Царьград. Гексалогия (СИ)

Вообще‑то можно спросить у соседей… хотя они, скорее всего, о бабкиных делах не в курсе. Но все равно лучше спросить – чего тут сидеть‑то?

Спустившись с крыльца, молодой человек толкнул калитку…

И обмер: прямо в лицо ему смотрел черный зрачок ствола…

Глава 9Деревня Касимовка

Отвяжись, тоска,

Пылью поразвейся!

Что за грусть, коли жив, –

И сквозь слезы смейся!

Иван Никитин

…Пистолета!

Табельный ПМ – пистолет Макарова – вооружение милиции и армейских офицеров.

Державший его в руках участковый целился беглецу прямо в лоб, с обеих сторон капитана прикрывали сержанты – тоже с пистолетами наголо.

– Ручки верх поднимите! Так… Иваныч, обыщи!

Пожилой сержант умело похлопал задержанного и, разочарованно обернувшись, пожал плечами:

– Ничего.

– Что, совсем ничего? – капитан шмыгнул носом и быстро приказал: – Ладно, оденьте наручники – и в мотоцикл.

– Что‑то я никак не возьму в толк, что происходит? – ухмыльнулся Алексей. – Хватаете на улице людей, наручники надеваете, и, между прочим, никакой санкции прокурора не показываете! Произвол!

– Имеем полное право задержать вас, гражданин, по подозрению в совершении тяжкого преступления, на основании показаний свидетелей и результатов оперативной разработки, – несколько витиевато пояснил участковый. – И разбираться с вами дальше буду не я, а следователь. Мое дело – лишь доставить вас, куда надо, да взять предварительное объяснение. Если, конечно, вы захотите его давать.

– А в чем, собственно, меня обвиняют?

– В умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью, совершенном из хулиганских побуждений в отношении двух и более лиц, – усмехнувшись, охотно разъяснил капитан. – Статья сто двенадцатая, пункты «а» и «д».

– Ох, ничего ж себе! Ну, е‑мое! – Алексей не удержался от ругательств.

– До пяти лет! – Участковый улыбнулся еще шире и вдруг прищурил глаза, пристально всматриваясь в задержанного. Потом помотал головой, словно бы прогоняя привязавшуюся дурную мысль: – Нет, показалось.

– Что вы говорите, господин капитан?

– Гражданин… Так, ничего. Принял вот вас за одного своего знакомца…

Еще раз покачав головой, он махнул рукой сержантам – вся компания уже как раз подходила к стоявшему у кустов мотоциклу:

– Сади!

– А не выпрыгнет, товарищ капитан?

– В наручниках‑то?

Участковый, а следом за ним и сержанты, засмеялся и, усевшись в седло, завел двигатель. Повинуясь какому‑то непонятному чувству, Алексей обернулся назад, словно бы прощаясь… Из ухоженного домика с припаркованным неподалеку белым «Шевроле‑ланос», как раз вышла дачница, Ирина Петровна, кстати, кандидат или даже доктор исторических наук, хорошая знакомая Алексея по той, прошлой жизни… точнее сказать – по этой. Конечно же она знала другого Алексея – юношу, почти подростка…

Заперев дверь на висячий замок, Ирина Петровна положила ключ на притолочину и быстро пошла к машине. Она была уже одета не по‑дачному, по‑городскому. Видать, уезжает – выходные‑то заканчивались, а до отпуска, поди, долго еще. Тогда почему не берет с собой ключ? Кому‑то оставляет?

Мотоцикл дернулся и, выбравшись на шоссе, резко прибавил скорость, направляясь в Касимовку в объезд, через мост. Оба сержанта, помахав капитану руками, зашагали напрямик, через ручей… и оказались у клуба еще раньше ездоков. Клуб… С тыльной стороны его как раз и располагался вход в опорный пункт милиции.

– Ну выходи, приехали, – заглушив двигатель, участковый махнул рукой. – Во‑он, туда проходи, где табличка… Эй, парни, дверь ему откройте!

Старый продавленный диван, пара агитационных плакатов с портретами руководства местного УВД – все как на подбор писаные красавцы, орлы! – шкаф, выкрашенный веселенькой зеленой краской сейф, старые конторские столы, новенький компьютер с плоским монитором… А за клавишами – девушка с погонами старшего лейтенанта. Та самая, инспекторша по делам несовершеннолетних. Ирина Владиславовна… Ирина… Красивая девушка! Алексей невольно засмотрелся – нет, в самом деле красивая! Яркая, стриженная в каре, брюнетка с синими, насмешливо прищуренными глазами в обрамлении длиннющих ресниц. Короткая форменная юбочка, стройные – ах какие стройные! – бедра. Тогда, на лесной дорожке, протокуратор что‑то не очень хорошо ее разглядел – не до того было.

– Вот, Ира… Ирина Владиславовна, клиента взяли!

– Отлично! – явно обрадовалась девушка. – А то я уж думала, как рапорт писать.

– Подсказал бы… – Участковый довольно улыбнулся и указал задержанному на диван. – Садись!

После чего устроился за соседним столом, искоса метнув взгляд на стройные ножки инспекторши. Та взгляд заметила, одернула юбку небрежным жестом, отчего капитан тут же покраснел, словно брошенный в кипящую воду рак. И, сконфуженно прокашлявшись, пояснил:

– У избы бабки Федотихи взяли – за спиртом к ней шел, это мне рыбаки сказали.

Вот, гады, – неприязненно подумал про рыбаков Алексей. Сидели вроде как люди, выпивали. И чего было говорить?

– Ну‑с, товарищ солист народного хора, документики‑то ваши где?

– Солист?! – Ирина Владиславовна удивленно хлопнула длиннющими своими ресницами и тут же засмеялась. – Ах да! То‑то я и смотрю – одет чудно. Так вы и в самом деле из народного хора?

О, с каким восхищением сверкнули синие девичьи глазки!

Беглец приосанился:

– Ведущий солист!

– Что ж вы так себя вели‑то? – Участковый достал из планшетки чистый лист бумаги и ручку. – Драку учинили, избили подростков. Нехорошо, товарищ артист!

– Да я и сам понимаю, что нехорошо. – Алексей низко опустил голову. – Каюсь. Дрался. Но ведь не просто так – разнимал! А что ударил кого – не отрицаю, могло…

– Потерпевшие другое говорят. Будто вы сами на них напали.

– Ага, – подняв глаза, саркастически хохотнул протокуратор. – Вот выскочил из лесу и напал на бедных подростков! Изнасиловать хотел всех скопом! Это я‑то – почти что филармонический артист!

– Но ведь ударили?

– Ударил, ударил, признаю! Горе мне, горе! – Алексей играл сейчас так, как редкие актеры играют, скажем, Гамлета – пригодились все уроки Мелезии, а та когда‑то была не самой бесталанной актрисой.

– Ведите меня в тюрьму! Садите! Морите голодом… Эх, вот и наручники уже надели – поделом мне, поделом!

– Я так и думал, что тут обоюдное, – негромко бросил капитан и, повысив голос, добавил уже для задержанного: – Зря вы только от нас скрыться пытались! От милиции не убежишь.

– Это я и сам теперь вижу. – Молодой человек улыбнулся. – Увы мне, увы! Признаю – погорячился.

– Вот и мы с наручниками погорячились, уж извиняйте. Сержант, снимите наручники с гражданина задержанного. Вот так… Ну‑с! – Участковый потер руки и неожиданно подмигнул беглецу. – Сейчас возьмем с вас объяснение, установим личность. Так… Фамилия, имя, отчество?

– Смирнов Алексей Сергеевич, год рождения… – Протокуратор назвал свой старый – истинный – день рождения, только год выбрал другой – постарше, чтобы соответствовал его нынешнему виду.

– О! – улыбнулся милиционер. – Смирнов Алексей – так пацана одного у нас звали, студента. Хороший парень, в армии сейчас.

– Да Смирновых как собак…

– Это понятно… Адрес?

– Советская двенадцать, тринадцать…

– Ага, в райцентре, значит, живете… Тем лучше – легче будет к дознавателю по повесткам являться.

– К дознавателю?! – Алексей в ужасе закрыл лицо руками, уже предчувствуя, что его скоро – вот уже сейчас отпустят. Только вот еще чуть‑чуть подыграть… особенно в скользком вопросе насчет подтверждающих личность документов.

– К дознавателю, а вы как думали?

– О Боже, Боже! О горе мне, окаянному!

Инспекторша фыркнула:

– Ну, Иван, напугал человека!

– Да я‑то что? Слышите, Алексей… как вас по батюшке?

– Да можно просто по имени, не намного я вас и старше.