Дайте стройбату оружие

   4.2. З0 сентября 1941 года. Генеральный штаб РККА.

   Крысиная возня.

   Автомобиль заслуженного военачальника плавно затормозил возле здания Генерального штаба армии. Дождавшись, когда водитель распахнет дверцу автомашины, герой гражданской войны, выдающийся теоретик и организатор Красной армии вышел из автомобиля, привычно принял из рук водителя и надел фуражку, поднялся по мраморной лестнице к своему кабинету.

   - Я занят! Сказал он адъютанту, проходя через просторную приёмную, голосом не терпящим возражений и не глядя на замершего в строевой стойке офицера. Если есть срочные документы, занеси. И кофе, со сливками.

   - Меня нет ни для кого, кроме товарища Сталина и для Шапошникова.

   - Сводки с фронтов, доложил адъютант, раскрывая красную кожаную папку с золотым тиснением герба Советского Союза.

   - Так, посмотрим, что новенького у нас на Западном фронте.

   Под Великими Луками 22-й армии с большими потерями удалось вырваться из окружения и теперь её потрёпанные 48-я, 186-я, 126-я, 214-я и 246-я стрелковые дивизии пытаются оборонять Торопец против десяти немецких дивизий, две из которых - танковые. Обозначилась реальная угроза прорыва противника в направлении Белый - Нелидово - Ржев. Просят помочь двумя стрелковыми дивизиями, танками и тремя авиационными полками. Поможем конечно, но немного позже, после того, как сдадут немцам Торопец, непременно парочку комдивов под трибунал отправим.

   29-я армия держится в районе Западной Двины. Похоже уверена в своих силах, а вот связь с кавалерийской группой Доватора потеряла.

   30-я армия пытается наступать, но топчется на месте и не имеет сведений о нескольких полках. Просто так полки не теряются.

   19-я армия вот уже шесть часов продолжает наступать и ведет бои на прежних рубежах. Юмористы, мать их за ногу. Какое это наступление, если ни на метр не продвинулись.

   У 16-й армии ни побед, ни поражений. В окопах хотят отсидеться.

   20-я армия перегруппировывается и окапывается в назначенном месте.

   Фронтовыя летуны ссылается на плохую погоду. Сбили один Юнкерс, потеряли один свой штурмовик и отбомбились по случайной колонне грузовиков. Не много, в масштабах фронта.

   На Брянском фронте благодушие, бои "местного значения" и потеря связи с некоторыми дивизиями. Бараны, если их разведка спит, то хоть бы Гебельса слушали. Он уже на весь мир прокукарекал, что доблестные рыцари Второй танковой армии Гудериана прорвали оборону 50-й и 13-й русских армий и, обойдя основные силы Брянского фронта, вышли к ним в тыл.

   Полководцы, ети их мать, им бы не армиями командовать, а самогон по избам искать, да спьяну, шашкой посреди деревни махать.

   Нет, не зря и очень вовремя поставил он на кон свою судьбу и стал немецким агентом "Крыса".

   Крыса зверь умный, юркий, зубастый и живучий. Крыса это не глупый павлин и не трусливый страус который, при опасности, прячет голову в песок, подставляя врагу свою задницу Если так пойдет, то к середине зимы закончится эта дурацкая война и попросит он у Гитлера должность полномочного наместника Российского генерал-губернаторства. И железной рукой наведет на Руси строгий немецкий порядок.

   "Крыса" закрыл папку с донесениями.

   Нужно было работать на благо Германии. Нужно максимально ослабить фронт на направлении главного немецкого удара.

   Это просто! Изображаем кипучую деятельность по организации прикрытия Орловского направления и выводим из состава Резервного фронта 49-ю армию.

   Ее штаб размещается в Холм-Жирковском, как раз на намеченном пути танков Гота.

   "Забываем" информировать командующего Западным фронтом Конева о оголении второй линии обороны, находящейся в тылу его 30-й армии.

   Дивизии снимаем с оборудованных, пристреленных рубежей. Приказываем казацкому атаману Сеньке Буденному кадровые, хорошо обученные 194-ю, 248-ю и 220-ю стрелковые дивизии, с армейскими управлениями, со всеми частями связи, а также входящие в состав армии армейскими и тыловыми учреждениями, отправить по железной дороге. Для этого одна дивизия тихим пёхом топает на станцию Семлёво, другая на Касню, а третья - в Сычевку. Хорошего много не бывает, поэтому, пусть командарм прихватит под своё крыло еще 41-й Кавалерийский корпус и боевую 303-ю дивизию 24-й армии, но сначала отправит её сразу в два места - В Павлиново и в Спас-Деменск.

   Чтобы сталинские соколы не стали помехой наступающим войскам фон-Бока, поручим авиации Резервного фронта обеспечить прикрытие погрузки с воздуха.

   Истребителям Московской зоны ПВО, чтобы не мешали немецким бомберам утюжить красную армию, прикажем в день немецкого удара - 2-го октября, тремя авиаполками, расположенными в Ржеве, Кирове и Вязьме прикрывать железнодорожные перегоны.

   Дивизии 30-й армии, находящиеся на направлении удара Канютино - Холм-Жирковский обескровлены и не имеют резервов. Наверняка, немцы, создав многократный численный перевес, просто размажут по земле части Красной армии, обороняющие Канютинское направление, а потом, как нож сквозь масло, пройдут сквозь растянутые боевые позиции ополченцев, прикрывающих Днепровские берега и Вяземский большак. Так что вместо сокрушительного контрудара 49 армии, встретят немцы никем не прикрытый оперативный простор.

   Но это будет немного позже. А завтра утром, если не сегодня вечеров, его вызовет уставший и озабоченный начальник Генштаба с вопросом, как спасать катастрофическое положение на Брянском фронте.

   У Тимошенко будет всего несколько минут до срочного, внеочередного заседания Ставки Верховного Главного Командования.

   Тимошенко, как за спасительную соломинку, ухватится за план переброски 49-й армии в южном направлении. По дороге до Кремля он успеет профессиональным взглядом просмотреть подготовленные документы и с умным видом начнет убеждать участников совещания, что переброска войск с Западного фронта на юг, является единственным приемлемым решением.

   Сейчас, когда даже сотрудники Генерального штаба не владеют ситуацией на фронтах, членам ставки придется только соглашаться с Тимошенко и задумчиво, с умным видом, кивать головами. Глядя на верных соратников, и сам товарищ Сталин согласится с этим убийственным предложением.

   А когда армии Западного и Резервного фронтов отправятся к богу в рай или за колючую проволоку лагерей, виноватым окажется не он - агент "Крыса" и не первые лица государства, а начальник дивизионной разведки, не представивший достоверных сведений о противнике и два-три командира полков, не удержавших оборону и расстрелянных за "трусость и нерешительность".

   "Крыса" звонком вызывает адъютанта, приказывает пригласить начальников оперативных отделов, дает им указание - срочно подготовить план передислокации 49-й армии.

   После их ухода, опять пьет кофе со сливками и с парой бутербродов. Открывает массивный сейф, вынимает из сейфа простенькую папку - скоросшиватель с двумя листочками и надолго задумывается, разглядывая документы.

   В папке две докладных записки.

   Одна от начальника строительства Вяземской линии обороны о том, что при невыясненных обстоятельствах в зоне его ответственности появилась рота военных строителей.

   Вторая - от начальника особого отдела Сёмочкина о том, что подразделение строителей оказалось пришельцами из будущего. Семочкин рекомендовал организовать детальный опрос пришельцев с целью использования их ограниченных, но достоверных знаний для уточнения направлений актуальных научных исследований. Перестраховался Сёмочкин. Боялся посвящать в этакую тайну кучу начальников. Отправил с верной оказией прямо в Генштаб, надеясь что здесь дадут бумаге скорый и тайный ход, что Тимошенко бумагу сразу Лаврентию Павловичу или товарищу Сталину передаст.