дать своим умельцам тайных дел новую задачу. Посмотрим, что из этого выйдет, пока речь идет о начале обмена - увязнет птичка, и будет схвачена ловким птицеловом.

План был прост. Садимся на якорь в спокойном месте и высматриваем 'альфонсиков', забрасываем пробную порцию 'капсикумчика'.

С пропиской и жильем мы не стали мудрить и прямым ходом пошли в одну из гостиниц для пилигримов поскромней, где сняли комнату, записались в книге постояльцев, предъявили свои 'филькины грамоты' и заплатили последними серебряными монетками. Операцию 'Альфонсик' поставили во главу угла. И, присмотревшись к окружающим нас купцам и прочим торгашам-спекулянтам, просто растерялись: вор на воре сидит, и вором погоняет. Раздражал жуткий меркантилизм. Я понимаю венецианцев - честные сволочи, рискуют, ведь морские перевозки опасны, непредсказуемы. А вот тех, кто накручивает цены дома, не отходя от порога уютного домика, я не понимал. Лавки у большинства были на первом этаже дома, в котором на втором этаже проживали хозяева, хранился товар и выручка. Были банки, но связываться с ними не хотелось - наглым образом грабить - так мало нас, и мы не в тельняшках, без наганов. А подкопы рыть - смешно, это на несколько месяцев работы, а потом еще с тоннами золота и серебра возится - таскать замучаемся из этих сундуков, которые закрыты на замки в подвалах банков.