Ниже ада

Я осторожно, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать Игоря (ишь как палец на курке побелел от напряжения!), сел и рукавом вытер мокрое лицо.

— А что, собственно, произошло? — нахально спросил я.

— Вот гад, — с ненавистью выдохнул Игорь, — еще издевается! Сергеич, разреши — я ему башку продырявлю?!

— Но-но! — возмутился я. — С чего вдруг такие наезды? Я что — твою любимую девушку коварно соблазнил и бросил с малым дитем на руках без средств к существованию? Тоже мне — Леон-киллер выискался!

Игорь аж задохнулся от гнева и, уже не сдерживаясь, подскочил ко мне и от души врезал ногой в бок. Я попытался прикрыться, но сумел лишь слегка смягчить удар. Дикая боль в предплечьях резанула словно бритвой. Хорошо, что по ребрам не попал, а то точно пару бы сломал! — мелькнула неизвестно откуда взявшаяся мысль. Тело же тем временем заученно отклонилось от нового удара, а руки поставили блок: надо же — я думал, что навыки, полученные в секции карате лет десять тому назад, давно утрачены, а оказалось, что кое-что еще помню! Но уже в следующее мгновение оказалось, что все-таки помню я очень и очень мало: Игорь, оказывается, лишь имитировал удар ногой, а на самом деле врезал мне от души свободной от пистолета рукой. Из глаз сыпанули веселым фейерверком искры, а во рту появился солоноватый привкус крови.

— Хватит! — неожиданно рявкнул Федор. — Отойди от него: не ровен час, в нем опять энергия проснется!

К моему глубочайшему изумлению, Игорь послушно отскочил назад и замер, буравя меня ненавидящим взглядом.

Федор прошлепал по полу босыми ногами и подошел ко мне. Он легко опустился на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с моим.

— А ты непростой парень, — сказал он очень серьезно, — я уже и забыл, когда меня так легко ломали и лишали энергии. Весьма неприятное, доложу я тебе, ощущение — лишиться того, к чему привык за долгие годы, словно к неотъемлемой части организма… Учил кто или случайно получилось? — он замолчал и испытующе уставился на меня.

Я недоуменно пожал плечами: кабы знать, о чем речь идет!

Федор немного подождал, но, видимо, поняв, что ответа не будет, столь же легко, как и приседал, выпрямился и повернулся к молчавшему все это время Сергеичу:

— Знаешь, старый, если бы ты тоже не прочитал слепок с его психоматрицы, то я бы побился с тобой об заклад, что это Модификатор уровня эдак седьмого-восьмого!

— Скорее восьмого-девятого, — хладнокровно бросил Сергеич, ощупывая меня настороженным и в то же время изучающим взглядом.

Я вновь недоуменно пожал плечами:

— О чем это вы, старики-разбойники?

— Как ты говоришь? — заинтересовался вдруг Игорь. — Старики-разбойники?! — Он откинул голову назад и громко захохотал. Сергеич и Федор одновременно посмотрели на него с легким неодобрением и также синхронно покачали головами в знак осуждения. Выглядело это со стороны столь забавно, что я тоже не смог удержаться и тихонько засмеялся.

— Не вижу ничего смешного, — поджал губы Сергеич, — лучше бы задумались над тем, что нам надо побыстрее убираться отсюда. Мы и так уже порезвились в потоке энергий так, что даже самый слабенький Дешифратор засечет наше местонахождение с точностью до метра.

— Ну и что? — спокойно сказал Федор. — Забыл, что сейчас наверху ночь и все сканеры забились по щелям как тараканы и молятся всем богам, чтобы их не «выпили»?

Сергеич хлопнул себя по лбу и сконфуженно улыбнулся:

— А ведь точно! Вот ведь я старый дурак! Ладно, все равно надо убраться отсюда. Сможешь идти? — обратился он ко мне.

Я осторожно поднялся с пола. В голове шумело, а перед глазами все слегка плыло. Переждав приступ дурноты, я потихоньку двинулся вслед за повернувшимся ко мне спиной Сергеичем, который деловито зашагал куда-то в темноту бункера. Игорь и Федор пошли сзади, причем пистолета юный житель катакомб так и не опустил. «Ну и черт с ним — лишь бы не пальнул с перепугу!» — подумал я.

Глава 11

Коридоры менялись, но вот их антураж оставался прежним: те же голые стены, редкие и тускло мерцающие лампы аварийного освещения, толстые нити кабелей под теряющимся в полумраке потолком и закрытые двери-люки с намалеванными над ними краской буквенно-цифирными кодами.

Мы шли уже минут двадцать, когда Сергеич вдруг резко остановился. Я по инерции налетел на него и наткнулся на костлявую спину. Старик, не оборачиваясь, ловко и больно ткнул меня локтем в живот и тихо прошипел:

— Смотри куда прешь, раззява!

Сзади приглушенно фыркнул Игорь. Федор же промолчал и никак не отреагировал на происшедшее.

Сергеич поднял руку с лампой повыше и напряженно уставился куда-то в темноту. Я ничего не видел, но тоже честно пялился в том же направлении.

— Ну чего ты тормозишь, — недовольно произнес сзади Федор, — не видишь, что ли, — сняли уже защиту, сняли! Проходи давай!

— Не учи ученого! — огрызнулся Сергеич и уверенно скользнул к внезапно открывшейся двери. Я невольно зажмурился, когда яркий свет из-за нее ударил по моим привыкшим к полумраку глазам. Сзади меня кто-то подтолкнул, и я осторожно шагнул вперед. Нога больно врезалась в край высокого порога, и я тихонько выматерился от неожиданной боли.

— А вот это нехорошо! — произнес с явной укоризной незнакомый голос. — Такой с виду приличный молодой человек, и так грязно ругается!

Я потихоньку приоткрыл еще слезящиеся глаза и осмотрелся. В небольшой комнате, где мы находились, ярко светило сразу несколько мощных ламп и все было видно как на ладони — без таинственных теней по углам.

Прямо передо мной стоял внушительного вида стол с расположившимся на краю массивным чернильным прибором в виде бронзового дракона и лампой с зеленым абажуром. Посередине стопка исписанных листов, перо и пара книг с многочисленными закладками. За столом небрежно отодвинутый в сторону стул с высокой резной спинкой, на которую наброшен офицерский китель без погон. Слева огромный напольный сейф с приоткрытой толстенной дверью. С правой стороны огромный кожаный диван, на котором сидел, закинув ногу на ногу в высоких сапогах, мужчина в синих галифе и белой рубашке. Бритая голова, широкое крестьянское лицо, нос картошкой, роскошные усы а-ля Семен Михайлович Буденный и устало прикрытые глаза. Человек сидел, откинувшись на спинку дивана, и, как мне показалось, до нашего появления спокойно спал. Ну, извини, дядя, я не напрашивался к тебе в гости!

— Да, я знаю, — негромко произнес мужчина, и я вздрогнул от неожиданности: неужели я сказал это вслух?

— Да нет, — просто усмешечка у тебя такая глумливо-похабненькая была, словно ты радуешься, что меня разбудил, но при этом глаза виноватые и извиняющиеся, — спокойно ответил на мой невысказанный вопрос местный начальник. Почему начальник? Ну — это просто! Не к мусорщику же какому-нибудь меня старички-боровички притащили, правда?

— Тоже верно, — легко согласился со мной мужчина, и я опять поперхнулся от неожиданности. — Можешь считать меня одним из руководителей Сопротивления. — Он открыл, наконец, глаза и упер в меня тяжелый, осязаемо давящий взгляд. — Впрочем, пожалуй, мы несколько торопим события. Я думаю, что у нас будет еще возможность прикоснуться к «самым страшным тайнам» этих мрачных подземелий! — Босс (или шеф — кто бы мне подсказал?) широко улыбнулся, да так обескураживающе, чисто и располагающе к себе, что я против воли тоже расплылся в ответ.

— Плужников. Виктор Павлович, — представился мужчина. — Чаю не желаете?

— Желаю! — преисполнился я нахальства. — И поесть бы чего? — Эти слова подсказал мой изможденный желудок.

Плужников кивнул стоявшим у меня за спиной старичкам и Игорю и хлопнул легонько по дивану:

— Прошу вас, присаживайтесь!

Я послушно примостился рядом. Натруженные за день ноги заныли. Высокая спинка дивана предупредительно подставилась под спину, и я почувствовал себя совсем хорошо. Век бы так сидел! Если не забудут кормить, конечно.